— То что ты говоришь… Все это звучит… Очень схематично… В жизни все сложнее.

— Еще одна глупая идея… Тем не менее, нам пора заканчивать эту философскую дискуссию… Лучше скажи как ты себя чувствуешь?

— На «х», но не хорошо.

— Идти сможешь?

Я попробовал привстать. Тут же земля качнулась у меня под ногами. По крайней мере, мне так показалось. Кроме того, я потянулся к рюкзаку. Только спасительных бутылочек больше не было. Все хорошее когда-то кончается. И тут мои пальцы натолкнулись на флягу. А ведь я водку в нее наливал.

Пара глотков и хоть головокружение не прошло, в руках и ногах появилась некоторая легкость. Я снова попытался подняться и в этот раз мне это удалось. Я еще раз огляделся. Рюкзак был на месте, а вот автомата… А ведь без него я чувствовал себя словно голым. Да и другого оружия не осталось. Разве что нож. Только много ли с ножем навоюешь, тем более, что на ногах я стоял едва-едва.

— Ну, что, собрался?

— Не «нукай», не запряг… — автоматически вырвалось у меня. И только поймав недоуменный взгляд кота, я вспомнил объяснения его относительно ментального общения и подкорки, которая сама переводит телепатические послания в знакомые мне слова, мысленно добавил. — Лучше не трогай меня сейчас. Видишь, мне не хорошо.

— Пить меньше надо.

Вот от кого я такой отповеди не ожидал, так это от Рыжика. Да какое дело этому коту до того, сколько я пью? Специально на зло ему я еще раз хлебнул из фляги теплой водки. Даже не хлебнул, а так для вида приложился, чтобы этот гад почувствовал, что глубоко мне плевать на его высказывания, на его идеи.

— Хотел отвести меня куда-то, веди.

— На суд к Древним.

— Я ничего такого не совершал, чтобы меня судить. Только вас, гадов, выручал… Я и сюда приперся лишь по вашей просьбе, сам-то я к финикам собирался.

— Это ты не мне, а им расскажи. Мне не надо зубы заговаривать.

Кот дальше спорить не стал, повернулся и, высоко подняв хвост, величественно прошествовал мимо меня. Мне ничего не оставалось, как отправиться за ним. Несколько метров мне пришлось продираться сквозь заросли кустов. То, как тут не застревая проходил Рыжик оставалось для меня полной загадкой, мест амии ветви переплелись так плотно, что пришлось проламывать заслон, навалившись на него всем телом. Продравшись через заросли, я оказался на асфальтовой дороге. Асфальт местами потрескался, местами провалился, но пока еще не сдался в борьбе с безжалостным временем. За асфальтовой половой возвышался красный забор, из наполовину раскрошившегося кирпича, а за ним какой-то храм. Видно когда-то он был достаточно величественным, но теперь купол его провалился, и он словно убогий инвалид взирал на мир окнами, в которых еще сохранились фрагменты старинных виражей. Что ж, картина типичная для СПб.

Я уже сделал было шаг в сторону этого забора, только кот остановил меня.

— Я бы на твоем месте туда не ходил.

— Начинаются советы в сослагательном наклонении… Куда идти-то?

— По шоссе направо и постарайся держаться поближе к кустам. Там будет пара неприятных… — а вот дальше мое подсознание буксануло — не перевело. Однако суть предупреждения я хорошо понял. А зная Рыжего, я не задумываясь поступил точно так, как он мне порекомендовал.

Единственно что по прежнему смущало меня, так это отсутствие оружия. Не ходит человек по СПб без хорошей оружейки. А тут…

— А вообще, зачем мне идти к Древним? — поинтересовался я так, между делом.

— Вообще-то они тебя спасли. А потом… ты ведь зачем отправился на Васильевский…

Началось все по новой! Не нужен мне был ваш Васильевский! Это у Деда была идея фикс найти дорогу в прошлое! Это Тимур, крысюк и Рыжик хотели домой! А я не хотел. Я у вояк наших так и этак в розыске. Рано или поздно они все равно Металлострой накроют. Тем более если такие гниды как Эдичка им помогать будут. А в том, что крысы среди искателей всегда найдутся, я уверен был. Так что пошли вы все! Лучше уж под боком у фиников браконьерствовать. С одной стороны они охотиться на тебя не будут. На фиг им еще один русский, если он им жизнь не портит. А потом всегда лучше финские марки иметь, чем русские рубли.

— Нет, Угрюмый, не обольщайся, — вновь заговорил кот. — Ты сам хотел сюда попасть. Эдем ты искал,… Эдем… Потому как надоело тебе все это… Надоело по помойкам шляться, надоело прятаться, жить, как дикий зверь на руинах.

— Что-то на философию тебя сегодня клинит, не находишь?

Только кот словно моего ехидного замечания не услышал. А дальше вести с ним спор оказалось некогда потому как оказались мы перед дорогой, которой под прямым углом отходила от той, вдоль которой мы шли.

— Что встал. Вперед шагай. Только постарайся влево и вправо сильно не уходить. Еще минут пять и будем на месте.

Перешли мы эту дорогу, прошли еще один квартал, причем я не шел, а буквально крался, вжимаясь в стены полуразрушенных домов. А потом… чудо-чудное. Впереди открылся залив. Справа от меня раскинулся еще один непролазный лес с остатками какого стеклянного сооружения. Парк, наверное, в прошлом. Слева тоже были заросли только поменьше и остатки домов красного кирпича, над которыми, если приглядеться то можно было различить странное зеленоватое зарево. Никогда ничего похожего не видел. Да, впрочем, и дальше знакомиться с подобным не хотелось бы. Вон караванщикам нужны иные технологии, пусть туда и лезут, разбираются или кто еще вроде них… А мне свою голова дороже… Так вот слева эти здания были, а впереди гигантская площадь, Руины выставочных павильонов и залив — Балтийское море.

Я замер вдыхая свежий ветер Балтики. На мгновение…

Нет, не успел я ничего толком почувствовать, а точнее толком в своих чувствах разобраться, как Рыжик опять принялся за свое.

— Пошли, давай. Что моря не видел никогда. Давай, давай, ногами двигай. Тебя ждут, а ты тут… — и так далее и тому подобное, прямо заботливая мать, провожающая непутевого сыночка в школу.

Только ноги у меня встали. Мысленно понимаю: надо идти, вот только шагу сделать не могу. Ну, ни как. Единственное средство — фляжка. А ведь уж двое суток ничего не ел, это как минимум. Только пил, причем крепкие напитки, а если добавить к тому еще и наркотическое отравление… Или что там было в логове Королевы Стрекоз… Повело меня сильно, не по детски. Ноги слушаться стали, но в голове зашумело. Вот такой вот «острый мувинг». Кто бы раньше рассказал, что я двое суток дармовое пойло, выпущенное еще до катастрофы жрать буду и за котом ученым ходить, его сказки слушая.

Глотнул я, в общем, собрался и сал медленно корявки свои представлять в сторону рухнувших павильонов, а потом глядь, сбоку справа чуть до руин не доходя ровная площадка. Газончик так аккуратно выстрижен, посреди него стол стоит. Хороший такой стол, старинный, письменный с зеленым сукном. На столе какибе-то бумаги разложены, ноутбук опять-таки. Рядом с ним, прямо на траве конторка. За столом в огромном офисном кресле черной кожи сидел мужчина в строгом черном костюме и галстуке. Вытянутое лицо выбритая голова и чуть припухлые губы придавали ему серьезный, официальный вид. Зрелище было столь невероятным, что в первый момент я решил, что меня посетила русская народная «белочка» — логичный результат продолжительных возлияний.

Когда я появился, незнакомец оторвался от какой-то бумаги, отложил ее в сторону, повернулся ко мне и знаком предложил присаживаться. Только сейчас я заметил, что боком вплотную к его сторону стоял конторский стул.

— Присаживайтесь, а то в ногах правды нет.

Я подошел к письменному столу, осторожно коснулся стула, на который мне предложили присесть. Если честно, то не верил я всей этой картинке. Вот так посреди СПб человек сидит и работает на компьютере! Бред какой-то! Я обернулся, чтобы поинтересоваться о происходящем у кота, только его как всегда рядом не оказалось. Уж такой он, этот Рыжик. Я даже не стал мысленно пытаться обратиться к нему. Все равно, раз захотел слинять, так теперь фиг отзовется.