Княгиня Ольга слушала его молча. Она была потрясена.

— А зачем же он их привел? — спросила она. И князь Игорь просто ответил:

— Чтобы захватить земли… Города… Своей столицей Рюрик сделал русский город Холмоград на Волхове. А Новгород стали строить уже после?.. Или до прихода Рюрика уже строили? Не знаю… Может быть, так Рюрик уверял… Я был в Новгороде несколько раз, этот город очень древний. Новгородцы подняли против Рюрика восстание, его предводителем был красивый и молодой новгородский князь Вадим Храбрый… Рюрик разгромил тех, кто поднялся против него, Вадима Храброго казнил, и тело его с привязанными к ногам камнями было утоплено в Волхове, чтобы не осталось кургана, куда бы могли приходить справлять тризну… Рюрик хотел истребить память о нем, чтобы имя забыли… Но ничего не вышло… Многие новгородцы бежали сюда, в Киев, но Рюрик над всеми взял верх… И Белоозеро, и Муром, и Ладога, и Новгород, и Изборск, потом и Киев…

Князь Игорь замолчал. Молчала и Ольга.

— Ты, наверное, хочешь спросить, что скрывает князь Олег? Он ничего не скрывает. Но он говорит, что болтать о семейных делах — удел женщин, а не мужчин, князю же и вовсе не пристало… Женой князя Рюрика была Ефанда из Норвегии. Она моя мать. Так мне всегда говорили. Князь Олег — брат Ефанды, то есть мой дядя. Мой отец князь Рюрик умер очень давно — еще в 879 году. Князь Олег был мне вместо отца всю мою жизнь. И только совсем недавно князь Олег, когда очень разболелась его недавняя рана, призвал меня к себе и сказал, что он не мой дядя, потому что я не сын норвежки Ефанды… У нее родился ребенок и вскоре умер, Имя его было то же — Игорь. Мать мою — русскую княжну из Ладоги — зовут Ждана. Князь Олег сказал мне: «Я не твой дядя, но я тебе как отец».

Княгиня Ольга спустя долгое молчаливое время спросила:

— А что же твоя мать Ждана? Где она? И почему это от тебя скрывали?

Князь Игорь ответил не сразу:

— Для меня все было такой неожиданностью, что я ничего не спросил. Да ведь ты и сама теперь знаешь, что князя Олега ни о чем не следует спрашивать. Нужно ждать, когда он скажет сам. Я задал ему только один вопрос: «Моя мать еще жива?» И он ответил: «Нет…».

Впервые князь Игорь показался Ольге таким беззащитным, будто малый ребенок, он был даже почти покорен перед неожиданностью судьбы.

— Теперь мне хочется хоть что‑нибудь узнать о моей матери, — тихо сказал князь Игорь. — Я был в Старой Ладоге, но не знал, что это родной для меня город, что там я родился у русской княжны, а не у норвежки. Хотя какая разница? Но вот ведь князь Олег решил же посвятить меня в тайну моего рождения. И даже просил меня… сказать тебе, что и вовсе удивительно.

Княгиня Ольга перекинула косы через плечо и сказала:

— Я понимаю, почему князь Олег захотел, чтобы я узнала о твоей русской матери Ждане.

Князь Игорь удивленно вскинул брови.

— Да, да, понимаю. Если твоя мать русская, то и ты русский и это будет важно для наших всех, кто живет в нашем княжестве…

— Не зря, не зря князь Олег хвалит твой ум. — Князь Игорь засмеялся. — Вот ты догадалась сразу, о чем я даже и подумать не мог… А ведь и в самом деле — возможно, об этом он и думал…

Теперь, когда прошло столько лет, почему‑то трудно представить, как и почему выплывают одновременно разговоры ее с волховой Макоши о скифах, которые здесь жили давно и давно их не стало. А куда они ушли?

Порсенна знает все, знает он и о скифах. Сколько рассказывал о них князю Святославу, когда тот был маленьким и не отходил от своего наставника…

Тогда она была молода и ей казалось неважным, что был народ; ну, не стало его, куда‑то делся, а теперь все существенно и полно сокровенного смысла. Если народ исчез — кто в этом виноват? Его князья? Его жрецы? Его воины? Его пахари?

И как страшно, когда народ пропадает, как пропали этруски. Были — не были… Столько людей, столько подданных, столько правителей! Столько предсказателей! Неужели не могли они предвидеть такой судьбы? А если могли, то можно ли было предотвратить эту судьбу? И как могли боги убрать с лица земли Весь народ?

Остался один — бедный Порсенна…

Какой‑то чепухой казались его крики о том, что река Нера впадает в реку Тибр в далекой–предалекой стране Италийской — совсем недалеко от великого Рима.

— У вас, русских, привычка прибавлять ко всему — ЛЬ! Вот вы и сделали Нерль! А недалеко от Неры — старинный городок КАША! Надеюсь, княгиня, тебе не нужно объяснять, что такое КАША! — кричал Порсенна, воздевая руки.

Тогда, давно княгиня Ольга снисходительно улыбалась причудам. А теперь слушала внимательно, будто вновь.

— А рядом, рядом, княгиня, какие названия, будто на Руси ходишь! — БОЯНО! БОВИНО на реке Черваро! Река ПЕСКАРА и порт ПЕСКАРА на берегу Адриатического моря! ПЕСКИЧИ! Озеро ВАРАНО! Это же Вран ваш! Это все этруски оставили эти славянские имена! Так приятно ходить по твоим градам и княжествам — будто в родной Этрурии…

Долгое время призвание волховы Макоши не выходило у княгини Ольги из головы: откуда и как пришли к людям боги и богини — никак не доступно человеческому разумению.

Но когда княгиня Ольга стала христианкой, она начала относиться к этому по–другому: и боги стареют, как люди, и умирают, как они.

Да, Макушью, Макошью зовут верхнюю часть прекрасной конопли — так звали ее скифы, что делали из конопли одежду, неотличимую от льняной. Макушь, Макошь была у скифов богиней прядения, имя ее не произносили вслух… И она была супругой скифского бога… Но какого?

Кто научил скифов пахать землю? Говорят, что грек Триптолем прилетел на золотых драконах–змеях с зернами пшеницы и научил этому и пахарей–скифов и славян. А потом боги отослали его в царство мертвых, где он вместе Радамантом, Миносом и Эаком судит тени умерших. Они сидят на распутье трех дорог и каждого пришедшего отправляют по одной из них. Владения Гадеса, бога мертвых, были давно известны и славянам, которые самых мерзких тварей называют ГАДАМИ.

Радамант оправдывал применение силы против нападавших. Он был мудрым законодателем и уже на островах Блаженных женился на Алкмене, матери Геракла.

— И наша Радуница от Радаманта (!) и его Блаженных островов, где все души мертвых, — воскликнул тогда Порсенна.

И княгиня Ольга улыбнулась, сразу отметив его слово «наша». НАША РАДУНИЦА!

Общение живых людей с умершими! Что может быть сильнее этой радости! Всегда встречаться с теми, кто был тебе дорог.

Сделать прошлое настоящим и будущим!

Всегда любить тех, кого любил, и вечно с ними видеться!

Вечный праздник вечной встречи!

Всегда — самое прекрасное слово для женщин!

Всегда быть любимой! Всегда любить! Всегда — никогда не расставаться с теми, кто тебе дорог! Это и есть вечная жизнь…

Но только теперь княгиня Ольга поняла, что и боги смертны… Теперь для нее есть только один бог — Иисус Христос…

Тайна богини Макоши поразила княгиню Ольгу.

Богиня прядения скифов перешла богиней прядения и к нам, славянам–русам…

Столько лет княгиня Ольга была верховной жрицей, но не видела скифского деревянного ларца и ткани в нем… Жрецы скрывают тайны богов от всех, даже от них — жрецов–правителей…

Может быть, это и верно? Ну зачем было это знать князю Игорю? Он бы, если бы и узнал, то не обратил бы на это должного внимания: скифская — так скифская, не все ли равно…

А теперь, теперь она, княгиня Ольга, знает, что у скифов супругом богини Макоши был бог ПАПАЙ…

Как странно, что пока она была верховной жрицей, она не ведала многого из того, что узнала сейчас …

Папай — скифский бог, и это слово осталось у нас как ОТЕЦ. Папа… Все говорят, но никто не подозревает, что это имя скифского бога… Так люди расстаются со своими старыми богами.

Бог Папай стал ПАПОЙ в каждом доме, но ведь богиня Макошь осталась богиней воды и прядения… Холсты требуют воды, их нужно вымочить… А еще прежде следует отмочить сами стебли льна и конопли… Без воды ничего не получится… Все святилища Макоши стоят у воды…