Не был ли тот незнакомец, с которым говорила Вожак по дороге во дворец, одним из шпионов Артила, или у нее имелись свои агенты?

Факельщики, копейщики и женщины направились к дому Красавицы, но что они собираются там делать?

Внезапно перед ним пробежала крыса. Меч вспомнил о послании Вора, которое тот отправил с крыши дворца, и не стал ее пинать, а наклонился, чтобы выслушать сообщение.

— Нас увели в темницу, — пропищала крыса. — Мы не знали, что там есть темница, но оказывается, она существует. Те, кто остался, если вы получили это послание, — не умирайте и не сдавайтесь в плен. Мы в темнице, но живы и здоровы.

Меч гадал, кто это был: Вождь или Ведун — крысиный голосок был неразборчив, и нельзя было точно сказать, кому принадлежали эти слова.

— Меч, Тетива, кто-нибудь! Если представится шанс, убейте его, — добавила крыса, и Меч понял, что говорит Вожак.

— Меч, Тетива если вы слышите меня, — продолжила крыса, — я хотела сообщить вам: за нашим домом следил шпион, который должен был следить и за вами и доложить о вашем местонахождении. Я внушила ему не делать этого, но внушение могло закончиться, когда он поговорил с другими людьми. У стражи здесь заткнуты уши, и они думают, что я разговариваю с Всезнайкой. Я не знаю, насколько меня хватит, так что не стоит доверять любому совету. Возможно, тут есть стражи, которые могут услышать…

Крыса замолчала и убежала. Вероятно, это все, что Вожак смогла передать.

Меч нахмурился и поспешил на север, стараясь не попадаться лучникам на глаза. Он ожидал окрика, звона спущенной тетивы или удара стрелы меж лопаток, но ничего такого не произошло; видимо, меч у него за спиной спрятан лучше, чем он полагал.

Он миновал гостеприимцев, стоявших на улице. Те выглядели озадаченными и испуганными. Вдалеке он видел копейщиков, женщин и факельщиков. Меч заметил, что они начали перестраиваться.

Как он и опасался, люди Лорда-Чародея заняли позицию вокруг дома Красавицы. По крайней мере большей части Избранных там не было — но два все-таки оставались. Ведун и Вождь находились в дворцовой темнице, Лучник, Красавица и сам Меч разошлись кто куда, Вор, очевидно, был на дворцовой крыше, но Азир шир Азир и Болтунья все еще оставались внутри.

За его спиной люди выкрикивали приказы; Меч не мог разобрать слова и на время забыл о них — он полностью сосредоточился на солдатах перед домом Красавицы.

Он почувствовал, как клинок, затянутый в ножны, тяжело оттягивает спину, и ему показалось, что он слышит, как лерры стали и мускулов безмолвно шепчут ему что-то. Он лучший в мире фехтовальщик, а те люди пытаются убить его друзей. Он должен что-то предпринять. Там четверо факельщиков, дюжина женщин и по крайней мере тридцать копейщиков. Сможет ли он стольких перебить?

Да, подумал он, сможет. Он не был уверен — все зависело от того, насколько они организованы и обучены пользоваться различными видами оружия. Да, он быстрее, чем любой из них, но если им удастся окружить его, ограничить движения и выставить плотный ряд копий…

Что ж, это будет интересный расклад. И если дойдет до схватки, то ему не удастся ограничиться малой кровью.

Меч протянул руку за плечо, нащупывая рукоятку. Но тут он замер. Новый звук достиг его сознания — ровный стук, топот, перекрывающийся криками — не приказами, а спором. Он повернулся.

Около двадцати лучников, перестроившись перед Зимним Дворцом, шли вверх по улице, образовав плотный барьер от одного края до другого, гоня гостеприимцев перед собой от площади и дворца.

На мгновение Меч подумал, что уже где-то видел это, и понял, что лучники преследовали его — ведь Лорд-Чародей сказал, что лучники убьют Воина. Затем он понял, что это не все лучники, которые собрались на площади; примерно пятая часть.

Остальные, должно быть, направляются по другим четырем улицам, расходящимися от площади. Они не обнаружили его, а просто зачищают территорию. Возможно, они поняли, что их шпион не явится, и перешли к плану «Б».

Если он сейчас нападет на солдат, то обнаружит себя перед лучниками и вряд ли сумеет сразиться со всеми и победить. Копейщики могут загнать его в угол и отойти, пока лучники будут поливать его стрелами.

Он опустил руку.

— Готово! — крикнул кто-то.

Меч повернулся и увидел, что факельщики сложили вязанки соломы вокруг дома Красавицы, а копейщики выстроились в каре, окружив здание так плотно, как могли. Женщины заняли позиции возле входной двери, обнажив оружие.

— Поджигай!

И четыре факела полетели в солому, которая яростно полыхнула.

Меч в ужасе застыл. Неужели они не оставят находящимся внутри Избранным шанса спастись? Он знал, что Лорд-Чародей не упоминал о подобном предложении, но полагал, что это само собой разумеется. Артил наверняка предпочел бы взять Избранных живыми, чтобы сохранить как можно больше своей магии.

Однако, похоже, Артил настроен куда более решительно, чем предполагал Меч. Его рука вновь потянулась за спину.

Лучники внезапно прекратили тесниться. Меч быстро оглянулся и увидел, что те выстроились поперек улицы, наблюдая за своими товарищами и языками пламени. Он вновь обратил внимание на дом, приготовившись броситься друзьям на выручку.

Поздно. Огонь распространился невероятно, неестественно быстро, и Меч понял, что тут не обошлось без магии Лорда-Чародея. Вокруг дома вился неестественный ветер, поднимая пыль на улице и подгоняя языки пламени вверх по стенам, а старая смола, казалось, сочится из дерева, усиливая и без того бушующее пламя. Дым валил сквозь ставни каждого закрытого окна и через запертые двери. Треск факелов перешел в рев.

Дом пуст, твердил себе Меч, пока огонь и дым распространялись, он должен быть пуст. Его товарищи не могут быть внутри. Азир и Болтунья наверняка успели уйти, когда услышали приближающихся солдат, иначе быть не может.

Но тут входная дверь распахнулась, и оттуда, пошатываясь, кашляя и задыхаясь, вышли две женщины с поднятыми руками. Меч бросился вперед.

Но времени у него не осталось. Он не успел сделать и шагу, когда ожидавшие мечницы сразили обеих, зарубив их клинками, похожими на гигантские ножи. В этом не было ни красоты, ни искусства — чистая резня. Меч застыл и уставился, потрясенный, не в силах поверить своим глазам. Брызнувшая кровь зашипела, попав на горящую солому. Азир шир Азир, падая, издала один-единственный душераздирающий крик, а Болтунья что-то сказала, но Меч не расслышал ее из-за воплей и рева пламени.

И теперь обе лежали на земле, а мечницы продолжали добивать их. Меч увидел, как голова Болтуньи дернулась и покатилась в сторону.

Болтунья, Говорунья на всех языках, Глирис Тала Данира шул Кереди бав Седенир, мертва.

И Азир шир Азир ат Лирини келла Паритир джис Табан из Сада Костей, Избранная Ясновидица, которую некогда звали Лакомство, сумевшая избежать уготованной ей судьбы, также мертва, пробыв Избранной всего лишь шесть лет. Меч оказался недостаточно быстр, чтоб их спасти; он вообще ничего не успел сделать.

Он сжал рукоять, но не спешил вытаскивать оружие, пытаясь заставить себя мыслить рационально, несмотря на сжигавшие его ярость и ужас. Ему отчаянно хотелось вытащить клинок и отомстить за своих товарищей, но лучники выстроились линией прямо у него за спиной и ждали, когда он проявит себя. Меч колебался.

И в этот момент в глаз одной из мечниц вонзилась стрела. Она сделала шаг назад, выронив окровавленный меч из руки, и, согнувшись, упала на утрамбованную землю.

Меч застыл в изумлении. Он понимал, что несколько мгновений назад сам бы отреагировал на ситуацию со всей яростью, он ведь только что видел, как эта женщина изрубила на куски двух его друзей. И даже сейчас, видя ее лежащей в грязи возле них, он все еще ненавидел ее, несмотря на то что из глаза у нее нелепо торчала стрела, а Азир и Болтунья уже превратились в кровавые ошметки.

Вторая мечница согнулась и упала — стрела попала ей в горло.

Меч не видел, откуда летели стрелы, не слышал звук спускаемой тетивы из-за ревущего огня и паники среди гостеприимцев, но он знал, чьи это были стрелы. Ему уже доводилось видеть это оперение. Да и кто еще это мог быть?