– Да, ваше величество.

Черногорцы, опустошавшие Араксус, были настороже и сразу заметили аворнийские галеры. Грас увидел, как пираты мчались по улицам захваченного ими города к своим кораблям. Что они станут делать дальше? Ветер дул с востока и помог им проплыть по реке Граникас до Араксуса. Но убегать от галер им придется, дрейфуя по течению. И тогда аворнийские корабли благодаря сильным гребцам быстро догонят их.

Пираты, по мнению Граса, попали в трудное положение. «Я бы на их месте вступил в сражение». Только он так подумал, как черногорские корабли широко расправили паруса – по аворнийским меркам – и двинулись по Граникасу в направлении речных галер.

– Теперь я вижу. Их корабли действительно очень большие, – нервно заметил Гирундо. – Мы можем справиться с ними?

– Иначе мы сидели бы дома и не высовывались, – ответил Грас.

Гирундо ухмыльнулся. Грас знал, что должен выглядеть уверенным, но, честно говоря, он не имел понятия о том, что случится в следующий момент. Сколько лет тому назад черногорцы и аворнийцы противостояли друг другу на воде? Ланиус пытался сказать ему... впрочем, какая разница!

Черногорские пираты вынуждены были лавировать вверх по реке против течения. Больше четверти часа прошло между тем, как они снялись с якоря и когда первая стрела упала в Граникус. У пиратов было всего полдюжины кораблей, но они были буквально забиты людьми. Впрочем, учитывая высоту их бортов, аворнийским воинам было бы нелегко подняться на них с более низких речных галер, даже если бы они не были так многолюдны.

– Таранить ублюдков! – закричал король.

Он еще не отдал приказ до конца, как горнист уже послал его остальному флоту – заглушив проклятия мелодией горна. Команде своей галеры Грас заявил:

– Берегитесь! Если мы сильно завязнем, когда будем таранить, они полезут на нас.

Все больше и больше стрел летело с пиратских кораблей, и Грасу уже казалось, что он сражается на земле. Лучники на речных галерах стреляли наравне с черногорцами, опустошая свои колчаны так быстро, как могли. Какой-то пират взмахнул руками и свалился в реку со стрелой в горле.

Двое гребцов были ранены, что нарушило ход галеры. Загребной выкрикивал ругательства, пока раненых не оттащили в сторону и не заменили другими. Загребной снова ускорил ход, на этот раз не ожидая команды. Рулевой нацелил корабельный таран с бронзовым наконечником в обшивку по левому борту у носа пиратского корабля.

– Держитесь! – закричал Грас прямо перед столкновением.

Раздался треск – это ударил таран. Грас покачнулся, но удержался на ногах.

– Отгребай! – заорал загребной.

Гребцы постарались со всей силы налечь на весла. Если таран крепко застрянет в обшивке пиратского судна, черногорцы спрыгнут к ним на борт и всех поубивают. Но, хвала Олору, этого не произошло.

Заостренный корабельный таран проделал дыру в два фута шириной в пиратском судне чуть ниже ватерлинии. Вес прибывающей каждое мгновение воды снизил скорость корабля.

– Протараним их снова, ваше величество? – спросил рулевой.

Грас покачал головой:

– Нет. Достаточно и одной дырки.

Черногорские корабли, приспособленные выдерживать длинные морские путешествия и мощные океанские волны, были сделаны крепче, чем он ожидал.

Он оглянулся, чтобы посмотреть, как идет сражение. Один из пиратских кораблей нависал над неудачливой речной галерой, пытавшейся протаранить его. Другой обменивался стрелами с тремя речными галерами. Еще два пиратских судна, кроме того, что атаковала галера Граса, были также протаранены и сейчас набирали воду. Полыхали два судна – черногорское и, увы, аворнийское: пираты бросили на палубу речной галеры кувшины с маслом и подожженными фитилями. Моряки с охваченных пожаром кораблей оказались в реке.

Грас показал на корабль, который отбил попытку протаранить его.

– Разворачивайся! – приказал он рулевому. – Мы ударим их с тыла.

– Правильно! – рулевой засмеялся. – Как раз то, что они заслуживают, ваше величество.

Раздался дружный вой пиратов, увидевших, что остроносая галера помчалась к их корме. Тучи стрел полетели в Граса, и король пожалел, что одет так броско. Он хотел пригнуться, но его люди могли это счесть за трусость. «Кое-что мы делаем из гордости», – подумал он, в то время как стрела, качаясь, воткнулась в палубу в нескольких дюймах от его сапога.

Раздался треск – и снова речная галера вздрогнула, когда таран попал в цель. Снова загребной взревел:

– Отгребай!

Снова гребцы работали как одержимые. И снова Грас вздохнул с облегчением, когда таран освободился.

Однако на этот раз черногорский корабль не утонул. Капитан вывел его на мелководье, прежде чем судно набрало слишком много воды и стало совсем неуправляемым. Пираты спрыгивали с корабля и вплавь добирались до берега. Грас знал, что он бы тоже высадил людей на берег. Впрочем, если все пираты начнут спасаться подобно этим, это может стать серьезной проблемой: галеры опережали другие виды войск, следовавших за ними на плотах и баржах по реке, а также по суше. «Надеюсь, выжившие с одного корабля не причинят нам хлопот».

Похоже, Гирундо думал о том же самом.

– Не так уж плохо, ваше величество.

– Согласен. Но мы только начали вытеснять их. Это первая группа, на которую мы наткнулись, и, может быть, самая малочисленная.

Гирундо скривился. Затем, очень неохотно, кивнул.

Король Ланиус сидел в архиве, погруженный в восхитительное чувство покоя. Еще больше, чем обычно, пылинок танцевало в солнечных лучах, которые пробивались через грязные окна в потолке. Ланиус в очередной раз переставлял коробки, выискивая интересные манускрипты, – он часто этим занимался. Но не часто бывал так щедро вознагражден, как сегодня.

Ему пришлось остановиться, чтобы задуматься над тем, как давно правил король Кафартес. Семьсот лет тому назад? Восемьсот? Что-то около того. Кафартес не провел много времени на алмазном троне, и его правление не было выдающимся. Но, как все короли Аворниса, он владел Скипетром милосердия, до того как ментеше украли его. И, в отличие от остальных, он славно потрудился, описывая, как выглядел Скипетр.

Без терпения и удачи Ланиус никогда бы не наткнулся на пожелтевший от времени кусок пергамента. Терпение требовалось обязательно – иначе как просмотреть все эти документы один за другим, чтобы увидеть, что в них содержалось. Удача пришла, когда письмо короля Кафартеса обнаружилось приклеенным кусочком восковой печати к гораздо менее увлекательному докладу о разведении овец в долине реки Граникус. Если бы Ланиус не был предельно внимательным, он бы отложил отчет о шерсти и баранине в сторону.

–Язык манускрипта был устаревшим, но не настолько, чтобы не понять, каким завораживающим оказался предмет повествования.

«Часто спрашивали люди у меня, что ты чувствуешь? Что ты думаешь об обладании этим великолепным Скипетром? Имеет ли он тяжесть великого бремени в твоей руке, какую должен был бы иметь, будучи столь значительным по размеру? Пусть все знают: человек, владеющий Скипетром милосердия во имя справедливости, поистине также владеет и ею».

Ланиус задумался: что такое «во имя справедливости»? Имел ли в виду Кафартес, что Скипетр подает какой-то знак: что справедливо, а что – нет? Возможно, именно так и было, потому что далее король сообщал следующее:

«Знайте, что когда владеешь им по справедливости, Скипетр тяжел в руке, но очень немного, так, что даже младенец, желающий поднять его ради справедливости, не обнаружит ни помехи, ни препятствия.

Но если человек, далекий от того, что мы понимаем под добротой, вознамерится использовать вышеназванный Скипетр милосердия во имя несправедливости, тогда он обнаружит, что не может поднять его, будут ему в этом препятствия отовсюду».