Раз — и она упала, больно ударившись пятой точкой о край тротуара.

— Проси, — тёмная тень нависла над ней.

— Эйдан, ведь ты меня не убьёшь? — она никак не могла перейти в ипостась э-эрри.

Вампир пожал плечами:

— Я обещал, что не прокушу тебе горло ради еды, но о сломанной шее в качестве платы за оскорбление речи не шло.

— Хорошо, хорошо, я виновата! Мне не следовало тебя бить, но… Хорошо, безо всяких 'но'!

Эйдан усмехнулся и протянул ей руку. Когтей уже не было, хотя ногти по-прежнему были явно велики для обычного человека.

— Вставай, мир! — вампир принюхался и облизнулся: — Какая же у тебя кровь ароматная! Всего пара капель, а… Дай-ка я их слижу, от такой крошечной дозы яда мне ничего не будет, зато лакомство не пропадёт.

Зара покачала головой, отлично понимая, что способны сотворить с 'сыном ночи' всего пара капелек крови. Если учесть, что у него только что был приступ ярости…

— Прости ещё раз, Эйдан, и до свидания. Я лучше пойду.

Только сказала она это уже пустоте, потому что вампира на прежнем месте уже не было. Девушка испуганно обернулась и почувствовала лёгкое дуновение воздуха. В следующее мгновение его руки легли ей на плечи, пальцы ловко скользнули по пуговицам платья и приспустили его.

— Успокойся, Зара, никаких близких отношений, меня только кровь интересует, — шепнул Эйдан, занимаясь нижней рубашкой. Не удержался и пару раз лизнул ткань. — Слушай, развяжи её сама, а то порву.

— Эйдан, тебе никто не говорил, что ты извращенец?! Ничего я развязывать не буду!

— Будешь, а то укушу. Да хватит ломаться, минутное дело! Даже корсаж распускать не надо. Давай, не в первый раз раздеваешься-то!

— Откуда ты… — она опешила и пропустила момент, когда рубашка бесстыдно обнажила половину её груди, повиснув на верхнем крае корсажа. Кожа тут же стала 'гусиной': осенью холодные ночи.

— По запаху, — вампир притянул её спиной к себе и жадно принялся слизывать капельки крови. Их ему показалось мало, и он слегка вспорол кожу клыками.

Эйдан успокоился только тогда, когда его язык исследовал каждый дюйм поверхности лопаток, а самого его начало подташнивать от яда. Вид у него был довольный, как у объевшейся сметаны кошки.

Плотоядно облизав губы, он предложил сеньорите Рандрин проводить её.

— Чтобы ты ещё раз меня покусал? — Зара торопливо застегнулась, ёжась от холода и неприятных ощущений. Царапины на спине саднили.

— На сегодня уже всё. Извини, детка, но я вампир, а ты — сладкое лакомство. Интересно, с твоим ядом можно как-то бороться? — задумчиво пробормотал Эйдан. — А то так хочется, а нельзя!

— В следующий раз буду приносить тебе склянку с кровью, — мрачно пошутила девушка.

— Твоя всё равно вкуснее. Ладно, не дуйся, пойдём! Не хочешь домой, так я могу с тобой погулять. Хочешь, цветов тебе найду? Тут неподалёку оранжерея есть…

Зара отрицательно покачала головой, всем своим видом показывая, что хочет побыть одна. Но Эйдан и не думал уходить. Удобно устроившись на парапете, он рассказывал ей о ночной жизни города, покинув свой пост только на пять минут, на время прохода караула.

Сеньорите Рандрин, конечно, нужно было воспользоваться его отсутствием и исчезнуть, но она почему-то этого не сделала. Перекинулась парой слов со стражниками и дождалась возвращения вампира.

Распрощались они часа через два, успев позабыть о нанесённых друг другу обидах.

Зара тяжело вздыхала, в который раз пытаясь отговорить Меллона идти к Советнику, а баронет всё порывался пополнить ряды просителей её руки. Не выдержав, она рявкнула: 'Никуда ты не пойдёшь!'. Маг удивлённо уставился на неё, явно ожидая объяснений. Но как ему объяснить, что она не хочет замуж?

Двадцать один год — это не тот возраст, когда обзаводятся семьёй. Сеньорита Рандрин только-только заполнила все необходимые для Аспирантуры документы (она решила поступать на специализацию 'Общая магия', хотя опросник советовал ей 'Лечебную магию'), начала готовится — а тут снова баронет Аидара со своей навязчивой мыслью о браке! Что ему мешает встречаться с ней без кольца, в Антории не запрещено иметь любовниц. Но нет, видите ли, ему совесть не позволяет, а называть её любовницей — унизительно!

— Зара, ты меня не любишь?

— Да люблю я тебя! — девушка в раздражении отмахнулась от него, погрузившись в чтение захваченной на работу книги. Школьные знания по некоторым дисциплинам успели выветриться из её головы, нужно их освежить.

— Тогда я не понимаю…

— Это я и так вижу! Меллон, меня всё устраивает, мне не нужно кольцо.

— Зато меня не устраивает. Зара, мы должны узаконить наши отношения!

— Кому должны? Меллон, сколько раз тебе повторять, пока я не закончу Аспирантуру, о свадьбе не может быть и речи!

— Хорошо, я подожду, но давай объявим о помолвке?

Зара тяжело вздохнула, представив себя на месте невесты. Картинка вызвала не радость, а раздражение. Честно говоря, в последние месяцы и возлюбленный всё чаще вызывал в ней это чувство. Что-то стало не так, сердце билось ровнее, она могла не вспоминать о нём целый день, спокойно заниматься насущными делами, да и в постели… Всё было до боли однообразно и предсказуемо, а в последнее время рождало сомнения, особенно, если прислушаться к разговорам коллег женского пола и собственным ощущениям. Это как качели: её то тянуло к нему, то девушка возвращалась после совместной прогулки домой, даже не предприняв попытки напроситься на ночь. Да и надоело ей просить, надоело, что он никогда не предлагал сам.

Сеньорита Рандрин вечно была инициатором всего, что касалось чувственной жизни. Максимум, чего можно было дождаться от Меллона — это объятий и поцелуя в губы. За порогом спальни ей приходилось прилагать усилия, подталкивать его, чтобы баронет наконец-то сделал то, чего от него хотели. Причём, что самое странное, желание она в нём вызывала, с этим проблем не было, они крылись в том, что Аидара действовал по принципу: 'Будет то, что ты пожелаешь'. А ей хотелось, чтобы он порой проявлял больше смелости и настойчивости, чтобы иногда проявлял фантазию… Арилан, и тот вёл себя более по-мужски, просто ставя её перед фактом. А этот… Даже не верится, что этот человек — боевой маг, причём опытный и бесстрашный.

— Ты ещё скажи: подыщем новый дом.

— Я не понимаю твоей иронии. Разумеется, нечего и думать о том, чтобы ты поселилась в моей холостяцкой берлоге. Я буду давать частные уроки, найду какой-нибудь приработок: нежити много, так что боевые маги нарасхват… В конце концов, первое время поживём в моём имении.

— А работать я как буду? Меллон, я порталы открывать не умею!

— Зачем тебе работать, Зара, я смогу нас прокормить.

Несколько минут она молчала, беззвучно хлопая ртом, словно рыба, потом нахмурилась и елейным голоском поинтересовалась:

— А с чего ты решил, что я собралась торчать целыми днями дома? Мне в департаменте нравится, я никуда уходить не намерена. Я же тебе говорила, что хочу стать магом второй категории.

— Хорошо, успокойся, я ни к чему тебя не принуждаю. Но к твоему отцу всё же схожу. Зара, нам уже пора, зачем тянуть? Поверь, помолвка — это совсем не страшно и никак не помешает твоим занятиям. Заодно познакомишься с моими родителями, кузенами, кузинами… Мама бы помогла тебе с организацией свадебной церемонии. Я понимаю, ты боишься, но…

— Я не боюсь, а сомневаюсь, — не подумав, выпалила девушка.

— Не сомневайся, ты будешь самой красивой невестой, — улыбнулся маг и погладил её по щеке.

— Меллон Аидара, ты хоть слышишь, о чём я тебе говорю? Со мной всё в порядке, я не впадаю в панику по поводу своей внешности и того, правильно ли будут расставлены цветочки в вазах. Я сомневаюсь, стоит ли нам объявлять о помолвке. Скажу тебе честно: я не хочу замуж. Именно не хочу, а не боюсь выйти замуж.

Маг опешил. Несколько минут он хранил молчание, внимательно изучая её лицо, а потом холодно поинтересовался: