— «Слухи»?! — закричала она. — «Слухи»?!!! Но это правда! Так написано в Википедии!

Я надеялась, Дженнифер меня поддержит, но она опустила голову на стол и, похоже, полностью отключилась.

Прозвенел звонок, и я вышла вслед за подругой в коридор.

— Не обижайся, но ты выглядишь устало, — сказала я ей. — Ничего не случилось?

— Случилось. Мне все время хочется плакать, кожа трескается, волосы потускнели. Такое впечатление, что я стала обычной девчонкой!

Я убрала за ухо прядку своих «обычных» волос и спросила:

— Может, у тебя ПМС?

— Нет никакого ПМС, Ниди. Его изобрели парни-журналисты специально, чтобы все считали нас психами.

Я внимательно взглянула на Дженнифер через очки: она действительно выглядела ужасно.

— Да не пялься ты на меня! Я не больна, просто вымоталась.

Просто вымоталась? Мне неожиданно пришла в голову мысль, которая все объясняла.

— А ты травку случайно не куришь?

— Нет! Все, забудь!

Тут со мной поздоровался Колин Грей. Он был в фиолетовой толстовке в черную полоску. У нас даже готы носят толстовки с капюшонами — такая вот неофициальная форма Дьявольской котловины. Колин взволнованно взглянул на Дженнифер и пропищал ей: «Привет».

— Здравствуй, Колин, — ответила она. — Можно списать у тебя английский? Я так и не дочитала «Гамлета». Он спал со своей матерью?

Я была потрясена. Во-первых, раньше Дженнифер никогда не разговаривала с Колином. Никогда-никогда. А во-вторых, английский она всегда списывала у меня.

— Нет, не спал, — ответил Колин. — Я, на самом деле, хотел у тебя кое-что спросить.

— А… Ты хочешь пригласить меня на свидание.

— Да нет! То есть да. А как ты догадалась?

Он растерянно теребил черный кожаный браслет. Не может быть! Я что, сплю? И вижу сон? Я потрясенно переводила взгляд с Дженнифер на Колина.

— Неважно. Я тебя слушаю, — поторопила его подруга.

Колин сделал глубокий вздох, чтобы успокоиться, и выдал:

— Ну, мы так хорошо общаемся на уроках, и я подумал, что, может, мы сходим в кино или еще куда-нибудь? На следующих выходных в «Бриллианте» в полночь показывают «Шоу ужасов Рокки Хоррора».

— Я не люблю фильмы про боксеров.

Колин попытался ей возразить:

— Он это… не совсем про… ладно, забудь.

Он вовремя образумился и понуро поспешил подальше от нас.

— Хм, странно, — сказала я.

— А я привыкла. Меня вечно приглашают на свидания, — пожав плечами, заявила Дженнифер. Понятное дело, но ведь это — Колин! Честно говоря, всегда считала, что ему нравлюсь я! Да и потом, как у гота хватило мужества пригласить на свидание капитана команды поддержки?

— Колин — очень хороший мальчик, — осторожно сказала я.

— Да он помешан на тупом роке. Еще и ногти красит. Я и то больше на мужика похожа! — пренебрежительно ответила Дженнифер.

— А по-моему, он очень милый! — слишком поспешно возразила я, пытаясь защитить Колина. Джен взглянула на меня заинтересованно.

— Ты так думаешь?

Она посмотрела на удаляющегося Грея.

— Эй! Колин! Стой!

Он оглянулся.

— Приходи ко мне сегодня вечером! Посмотрим «Аквамарин». Это про девочку, которая наполовину суши, ну, или что-то в этом роде.

Лицо Колина просветлело. Непривычно было видеть его улыбку.

— Здорово! Договорились!

— Адрес пришлю эсэмэской.

— Отлично! — и Колин убежал, пока Дженнифер не передумала. Я была в бешенстве. Вот нахалка! Да Колин ей не нужен! Просто хочет показать, что он у ее ног. Боится, что он ко мне прибежит!

Тут кто-то обнял меня за плечи. Чип! От неожиданности я подпрыгнула. Так увлеклась творящимся здесь сумасшествием, что не заметила, как он подошел.

— Привет!

— Здравствуй, Чип! — сказала Дженнифер. Ей все еще хотелось флиртовать. Я обняла Чипа за талию и притянула к себе поближе.

— Фу! Ну не при всех же! — заявила она и удалилась. Я расслабленно опустила плечи.

— Снова беседовала со своим «другом» Колином Греем?

— Нет. Он подошел пригласить Дженнифер на свидание.

Чип успокоился, а у меня радостно забилось сердце. Он и правда меня любит. И никакая Дженнифер его не уведет. Я обняла Чипа.

— Придешь вечером? — спросил он.

— Конечно. С удовольствием.

— Я сегодня был в «СуперТаргет»,[3] купил презервативов, — гордо прошептал он. Я удивленно подняла брови. — Э… ну, не потому что ты сегодня придешь.

Ну да, конечно! Ничего страшного, Чип. Правда, если ты купил их для меня.

Ночью я качалась на волнах на водяном матраце Чипа. В комнате было очень уютно. В ней я чувствовала себя в безопасности. Стены обшиты деревянными панелями (искусственными, конечно), повсюду плакаты с изображениями рок-групп. Я лежала, облокотившись на покрытую вельветом спинку, и лениво кидала дротики в мишень. Чип включил в розетку ароматическую лампу.

— С жасмином, для атмосферы, — пояснил он. Затем нагнулся и поцеловал меня, приподняв на кровати. Я выровняла матрац и поцеловала Чипа в ответ.

— У мамы есть праздничные ароматы. Хочешь? — пробормотал он.

— Нет. Мне нравится этот.

Чип мгновенно скинул рубашку, а я осталась лишь в простом белом бюстгальтере. Чип вытащил ярко-оранжевый презерватив.

— «С дополнительной смазкой»? — прочла я на упаковке.

— Говорят, девочкам с ними приятней, — застенчиво признался Чип. Он — такой лапа!

— Здорово! — я снова его поцеловала. По мере развития событий (и не надейтесь услышать подробности, это личное!) я почувствовала себя странно. Появился голод, но не сексуальный, а какой-то животный, и проснулась жестокость. Я вонзила пальцы в кожу Чипа и закричала. Казалось, в меня кто-то вселился.

Я притянула Чипа и укусила его за плечо. Сильно. Он поморщился, отпрянул назад и взволнованно спросил:

— Что случилось? Тебе больно?

Я заплакала. Потом застонала. Такое впечатление, что душа покинула тело и теперь наблюдает за ним со стороны. Я не знала, что происходит и как это остановить. Появились видения: черная слизь течет по стенам и заползает в окна, из нее вырастают колючки, повсюду черепа и демоны… прямо как после сильных наркотиков, хотя я их, конечно, никогда не принимала. Мне как будто показывали фильм ужасов. Вдруг загорелись люди. Я закричала и яростно потерла глаза.

— Ниди, что с тобой? — Чип потряс меня. Я все еще кричала. Голос садился, и вопль превращался в хрип. Я выскочила из постели и стала быстро одеваться, а затем, задыхаясь, прижала руки к горлу.

Тут Чип перепугался не на шутку.

— Я что-то не так сделал? Не хватило прелюдии? — спросил он. Бедняга решил, что мне плохо из-за него. Неожиданно меня озарило: виновата она!

Я бросилась к двери.

— Ниди! — закричал Чип.

— Мне пора, — проскрипела я голосом восьмидесятилетней курильщицы, владелицы двадцати кошек. — Прости! Я вдруг почувствовала, что что-то ужасное… ужасное…

— Что-то ужасное? — растерянно переспросил Чип. — Не понял! Мы можем не продолжать! Постой! Я же за тебя волнуюсь! — он потянулся ко мне, вылезая из постели.

Я подняла руку.

— Прости, Чип, прости, пожалуйста. Просто все не так как надо.

И выбежала из комнаты, а несчастный голый Чип испуганно смотрел мне вслед.

Я запрыгнула в мамину крошечную иномарку и захлопнула дверь. Руки тряслись, и никак не получалось вставить ключ в зажигание. Наконец мотор завелся, и тут же ожило радио. Снова эта мерзкая песня!

«Напомнят, что встретимся вновь на земле…»

Я ударила кулаком по панели и заорала:

— Вранье! Все вранье! Наглое вранье!

Началась истерика. Никуда ехать было нельзя, но я выжала сцепление, надавила на газ, и машина с визгом помчалась по дороге.

Стояла кромешная тьма. Перед фарами мелькали деревья. Я смахнула слезы и глубоко вздохнула, стараясь не терять из виду дорогу.