- Скоро увидишь, почему я так себя веду, - сказал он.

Начали прибывать посетители, и с этого места Дэниэль мог видеть того, кто ему нужен, и только после этого пригласить к своему столику и представить Лейк.

Она чувствовала себя словно Алиса в заячьей норке, через которую она проникала в новый для нее мир, наводненный необычными существами. Никого из них нельзя было назвать обычным, рядовым. Все, кого подзывал к столику Дэниэль Фокс, были странными, но очаровательными людьми. Вот какой-то человек остановился рядом и сказал: "Хэлло". Он говорил, прикладывая небольшой микрофон к дырке на шее. "Рак гортани", - позже объяснил ей Дэниэль. Этот человек был ангелом Бродвея, просто обреченным на успех, если бы только не состояние здоровья. Он протянул Лейк свою визитку, подчеркивая своим погребально-рокочущим голосом, как он счастлив встретиться с ней. Потом подошли две шестидесятилетние бабушки, сестры-близнецы, с выкрашенными в голубой цвет волосами. Они не пожелали сесть и продолжали стоять, взяв друг друга за руки.

- Она очаровательна, Дэн! - с чувством сказала одна.

- Само очарование, - с чувством подтвердила вторая.

- Она не просто подружка? - улыбнулась одна.

- Ты нас пригласишь на свадьбу? - хихикнула вторая.

Лейк очень хотелось, что они поскорее убрались, но все равно… это было так замечательно. Ее пьянило оказываемое ей внимание.

За ними последовали не менее странные лица: удивительно вежливая рок-звезда, хитроватая пара агентов, муж и жена, какая-то молодая, всего двадцать три года, вдова в норковом манто, какой-то очаровательный, похожий на профессора пьяный в дым старикашка, который заявил Лейк, что у него член мифических размеров.

- Женщины хотят лишь схватиться за старый нефритовый стержень вон там, - он поглядел на свою промежность с жалостью и сожалением. - Никто не любит меня только ради меня самого.

Лейк прыснула.

Старикашка отошел. К столику приблизилась супружеская пара.

- Послушай, ты, пират, - обратилась женщина к Дэниэлю, - где ты нашел это дивное создание и с кем она заключила контракт?

Дэниэль, откинувшись на спинку стула, вилкой ковырял остатки шашлыка.

- Спросите у Лейк.

- Ну, дорогая, - сказала жена, обращаясь к Лейк, - теперь поговорим с тобой.

В "Русской чайной" готовили особо крепкую русскую водку.

Лейк с удовольствием выпила пару стаканчиков и, хотя она не была пьяна, все же чувствовала себя навеселе.

- Чего вы хотите от меня? - спросила она.

- Откуда ты, дорогая?

- Из Альбукерка, штат Нью-Мексико, - отважно соврала Лейк. - Там есть превосходный ресторан "Зуидер Зии", в котором готовят деликатесы из морепродуктов. Нигде в Америке вы не найдете подобного ресторана, только в Альбукерке. В следующий раз вы обязательно должны там побывать, - мудро посоветовала она агентам.

- Непременно туда съезжу, - рассмеялась жена.

- Но родилась я, само собой, не там.

Дэниэль поощрительно улыбался. Ему нравилось, как она их разыгрывает.

- Я с Марса, - ухмыльнулась она, поглядев на пустой стаканчик перед собой. - На Марсе в это время года благодать!

- Розовый снег, - с серьезным видом покачивая головой, подтвердил Дэниэль.

- Я ездила в Альбукерк на родео, - продолжала Лейк, - но даже это развлечение вызывало у меня скуку, поэтому я приехала в Нью-Йорк. Чтобы стать частным детективом. Борьба с хищениями - вот где можно заработать кучу денег.

Официант в белой куртке склонился над ней, и Лейк, притянув его рукой за воротник, указала на пустой стаканчик.

- Принесите мне чего-нибудь поголубее, - величественно приказала она.

Муж с женой переглянулись, недоуменно пожав плечами.

- Ах, Дэниэль, - мягко сказал муж, в первый раз вступая в беседу, - ты все приводишь с собой самых лучших. Если она выйдет на фотографии хотя бы в половину своей реальной красоты, то…

- Несомненно, - перебила его жена. Глаза у нее сияли.

- Пришли ее ко мне в контору завтра утром, - сказал, вставая со своего места, муж. - Мы должны покончить кое с какой бумажной работой.

- Что это все значит? - спросила Лейк, когда они ушли. - Что я намерена подписать?

- Контракт с крупнейшим агентством мод в Нью-Йорке.

Его рассмешило ее удивленное выражение.

- Ты поражена?

- Они все еще хотят подписать со мной контракт даже после того маленького спектакля, который я перед ними разыграла?

В этот момент к столику приблизился официант, на лице у него было написано искреннее удивление.

- Извините, но я ничего не могу подыскать поголубее. Может быть, вы мне подскажете?

- Ладно, оставьте, - торопливо ответила Лейк. - Наверное, лучше кофе?

Дэниэль пальцем провел по тонким жилкам тыльной части ее ладони.

- Расскажи мне. Мне хочется понять. Все. Что ты чувствуешь, как, о чем думаешь…

Она закрыла глаза.

- Ты не представляешь себе, как долго я ждала, чтобы кто-нибудь, неважно кто, сказал мне такие слова. Не знаю, почему я так поступала.

Подали кофе, и она замолчала, ожидая, когда официант отойдет. По какой-то странной причине она могла в этот момент думать только о том, что Дэниэль гладил ее руку. "Не знаю почему…" - она умолкла.

- Правда, не знаешь? - у него были длинные ресницы - она прежде этого не заметила. - Знаешь, люди обычно следуют в жизни правилам, не так ли? - он не требовал от нее ответа. - Потому что так легче жить. Большая часть нашей жизни - это откровенная показуха. Нужно неплохо выглядеть в поезде. На работе. Все делают то, что от них ожидают другие, и делают в то время, когда этого от них ожидают. Легко и надежно. А если кто-то не желает жить по правилам?

- Их запирают в тюрьму?

- Нет, - ответил он. - Они поступают так, как им заблагорассудится. Они строят свои действия, полагаясь на инициативу, а не на интеллект.

- Дэниэль, - она натужно рассмеялась. - Не могут же все делать то, что им заблагорассудится.

- Нет, не все, - спокойно ответил он. - Только некоторые, особые люди. - Он сверлил ее своими глазами. - Вот ты, например, можешь делать все, что тебе заблагорассудится.

- Только потому, что ты так говоришь? - в шутку ответила она.

- А почему бы и нет? - абсолютно неколебимо, всерьез, спросил он - ее ответ, кажется, пришелся ему по душе. - А почему бы и нет? - повторил он.

Его квартира была обставлена со вкусом и не заставлена мебелью. Недвижимость, в которую вкладывают деньги. Красивые скульптуры манили к себе, словно так и просили прикоснуться к ним. Лейк плавно двигалась по гостиной, прикасаясь к вещам, желая оставить в этой комнате следы своего пребывания. На стене она заметила чей-то рисованный портрет. Даже в темноте она могла разглядеть свое лицо.

- Дэниэль, - прошептала она, - почему ты повесил здесь мой портрет?

Он подошел к ней.

- Потому, что я понимаю, разве ты не видишь? - он был сердит и немного напугал ее своей порывистостью. - Я хорошо знаю людей и могу себе представить, как они хватают, лапают тебя, предлагаю глупое поклонение, а затем пачкают тебя, демонстрируя тем самым, что ни на что не способны. Все они кричат о красоте. Но ничего ради нее не делают.

Он щелкнул выключателем, вспыхнул свет, и Лейк принялась разглядывать портрет с близкого расстояния.

- Боже, отличный портрет, - прошептала она. - Именно такой ты меня представляешь?

- Нет. Я никогда бы не сумел отдать тебе должное. Глупо даже пытаться! - хрипло рассмеялся он.

Она выключила свет.

- Я надеялась, - сказала она мечтательным голосом, - что где-то кому-то стану нужна, тому, кто захочет узнать, кто я, что мне дорого. Но никого так долго не появлялось, что перестала стремиться к этому. Но что-то должно стать тем якорем, который зацепит меня за грунт.

- Завтра вечером, - сказал он ни с того ни с сего, - состоится вечеринка. Важные люди, очень милые. Ты пойдешь?

- Ты меня слышишь?

- Да. Но что ты скажешь по поводу вечеринки?