— Но я люблю именно эту жвачку, — защищался Клифф. Светло-русые волосы падали ему на лоб. Губы парня щекотали во время разговора чувствительное место рядом с мочкой уха девушки. — Ты должна что-то говорить, Джэн. Что ты ела на завтрак? Печеночную колбаску?

— Вот это здорово! Кому как не тебе знать, что это был сандвич с арахисовым маслом, — ведь ты откусил у меня почти половину.

Дуг не мог бы сказать, что забавляет его больше — эта дурацкая болтовня или сцена с обложки дешевого романа, которую являли собой эти двое. Опершись о дверной косяк и сложив руки на груди, он продолжал наблюдать. Вообще-то Дуг пришел в «Ллойд Амур графикс», чтобы навестить старого приятеля и, возможно, получить временную работу. Он никак не рассчитывал на то, что его поджидает развлечение в виде такой забавной сценки.

— Эй, вы двое — заткнитесь наконец, — потребовал мужской голос из другого конца зала.

Дуг пристально вгляделся в царивший там полумрак. Он едва различал силуэт мужчины, склонившегося над планшетом. На глаза его был надвинут специальный козырек, предохранявший их от света лампы, висящей над столом. Рукава свободной рубахи художника были закатаны до локтей.

— И втяни живот, Клифф, — потребовал он. — Какой уважающий себя герой-любовник имеет такую «пивную мозоль»?

— Ты видишь его перед собой, — сказал Клифф, продолжая сжимать в объятиях девушку. — Долго еще? Джэн здорово прибавила в весе с тех пор, как ты в последний раз заставлял нас позировать.

Девушка возмущенно фыркнула.

— А ты после своего развода вообще превратился в овощ, лежащий на диване, — сказала она. — Если бы ты покачал немного штангу…

— Скажи лучше — сходил бы к мануальному терапевту, — возразил Клифф. — Правда, босс. Моя рука снова начинает подводить меня. Я перестаю ее чувствовать.

Жалобы натурщика не произвели на художника ни малейшего впечатления.

— Откинь голову назад, Джэнни, — сказал он. — Пока что мне не очень нравится, как все это выглядит.

— О Господи! — застонал Клифф.

— Слабак, — процедила сквозь зубы Джэн, откидывая голову. Парик со светлыми волосами соскользнул на пол, и лицо девушки предстало в обрамлении ее собственных темно-каштановых кудряшек.

— Черт побери, — воскликнул художник, поднимая голову от рисунка. — Ну хорошо, можете немного передохнуть.

Выпрямившись, молодые люди с видимым облегчением отпрянули друг от друга. Мужчина одернул рубашку и направился в глубь комнаты. Девушка подняла парик и повесила его на спинку стула. Обернувшись, она заметила стоящего в дверях Дуга.

— Привет, — сказала она. — Вы ищете Ллойда? Он придет попозже.

— Вообще-то я пришел к Джейсону Холлоуэю, — выпрямившись, произнес Дуг.

— Какая жалость, — вздохнула девушка. — А я-то надеялась, что вы — натурщик. Нам очень нужен натурщик. Лучше даже два.

Окинув Дуга профессиональным взглядом, она отметила про себя ширину его плеч под дорогой полосатой рубашкой, заправленной в линялые джинсы. Затем глаза ее пробежали по темным волосам незнакомца, морщинкам в уголках его глаз, по губам и массивному подбородку.

— Ваш тип нам как раз подходит, — сказала она. — Почему бы вам не поговорить с Ллойдом?

Внимательно изучив Дуга, девушка отвернулась и пошла к пульту, чтобы выключить прожекторы.

— И все же мне нужен Холлоуэй. Не скажете, где его найти?

— Идите вон туда, — девушка тряхнула каштановыми кудряшками и принялась поправлять искусственные камни, а Дуг попытался представить, как он бы чувствовал себя на месте Клиффа, если бы ему пришлось позировать с Джэн, прижимая ее к себе. На секунду ему даже захотелось наняться к Ллойду натурщиком.

Но дело прежде всего. Он приехал в Ричмонд всего час назад и выбрал из всех городов Индианы именно этот только потому, что здесь жил и работал Джейсон Холлоуэй. Беглого взгляда на городскую архитектуру было достаточно, чтобы понять: он попал в небольшой тихий городок.

Слава Богу, Ричмонд не представлял собой одну из бесконечных уменьшенных копий Нью-Йорка.

Мастерская фирмы, занимающейся рекламной графикой, напоминала скорее заброшенный склад, чем студию художника. Мужчина с козырьком над глазами склонился перед наброском, поправляя его уверенными движениями.

Дуг не видел Джейсона Холлоуэя с того самого дня, когда после выпускного вечера в колледже они привели в свое захламленное жилище двух темпераментных блондинок.

На следующее утро Дуг уехал в Нью-Йорк, когда Джейсон еще спал.

Последние два года в колледже они жили в одной комнате. Оба учились на художественном факультете и имели полярно противоположные взгляды на то, каким должно быть современное искусство. Джейс был по натуре консерватором. Дуг был просто счастлив, получив работу в крупном нью-йоркском рекламном агентстве, а Джейс всегда посмеивался над коммерческим искусством.

Теперь, восемь лет спустя, оба они, похоже, изменили своим взглядам. Дуг бросил престижную работу в рекламном агентстве, а Джейсон Холлоуэй рисует обложки для любовно-исторических романов.

Несмотря на годы, проведенные врозь, Дуг сразу узнал уверенные движения карандаша Джейсона. Тем не менее он по-прежнему не мог узнать его самого. Годы не слишком снисходительно обошлись с Джейсоном. Судя по телефонному разговору, истощено было не только его и так всегда худощавое тело, но и душа. Дуг с грустью вспоминал, с каким энтузиазмом Джейс вел с ним бесконечные споры об искусстве. Сейчас от былого пыла не осталось и следа. Какой размах, какой талант, сколько энергии — и все это было растрачено напрасно.

Все время, пока они учились вместе, между Дугом и Джейсом существовало своеобразное творческое соперничество. Из них двоих более талантливым, несомненно, был Джейсон. Дуг всегда мог предсказать результаты своей работы, Джейс же умел несколькими линиями придать своим рисункам едва уловимый новый смысл. Дуг немного завидовал этой его способности. Он усердно работал, чтобы научиться делать что-то подобное. Но талант Джейсона всегда горел более ярким пламенем.

Может быть, чересчур ярким.

Дуг остановился у стола и взглянул на незаконченный набросок. Легкие линии сначала приковывали внимание к обнимающейся парочке, затем к названию романа, которое не было еще написано, а только намечено тонким контуром.

Что ж, размах по-прежнему присутствовал в работе Джейсона, вот только композиция была не такой четкой, как ожидал увидеть Дуг.

— Неправильный ракурс, Джейс, — сказал он. — Все слишком предсказуемо. Ты что, решил меня в этом переплюнуть?

Мужчина с козырьком поднял глаза. Лицо его расплылось в улыбке.

— Дуг, — он одним махом отбросил прочь козырек и планшет. Выцветшие белокурые волосы безжизненно падали на плечи Джейсона. Он напоминал слегка потрепанного принца из романов, которые иллюстрировал. Сияя от удовольствия, Джейсон вскочил на ноги, и друзья крепко обнялись.

— Как поживаешь, дружище? — спросил Дуг.

Джейсон сделал шаг назад.

— О, Господи, совсем не так хорошо, как ты. Только посмотри на себя, Маклеод! Решил привезти в наше захолустье дух Парк-авеню? Что это? Рубашка, сшитая на заказ?

— Да нет, готовая, — возразил Дуг. — От «Лорда и Тейлора».

— Черт побери, — Джейсон посмотрел на собственную заляпанную краской одежду. — Наверное, прямо с вешалки.

Дуг улыбнулся:

— Как приятно снова видеть тебя, Джейс!

— Да, действительно здорово, Маклеод, — с чувством произнес Джейсон.

— Конечно, выглядишь ты так себе, — признался Дуг. — Хуже, чем когда-то.

— Вот что делает с человеком излишняя популярность, — усмехнулся Джейсон. — Пойдем, познакомлю тебя с остальными.

— Они все что-то вроде добровольцев? Работают по договору? — спросил Дуг, направляясь вслед за старым другом.

— Ты прав. Дела агентства «Л'Амур» не настолько стабильны, чтобы иметь постоянный штат. И все же нас можно считать ветеранами фирмы. Вот уже три года Ллойду всегда удается собрать именно нас четверых.