— Или поедем к вам, если вы хотите, — предложил он, снимая напряжение. И улыбнулся успокаивающей улыбкой, которая, однако, не успокоила девушку. — Идемте, Билли, расслабьтесь немного. Ну, пожалуйста.

Поездка на мощном «мерседесе» и покупка бутылки вина не заняли много времени. Но Билли так и не смогла расслабиться. А когда они остановились перед ее входной дверью, новые волны страха обрушились на нее. Она, должно быть, сошла с ума. Позволить этому мужчине войти в ее дом, в ее жизнь! Однако, уговаривала она себя, призывая на помощь здравый смысл, почему такая бурная реакция? Совсем невинное событие — ужин с боссом.

Она продолжала увещевать себя, поднимаясь вверх по ступенькам. Но, когда Трэвис переступил порог холла, заполняя собою весь проход, страх вернулся. Внезапно пришедшая мысль потрясла ее: после сегодняшнего вечера жизнь ее уже никогда не будет прежней.

— Как уютно! — воскликнул Трэвис, оглядывая маленькую, просто обставленную гостиную. — Я потрясен.

Билли вспыхнула.

— После вашего шикарного дома? — возмутилась она. — Не будьте смешны.

Трэвис пожал плечами.

— У меня больше представительский дом, а не жилое помещение, если хотите. А здесь есть ощущение настоящего дома.

Похоже, что он действительно так считал, ибо чувствовал себя совершенно свободно: пошел на кухню, стал выдвигать ящики, греметь тарелками. Билли, сидя на краю софы, со странным чувством слушала эти звуки, звуки повседневного домашнего быта семьи, которые она уже почти забыла.

Наконец Трэвис уселся со стаканом вина за кофейный столик, удобно вытянув под ним свои длинные ноги. По лицу его скользила мягкая улыбка.

Он и вправду чувствовал себя как дома. Дорогой пиджак он еще раньше сбросил в холле, а теперь расстегнул ворот рубашки. Выглянувшие из-под ворота темные волосы на груди невольно приковали к себе взгляд Билли. Ее чувства возобладали над разумом. Мысленно она проникла взглядом сквозь прекрасный гладкий материал рубашки, туго обтягивающий грудь Трэвиса, и представила под ним тело… и как ее руки гладят это тело… Ее нервы были на пределе.

В дверном проеме показался Смадж и подозрительно уставился на Трэвиса, взъерошив шерсть. Как смеет этот нахал удобно восседать в его любимом кресле? Но с животной интуицией кот быстро оценил незнакомца, шерсть его улеглась, и он спокойно подбежал к Билли и потерся о ее ноги.

— Привет, малыш. — Она погладила его. — Голодный? Тогда пойдем на кухню.

Вернувшись через минуту, она очень удивилась, что Трэвис передвинул кресло так, чтобы разглядеть полки в углу. Там было мало интересного: несколько фотографий в рамках, стеклянное пресс-папье и изящная веджвудская ваза — гордость и радость ее матери.

Услышав шаги Билли, он повернулся.

— Ваши родители? — Он взял в руки две самые большие фотографии.

Билли кивнула, проглатывая комок в горле.

— Мой отец умер, — печально сказала она. — Еще когда я училась в школе. А мама так и не смогла оправиться от шока.

— Жаль. Она была красивой женщиной. Теперь понятно, на кого вы похожи.

Билли отметила, что он употребил прошедшее время. Он решил, что ее мама тоже умерла. Да так ли уж он ошибся? — горько подумала девушка. Ее мама безусловно жива, но разве можно назвать жизнью убогое существование с помутненным сознанием.

Билли присела на диван. Трэвис, поставив фотографии на место, перебрался к ней. Пульс у нее зачастил. Бок о бок с ним на ее маленьком канапе… Это порождало ощущение замкнутого пространства. Ее подмывало вскочить и пересесть на стул напротив. При этом она прекрасно отдавала себе отчет в том, что Трэвис доминирует в комнате. Он, разумеется, мог бы доминировать где угодно. Но хуже всего, что он начал доминировать в ее мыслях.

— Итак, — выпалила она, поправляя короткую юбку от нового чудесного костюма, который она смогла позволить себе купить благодаря значительной прибавке в зарплате, полученной по ходатайству Трэвиса. — Что еще вы хотели сказать?

Трэвис широко ухмыльнулся.

— Правильно, Билли. Надо сказать все, как оно есть. Не затруднять себя намеками или хождением вокруг да около. Почему бы не перейти сразу к делу?

— К тому, ради которого вы здесь? — язвительно спросила Билли. Щеки ее начали пылать, она постоянно краснела в присутствии Трэвиса.

— Может быть, — согласился он. — А может, все дело в том, что я хочу разделить трапезу с прекрасной женщиной, с прекрасной, фантастической женщиной.

— И кто же это неземное создание? — продолжала она издеваться. Его комплименты обескураживали ее.

— Вы, — признался он. — Я понял это сразу, как только увидел результат на старом пивоваренном заводе. Вы были правы, мягкая кожа подходит для полов идеально. Необычное, но абсолютно верное решение, которое никогда не приходило мне в голову.

— Ох! — Румянец снова залил щеки. Комплимент от Трэвиса! Действительно, прогресс. — Но цена! — подстрекала его Билли. — По крайней мере тысяча фунтов стерлингов.

— Около трех, в соответствии с накладной. Но это не станет препятствием.

— Ох! — снова выдохнула она, пораженная тем, что Трэвис может выглядеть виноватым.

— Я настоял, чтобы адвокат компании уточнил наши права. Согласно примечанию в контракте, клиент отвечает за более позднее окончание работ. Но…

— Но?

Он пожал плечами.

— Мы откажемся от нашего права. Это дополнительная головная боль. Я интересовался в Лондоне. Не стоит связываться. Итак… — Он помолчал, янтарные блики плясали во влажных черных глазах. — Не покажется ли это вам, мисс Уилма Джейн Тейлор, моим запоздалым извинением? Я прощен?

— Только до следующего раза, — сухо ответила она, осторожно подбирая слова. — И зная вас, Трэвис, следующий раз не за горами.

— Неужели со мной совсем невозможно работать? — Его интонация стала жестче.

Билли немного испугалась. Собираясь с мыслями для ответа, она покачивала стакан, вращая в нем бледно-желтый напиток.

— Нет, — наконец решилась она. Трэвис строг, но предельно справедлив. Он не требует от своего персонала ничего, чего не делал бы сам, а сегодня вечером к тому же доказал, что способен признавать собственные ошибки. Но в личном плане, она отчетливо понимала, иметь дело с Трэвисом Кентом чертовски трудно. — Нет, — повторила она, отвечая ему прямым и спокойным взглядом, хотя внутри у нее все дрожало. Но затем она улыбнулась. — Не невозможно, но при одном условии — ограничиться только работой.

Билли убежала на кухню, чтобы приготовить кофе и успокоиться. Но когда она вносила поднос, дыхание ее еще до конца не выровнялось.

— Мой Бог! — воскликнула она, останавливаясь в дверях. — Вас удостоили неслыханной чести. — На коленях у Трэвиса, свернувшись в клубок, лежал Смадж.

— Все из-за моего врожденного шарма, — кокетливо согласился Трэвис. — Коты и их владельцы не могут оставить меня в одиночестве. Вы бы не поверили, сколько часов проводят они, изучая деревья в моем саду.

Билли улыбнулась. Румянец опять прилип к ее щекам.

— Этому малышу, похоже, вполне уютно у меня на коленях, — продолжал Трэвис, почесывая кота за ушами. — А что касается вас… — Черные глаза были как чистые озера. — В следующий раз почему бы вам не позвонить в колокольчик моей двери и не напроситься на кофе?

— Незваным гостем, — уточнила Билли. — Вы могли бы огорчиться.

— Сомневаюсь.

Билли еще больше покраснела.

Смадж вставал, ластился к Трэвису, ложился снова. Билли невзначай потянулась погладить его. Кот вытянул свою шею навстречу ее руке и каким-то незаметным движением прижал ее пальцы к бедру Трэвиса. Билли как ошпаренная отдернула руку.

— Очаровательное животное, — заверил Трэвис. — Где вы его нашли?

— У Анны. — Билли обрадовалась возможности изменить предмет разговора. — У нее страсть к кошкам и собакам. И время от времени у нее набирается много осиротевших котят и щенят. А когда она искала хозяина для этого котенка, догадайтесь, в чьи руки он попал?