— Я постараюсь, — прошептала она.

Ее собственные слова затронули тайную струну в душе Гейл, и она, не выдержав, зарыдала. Слезы брызнули у нее из глаз и потекли по щекам. Она больше не могла сдерживаться. Ян обнял девушку и крепко прижал к себе.

— Прощай, дорогая, я всегда буду думать о тебе. Не думай о той боли, которую мы испытали за все эти три года. Помни лишь те счастливые минуты, что выпали на нашу долю в Париже.

— Ты уже однажды говорил это. — Слезы продолжали капать у нее из глаз, она прижала свою голову к его плечу. — Дорогой, я люблю тебя. И мне не стыдно тебе в этом признаться. Завтра, когда ты будешь уезжать, ты навсегда заберешь с собой мое сердце. Я сделаю для Билла все, что в моих силах, но люблю я тебя. И всегда буду. И еще я буду молиться, чтобы с тобой ничего не случилось.

На мгновение их губы слились в поцелуе, в который они вложили всю свою страсть, нежность и отчаяние. О, как она ненавидела эти расставания! Больше, чем что-либо на свете. Ведь теперь она даже не сможет ему писать.

Напоследок она судорожно обняла его за плечи, а затем, не оглядываясь, бросилась бежать к замку.

До самой ночи Гейл не выходила из своей комнаты. Она была просто не в состоянии смотреть на людей, говорить, обсуждать всякие несущественные новости. Кроме того, девушка боялась снова увидеть Яна. Да и ему будет легче, если она не попадется ему сегодня снова на глаза. У Гейл разболелась голова, и, приняв таблетку аспирина, она отправилась в постель и выключила свет.

На следующее утро она не захотела вставать с постели, что было совсем не похоже на нее. Позавтракав прямо в постели и снова выпив таблетку аспирина, Гейл решила еще немного поспать. Замок опустел без своего хозяина, и она жаждала сейчас лишь одного — заснуть, забыть. Забыть о том, что впереди ее ждала целая жизнь без него.

Внезапно одиночество Гейл нарушила Джойс Фентон, которая бесцеремонно вошла к ней в спальню, раздвинула шторы и села рядом с кроватью.

— Дорогая, — едва слышно прошептала гостья. — Моя дорогая, ты можешь сейчас разговаривать?

Гейл приподнялась на постели. Ее голова все еще болела, а веки казались очень тяжелыми. Девушка сразу почувствовала, что что-то случилось. Произошло что-то необычное. Лицо миссис Фентон было невероятно бледным, а в глазах спрятался испуг.

— Дорогая, боюсь, я принесла не слишком приятные новости.

— Что случилось, Джойс? О чем ты говоришь?

— Меня попросили сказать тебе, — неуклюже объявила девушка.

Сердце Гейл замерло.

— Ради бога, говори быстрее, что случилось.

— Это ужасно. Мне так неприятно сообщать тебе это, особенно сейчас, когда ты так плохо себя чувствуешь.

На мгновение Гейл показалось, что она сейчас потеряет сознание. Внезапно ее прострелила мысль: что-то случилось с Яном. Но Джойс поведала ей совсем другую историю. Оказывается, рано утром был воздушный налет, один из немецких самолетов подбили, и он упал на мост. Но хуже всего, продолжала рассказывать миссис Фентон, во время обстрела шрапнелью задело нескольких гражданских. Среди них оказался и Билл. Он получил тяжелое ранение в голову и сейчас находится в госпитале, в Эдинбургском замке.

Гейл неподвижно смотрела на Джойс, не вполне понимая, что происходит. У нее возникло ощущение, что судьба снова вмешивается в ее жизнь. Она задала вопрос и словно со стороны услышала свой странно глухой голос:

— Билл жив?

— Разумеется, — сказала Джойс, — если ты неважно себя чувствуешь, то и не стоит сейчас туда ехать. Я имею в виду, если у тебя температура и все такое… На улице слишком холодно, и было бы неразумно…

Гейл посмотрела на Джойс. По щекам миссис Фентон текли слезы. Она была очень чувствительной девушкой и легко могла заплакать. Но Гейл сама испытала такой глубокий шок, что даже не могла плакать. Ее мозг и тело работали автоматически. Словно все эмоции и чувства в ней умерли. Затем девушка внезапно осознала, что Джойс так и не ответила на ее вопрос. Гейл снова посмотрела на миссис Фентон и спросила:

— Так он жив или нет? Я хочу знать это прямо сейчас.

— Я не знаю, — отозвалась Джойс. — Никто не знает. Бригадир попросил меня сообщить тебе, что Билл серьезно ранен.

Гейл продолжала одеваться. Она сильно дрожала. Но не от холода, ее била нервная дрожь.

— Бригадир ждет тебя в своей машине, — сказала Джойс. — Хочешь, я поеду с тобой?

— Спасибо, — поблагодарила девушка.

Гостья вытерла глаза и слегка удивленно посмотрела на Гейл. Хотя, конечно, миссис Кардью довольно странная девушка, но миссис Фентон она всегда нравилась. Вот если бы ей, Джойс, сообщили, что с Кеннетом случилось подобное несчастье, она бы тут же упала в обморок. Она бы не реагировала так спокойно. Но, разумеется, ведь она обожала своего милого Кена. А Гейл с Биллом, и это всем известно, плохо ладили друг с другом. И это даже несмотря на то, что они совсем недавно поженились. Хотя, впрочем, она довольно бледна. Вероятно, просто в шоке.

По-прежнему не совсем понимая, что происходит, Гейл села в машину с бригадиром и миссис Фентон. Бригадир, седовласый пожилой мужчина, был очень предупредителен и тактичен. Но он не мог скрыть, что дела обстоят совсем плохо.

— Первый по-настоящему серьезный налет, — кашлянув, сказал он. — Кардью выполнял свой долг. Ему очень не повезло. Он и мистер Питерс оказались в непосредственной близости…

Затем бригадир стал разговаривать с миссис Фентон. Гейл сидела молча. Ее инстинкт подсказывал ей, что Билл умер. И она никогда больше не увидит его. Ей конечно же не хотелось такого исхода. Хотя она не любила Билла, но девушка никогда никому не желала зла. Ни одному живому существу. А тем более своему мужу, за которого она вышла замуж и который заботился о ней. А теперь он мертв.

Они все были очень добры к ней. И медсестры, и доктор. Они спросили, хочет ли Гейл увидеть его. Но она ответила, что нет. Девушка хотела помнить его таким, каким он был при жизни.

Все выражали ей сочувствие. Дежурная сестра уверяла Гейл, что он «очень хорошо выглядит». Его лицо не изуродовано. Да, вероятно, это так, подумала девушка и нарисовала в своем воображении эту картину. Как страшно, когда кто-то молодой и полный сил уходит из жизни вот так. И неожиданно Гейл вдруг поняла сейчас, что такое война. Война убила ее мужа. Но, подумала она, именно такой смерти, наверное, хотел бы для себя Билл. Несмотря на все свои недостатки, он был хорошим солдатом. Сейчас ей об этом говорили все. Он выполнял свой долг и получил смертельную рану. Его похоронят со всеми армейскими почестями, заверили Гейл.

Она сидела в комнате директора. Тихо и спокойно выслушивала все похвалы, которые так охотно расточали Биллу. Бригадир утверждал, что мистер Кардью исполнил священный долг и погиб, защищая Родину. Все в замке теперь будут обсуждать это. Теперь Билл стал героем. И она — вдова героя, которая теперь будет носить по нему траур.

Но она не хотела делать этого, потому что чувствовала — любое шоу, устроенное из этой смерти, будет лицемерием. Гибель Билла для нее не являлась чем-то ужасным, и Гейл отдавала себе в этом отчет. Но в то же время в тот миг, когда она услышала эту новость, то не восприняла смерть мужа как освобождение. Ведь теперь она может сообщить об этом Яну, и они наконец будут вместе. Но девушку слишком сильно потрясла смерть Билла, чтобы думать сейчас о Яне. И Гейл искренне сочувствовала старой миссис Кардью, которая в одиночестве будет переживать свое горе.

Гейл попросила отвезти ее на машине в магазин, где она купила огромное количество цветов, а затем отвезла их в госпиталь.

— Положите их рядом с ним, — попросила девушка одну из медсестер. — Чтобы все выглядело не слишком мрачно.

Оставшись одна, она вдруг почувствовала, что ее глаза стали влажными от слез. И она прошептала:

— Прощай, Билл! Прощай, мой бедный Билл! Ты ведь так любил жизнь, как жаль, что она уже кончилась для тебя. Мне так жаль. Я тоже виновата. Я сделала тебе больно.