Голову Стиви обручем стиснула боль. Широко раскрытыми глазами она смотрела на Эллен, не решаясь повторить свой вопрос.

— Что еще сказала моя мать? — сил хватило только на шепот.

Эллен опустилась на стул рядом и послала сыну предостерегающий взгляд.

— В продуктовой лавке она увидела газеты, где на первой странице были ваши с Джо фотографии. Сказала, что хотя ты и не говорила ей о своем будущем муже, о его богатстве и славе, она все равно рада, потому что… — Эллен пришлось сделать глубокий вдох, — когда ты ему надоешь и он тебя бросит, ей можно будет не опасаться, что ты вместе с ребенком заявишься жить к ней.

Голова Стиви вновь поникла. Почему после всех тех долгих и мучительных лет она все еще испытывает боль, почему?

— Неужели прямо вот этими словами, Эллен? Именно этими? — Ответ она знала.

Джо шагнул к ней, намереваясь заключить Стиви в объятия, исцелить ее боль. Какой нужно быть матерью, чтобы проявить такую жестокость по отношению к единственной дочери? И опять Эллен остановила его.

— Конечно нет, милая. Она выразилась иначе.

В молчании Стиви поднялась из-за стола и вышла из дома. Тяжелый влажный воздух мешал дышать. Пыльное небо начинало темнеть. Еще немного, и опустятся сумерки.

— Дай ей время, мой мальчик, — сказала Эллен готовому ринуться за дверь сыну. — Пусть побудет одна.

Джо нашел ее через полчаса сидящей в траве на берегу ручья. Не произнося ни слова, опустился рядом, поднял обломок ветки и принялся чертить ею какие-то узоры.

— Это мое любимое место, — негромко сказал он чуть погодя. — Я приходил сюда мальчишкой, когда мне нужно было спрятаться от всех. Здесь я принял несколько самых важных в жизни решений.

— Например? — с благодарностью за то, что Джо не вспомнил о ее матери, отозвалась Стиви.

— Например, признаваться ли деду в том, что у меня нет никакого желания играть в футбол, или что я не собираюсь стать инженером, или что вовсе не мечтаю поступить в технологический институт. Словом, что-то такое. А как с подобными решениями обстояло у тебя?

— Никакого особого места у меня не было. — Она попробовала улыбнуться, но у нее ничего не вышло. — Да и решений принимала не слишком много. Когда нужно было что-нибудь решить, я просто решала, и все.

Стиви смолкла, вспоминая.

Уже старшеклассницей она устроилась на работу в овощной магазинчик и однажды вечером, вернувшись домой, заявила матери, что сразу по окончании школы уедет на учебу в другой город. В ответ Кэрол лишь пожала плечами и не удостоила дочь даже взглядом.

— Где ты деньги возьмешь? — спросила она наконец, аккуратно покрывая ногти вторым слоем лака.

— У меня есть работа. Накоплю. — Стиви опустила взгляд на истоптанные теннисные туфли. — Миссис Дэвис, училка по английскому, считает, что с моими оценками я смогу получить стипендию.

— Тебе виднее. — Кэрол вновь подняла и опустила плечи. Проблемы дочери не беспокоили ее до тех пор, пока не вступали в противоречие с ее собственными. Чем быстрее она уберется отсюда, тем лучше. В трейлере и без нее тесно.

После этого разговора Кэрол почти перестала замечать дочь и начала пить больше обычного. Тогда еще Стиви хотелось помочь матери, только она не знала, как это сделать; между ними уже выросла стена отчуждения.

Откуда Стиви было знать, что в свои тридцать пять лет ее мать поставила на себе крест? Со всей четкостью Кэрол осознала: никто не придет, чтобы скрасить ее жизнь, никто не унесет ее в сказочную страну, знаменитое, но чужое имя звезды не принесет счастья.

— Мне очень жаль, Стиви, — услышала она как сквозь сон голос Джо.

Стиви кивнула, зная, что он не только просит прощения за свою настойчивость, в его словах звучало раскаяние за причиненную ей боль.

— Я так старалась понять ее, Джо, разобраться, почему она меня не любит, но ничего не вышло. Неужели я тоже стану такой?

— Ну что ты, малышка. — Джо обнял ее. — Это невозможно. У тебя удивительный дар любить, отдавая себя целиком. Не знаю, что сделало твою мать такой, какая она есть, но ты — совершенно другая. — Он помог ей подняться, поцеловал. — Пойдем домой. Мама будет волноваться за тебя.

— Это правда?

— Она переживает за всех Девлинов, а ты теперь — одна из нас. — Джо улыбнулся.

Поскольку рядом со Стиви не было родственников или хотя бы друзей, Эллен, Грэйс и Конни решили устроить для нее сюрприз — домашний, если можно так сказать, прием, на который должна была успеть и Бет. Составить список гостей не представляло труда, в него вошли те же, кто приглашался на свадьбу, то есть почти все жители городка.

— Получится сборище выживших из ума сплетниц, — скептически заметил Чарли, помогая Эллен переставить в гостиной мебель.

— Но ты же не захочешь оставить Стиви ни с чем, милый?

— Ни в коем случае. Просто не могу понять, почему все это нельзя было организовать в церкви.

Ворчание мужа Эллен пропустила мимо ушей.

— Мне поможет Грэйс. У тебя будет время забрать до двух часов торт от Мортонов?

— Отправляюсь сейчас же, — с охотой вызвался Чарли, — пока тебе не пришло в голову еще раз передвинуть диван…

Удавшийся на славу прием оказался для Стиви и в самом деле приятной неожиданностью. Радушие и щедрость новой семьи и их друзей растрогали ее до слез. Не явились только двое из приглашенных, и Эллен точно знала причину: они осуждали жениха и невесту. Но, с другой стороны, эта парочка возмущалась всем, что ни происходило в Пайни-Крик.

После ухода гостей Стиви, Бет и женская половина семейства Девлинов уселись в гостиной, окруженные коробками, пакетами, ворохами оберточной бумаги и розочками из шелковой ленты.

— Мне даже не верится! — воскликнула Стиви. — Такое внимание, такие подарки!

Грэйс вместе с Конни принялись убирать со стула пустые тарелки.

— Я помогу, — поднялась со стула Бет.

— Ну, что ж, — заметила Эллен, — по-моему, все повеселились от души.

— Да, и особенно Мэри Нелл, — добавила Стиви.

— Чувствую, мне нужно попросить прощения, — расхохоталась Эллен. — Стиви, это был всего лишь небольшой розыгрыш.

— Это была отличная идея, мам, — подала голос Конни, поворачиваясь к Стиви. — Мать предложила мне обработать тебя. Я ужасно хотела открыть тебе правду, но она категорически запретила. Сказала, что нам в этом деле Мэри Нелл нужна как рычаг.

— Прощаю всех, потому что ваша затея сработала, — весело ответила Стиви. — По дороге сюда я мучилась ревностью. Но поскольку у нас с Джо все сложилось, так и быть, ступайте с миром. Кроме того, Мэри Нелл мне понравилась. Она очень славная. Рассказала, как еще в первом классе подружилась с Джо, как соскучилась по нему за прошедший год, пока они не виделись. И под большим секретом сообщила, что ходит на свидания к Чеду Коннерсу.

— Кто такой Чед Коннерс? — в недоумении переглянулись Эллен с Конни.

— Понятия не имею, — с невинным видом ответила Стиви, подмигнув Бет и Грэйс. — Она сказала только, что он… по-моему, из Лос-Анджелеса. Так, Бет?

Бет с трудом сохраняла невозмутимость. Она-то прекрасно знала, что Стиви решила отплатить Эллен и Конни за историю с Мэри Нелл той же монетой. Что бы сейчас ни сказала Стиви, информация станет известна всему городку еще до ночи…

— Мэри Нелл показывала мне его карточку, — призналась Бет.

— Очень привлекательный мужчина, — вставила Стиви.

— Мне кажется, он снимается в мыльных операх, — что-то вроде «Все мои детки» или «Дни нашей жизни». — Бет повернулась за подтверждением к Стиви.

— Совершенно верно. Они познакомились в Атланте на каком-то благотворительном вечере.

— Я точно знаю, что он богат, — вдохновенно продолжила Бет.

— Очень богат, — подчеркнула Стиви. — Фамильные деньги. Семейство Коннерсов из Бостона.

— Мэри Нелл? Наша Мэри Нелл? — застонала Конни.

— Помолвлена с актером из мыльной оперы? — с недоверием протянула Эллен.

Сосредоточенно изучая маникюр, Стиви пожала плечами.