Стиви сидела не дыша.

— Может быть, даже вот так, — услышала она его хрипловатый шепот. Ладонь Джо легла на ее колено и, нырнув под халат, двинулась вверх и замерла на гладком, упругом бедре.

Стиви обмерла. Остановить его атаку она была не в силах.

— А потом, — прошептал, склонившись к ней, Джо, — я наверняка сделал бы так. — Последние слова звучали совсем приглушенно, поскольку, накрыв губы Стиви своими, Джо проник языком в ее влажный и сладкий рот, отчего кровь теплыми толчками устремилась от сердца по всему ее телу.

Больше Джо не произнес ни слова, но губы его продолжали работать, неторопливо скользя по тому же пути, что и указательный палец минуту назад — все ниже и ниже. Без остановки — пока не упал с плеч халат, обнажив ее грудь.

Стиви сделала судорожный вдох. Она не нашла в себе сил остановить эту сладостную пытку, когда ее сосок начал твердеть под его языком.

Свободной рукой Джо нащупал пояс халата, но, прежде чем он успел потянуть, Стиви сжала его пальцы.

Обескураженный, Джо выпрямился.

— Я не прыгаю из постели в постель, Джо. Ни в твою, ни в чью другую. К тому же, как ты сам мне напомнил в прошлую ночь, тебе со мной неинтересно.

Джо про себя выругался.

— Как долго ты собираешься оставаться в городе? — Она села прямее, потуже затянув халат вокруг талии.

— А в чем дело? — Теперь уже не смог скрыть удивления он.

— Отвечай на вопрос, — потребовала Стиви.

— До воскресенья.

— А затем?

— Вернусь домой.

— Значит, больше я тебя уже не увижу?

— А-а-а… — Джо уже понял, к чему она клонит. Он откинулся на спинку, провел рукой по волосам. Рано или поздно все они начинают кругами ходить вокруг одного и того же.

— Да, наверное, больше уже не увидишь, — честно признался он.

— Другими словами, шансов на то, что наша встреча перерастет во что-то более серьезное, чем любовь на одну ночь, от силы на пару дней, нет?

— Похоже, нет. — Джо вздохнул.

— Тогда это не то, к чему стремлюсь я. Не верю подобным играм. Мне требуется много больше, чем это. — Она сделала глубокий вдох. — Мне нужны отношения.

Джо хранил полную невозмутимость. И мускул на его лице не дрогнул. Будто он вовсе ее не слышал.

— Не так ли у тебя все получилось с Дженни? — Стиви прищурилась.

Джо был вынужден сменить позу: вытянул ноги, скрестил руки на груди. Ну кто ее тянет за язык?

— Я не студент, чтобы выслушивать лекции о половом воспитании, Стиви. Тем более — от тебя.

Стиви покачала головой, волосы ее шелковисто поблескивали под лампой.

— О, Джо, — в тихом ее шепоте звучало раскаяние, — мне очень жаль, если это я тебя спровоцировала.

Джо со злостью вскочил, широким шагом направился к двери.

— Куда ты? — невинно осведомилась Стиви.

— А вот это уж тебя никак не касается.

Дверь за ним с треском захлопнулась.

Стиви сидела, скрестив ноги, с журналом на коленях и размышляла, не слишком ли жестоко обошлась она с Джо. Нет, пришла она к выводу парой минут позже, он заслужил это. Просто она отплатила ему той же монетой.

Тогда почему она так отвратительно себя чувствует?

Джо Девлин творил с нею нечто немыслимое. Один его взгляд был исполнен силы, заставлявшей тело трепетать от возбуждения, его прикосновения казались слишком мимолетными, чтобы успеть насытиться ими, а поцелуи могли бы длиться вечность.

При мысли о том, что было бы, если она отдала бы ему себя этой ночью, Стиви вздрогнула. Она не знала, что именно так действует на тысячи женщин Джо Девлин каждый раз, когда выходит на сцену.

В смятении отложив журнал, Стиви попыталась какое-то время следить за экраном телевизора, но так и не смогла сосредоточиться. Из комода в спальне она вытащила одеяло с подушкой и с почти злорадной усмешкой швырнула их на диванчик, что стоял в гостиной.

На нем она провела ночь — что ж, теперь был черед Джо мириться с некоторыми неудобствами. Она даже фыркнула от удовольствия, представив его скорчившуюся фигуру там, где с трудом могли усесться двое. Надеюсь, он проведет отвратительную ночь, подумала Стиви, плотно закрывая за собой двери спальни.

Так и не сняв халата, она лежала в его спальне под натянутым до подбородка одеялом в ожидании сна и перебирала в памяти события последних двух дней. Никогда до этого не приходилось ей за какие-то полутора суток испытывать такой шквал самых противоречивых эмоций. Прошлой ночью он отверг ее, а сейчас ожидал, что она сама упадет в его объятия.

Да что, черт возьми, этот Джо Девлин возомнил о себе?

Из-за непогоды посетителей в баре сидело немного, и Чарли Коллинз был бы рад собеседнику, который позволит скоротать время. За вычетом нескольких завсегдатаев, разместившихся у дальней стены, в заведении было пусто.

— Опять к нам? — спросил Чарли, смотря на тускло светившую лампу через стенки только что протертого стакана.

Севший в самом конце стойки Джо недоуменно поднял голову, так и не расставшись в мыслях со Стиви.

— Вы заходили прошлой ночью, — пояснил Чарли, — почти в это же время.

— А, — отозвался Джо и заказал бутылку светлого «Миллера». Поданный Чарли вместе с пивом стакан он оттолкнул в сторону и стал пить прямо из горлышка, рассеянно двигая бутылкой по стойке и вновь перебирая в памяти события последнего часа.

Я изменил собственному решению, когда отправился на поиски и вернул ее сюда, и что же? Опять сидеть одному в баре, зная, что и двух шагов не могу сделать, да что там — не могу быть с ней в одной комнате, в одном городе без того, чтобы не желать ее.

— Похоже, у вас проблемы, — бодро заметил Чарли, по-видимому, ирландец, если судить по его круглому красному лицу. Чувствовалось, что ему не терпится поговорить. Он любил свою работу, свой бар, особенно когда в нем стоял неумолчный шум голосов и смех. Сегодняшняя ночь была слишком спокойной.

— Проблемы старые, — кивнул Джо, — только ночь другая.

— Женщина, да?

— Это что, так заметно? — с удивлением вскинул глаза на бармена Джо и слабо улыбнулся.

— Мне все стало ясно, как только вы вошли. Как, собственно, и вчера. Я пришел сюда барменом, когда гостиница только открылась. На этой работе привыкаешь со временем видеть клиента, тем более в такую ночь. Помогает убить время. И глаз потихоньку становится зорче. А потом, большинство людей не имеют ничего против того, чтобы поделиться с незнакомым человеком своими проблемами. Они знают, что все равно больше не встретятся.

Джо вновь кивнул и сделал большой глоток. С чего это он вдруг так завелся из-за какой-то крохи? Обычно ему приходится отбиваться от поклонниц. Они шагу не дают ступить, следуя иногда за ним из города в город. Они считают за счастье разделить с ним постель, только чтобы похвастаться потом, что занимались любовью со знаменитостью. У фанаток это считается самым шиком. Но для Джо путаться с этими созданиями было ниже его достоинства, так что в большинстве случаев им приходилось довольствоваться кем-нибудь из музыкантов или административного персонала его группы.

Тут же он вдруг натыкается на девушку, которую хочет по-настоящему, а она не дает купить себя. Но, с другой стороны, она ведь не из его поклонниц. Да еще эта его чертова совестливость. Ни о какой покупке и речи идти не может. Интересно все же, как вела бы себя Стиви, если бы знала, кто он такой? После внимательного изучения блестящей фольги на бутылочной этикетке Джо пришел к выводу, что эту загадку ему не разгадать. Приподнявшись со стула, он оперся локтем о стойку.

— Как тебя зовут?

— Чарли.

— Чарли, я — Джо. — Они обменялись рукопожатием через стойку.

У бармена на языке крутилось сказать Джо, что ему уже известно, кто он такой. Персонал регулярно делился меж собой мелочами повседневной жизни каждой проживавшей в гостинице знаменитости. За сплетнями рабочие перерывы проходили куда веселее. По меркам здравого смысла, привычки именитых постояльцев были либо заумными, либо чересчур претенциозными, но в случае с Джо Девлином большинство сходилось на том, что он — нормальный парень. Это можно было считать комплиментом.