— Ты доволен, что мы сюда приехали?

— То, что нужно, — кивнул Джо. — Скорее бы этот чертов день закончился.

— Ему вовсе не нужно кончаться, Джо. Здесь же есть гостиница. Можно снять номер и… остаться на ночь.

Джо прикрыл глаза. А почему бы и нет? Он попытался представить себя наедине с Дженни, но ни образ, ни возбуждение не приходили. Вместо них опять из подсознания выплыло лицо Стиви. Нет, даже одиночество не заставит его взять и просто заменить одну женщину другой. Хватит того, что он своей неискренностью разрушил жизнь Стиви, нельзя второй раз совершать одну и ту же ошибку.

— Дженни, мы отлично провели время, и я очень благодарен тебе за это. А сейчас нам пора возвращаться. — Джо расплатился, и они вышли.

— Наступят и другие времена, Джо. Я умею ждать.

— Все мы строим планы, Дженни, поверь мне. — Он уселся за руль. — Только в жизни мечты не всегда осуществляются. Ты — очаровательная женщина, и перспектива провести с тобой вечер соблазнила бы многих. Однако не стоит предлагать этого мне.

— Ты хочешь сказать, что и не ждал от меня такого предложения?

— Ждал, — задумчиво ответил Джо, — надо быть слепым, чтобы не видеть, к чему ты клонила. Просто мне это ни к чему.

Вот, с иронией думала Дженни, сидит рядом мужчина, ради которого она и устроила эту поездку. Они вдвоем, в подходящем месте, в подходящих условиях. Ну же! К сожалению, не подходит ему одно — она сама.

Значит, для него прогулка оказалась всего лишь проверкой. О, он вполне созрел для того, чтобы быть соблазненным, он даже приготовился к этому. Уж что-что, а такие вещи Дженни в мужчине чуяла сразу. Но тут, видите ли, вмешалась его совесть.

Ничего, Джо Девлин, однажды вы мне заплатите. В тот момент, когда меньше всего будете к этому готовы.

Между тем гастроли шли своим ходом. Стиви так никуда и не ушла, и чем настойчивее Джо искал ответы на мучившие его вопросы, тем больше запутывался. Через несколько дней стало ясно, что ему необходимо увидеть Кэти, — может, у нее он найдет ключ к решению своих проблем? Воспользовавшись небольшим перерывом в напряженном графике гастролей, Джо вылетел домой.

Во время предыдущих посещений Кэти он всегда приносил небольшой подарок, что-нибудь бодрое и яркое, разговаривал с ней, читал вслух книгу, надеясь увидеть хотя бы проблеск возвращающегося сознания.

Однако взгляд жены оставался безучастным. Мозг еще как-то поддерживал работу тела, но не более. После длительной терапии консилиум врачей пришел к выводу, что состояние Кэти с течением времени будет только ухудшаться.

Если бы не отчаянное стремление помочь, облегчить ее участь, Джо уже давно потерял бы всякую надежду. После разговора с врачами на глазах его появились слезы. Он оплакивал выпавшие на долю Кэти страдания, он скорбел по отсутствовавшей любви.

Человек, не знающий, что представляет собой Парксайд, принял бы его за студенческий городок с утопающими в зелени корпусами, аккуратными дорожками с бордюром из невысокого кустарника и пышными цветочными клумбами. Именно здесь провела Кэти Девлин последние семь лет.

Год назад, на самом взлете своей карьеры, во избежание любопытства пронырливой прессы Джо принял кое-какие меры, и теперь в списках пациентов его жена значилась под своим девичьим именем Кэтрин Ли Хэррисон.

Мокрая трава поблескивала под солнцем. Январское утро было по-весеннему прозрачным и чистым. Джо сидел на бетонной скамье, собираясь с мыслями после разговора с докторами. Сейчас он и понятия не имел о том, что скажет Кэти, или о том, что в конце концов решит делать. Логика и умозрительные построения привели его сюда, на террасу госпиталя, куда служитель вот-вот выкатит коляску с его женой. Последнее слово остается за сердцем.

Вот и она. Когда санитар оставил их, Джо склонился над женой, заботливо подоткнул одеяло вокруг ее ног. Трудно поверить, что сейчас он видел перед собой женщину, с которой когда-то шел под венец. Тусклая пожелтевшая кожа, истончившиеся волосы. О жизни говорили лишь беспокойно двигавшиеся пальцы.

— Кэти? — Он накрыл ее трясущиеся руки своими. — Кэти, это я, Джо. — В горле встал комок. — Ты помнишь меня, Кэт?

Ответа не было. С ужаснувшей его ясностью Джо понял правду.

— Мне бы очень хотелось сделать все это по-другому, чтобы было легче тебе и мне, но, к сожалению, другого пути нет. — Он запрокинул голову к безоблачному голубому небу, по щекам ползли слезы. — Я пытался, Кэт. Видит Бог, я пытался. — В молчании прошли несколько долгих минут. — Мне нужно сказать тебе нечто важное, Кэти. Надеюсь, ты простишь меня. После той аварии я уже не знал, сможешь ли ты когда-нибудь понять меня. Я даже не знаю, слышишь ли ты меня сейчас или нет. И все-таки я попробую.

Джо сделал глубокий вдох и продолжал:

— Я ненавижу то, что произошло, и отдал бы все, лишь бы ты вновь стала здоровой, поверь, Кэти. Однако случилось такое, что заставляет меня вспомнить о себе самом. Я должен начать жить сначала.

Он презирал себя за эти слова. Но в них было спасение.

— Я никогда не покину тебя, Кэти, ты не останешься одна. Пойми, ведь прошло уже семь лет, а для нас с тобой ничего не изменилось.

Тяжело, Господи. Как это тяжело!

— Пришло время посмотреть в будущее.

Глаза Кэти оставались пустыми. Джо поднялся, недоумевающим взглядом повел по зеленой лужайке. Как мир может быть таким совершенным, если в нем есть место для подобной жестокости и несправедливости? Поцеловав жену, Джо нежным движением убрал с ее лба волосы и сделал знак стоявшему у входа в больничный корпус служителю.

— До свидания, Кэти.

Он зашагал к машине, не пытаясь скрыть текших по щекам слез. Впервые за семь лет плечи почувствовали свободу от неподъемного груза вины. Для того чтобы помочь Кэти, было сделано все. И будет делаться впредь.

Но он должен начать сначала.

На следующее утро Джо встретился в Атланте с юристом, который, насколько он знал, не имел никакого отношения к музыкальному бизнесу, и дал ему четкие инструкции относительно организации специального фонда для поддержания Кэти, а также поручил подготовку необходимых для расторжения брака документов. Процедура должна быть быстрой и как можно менее заметной для публики. До сих пор Джо удавалось оградить Кэти от назойливого внимания журналистов, этого же он намеревался придерживаться и в дальнейшем.

Рассказать обо всем домашним оказалось не легче, чем принять само решение. Джо пугала перспектива излишней родительской опеки.

Вечером отец и сын сидели за большим кухонным столом, Эллен крутилась у посудомойки. Весь день Джо размышлял не о том, как сообщить о разводе, тут родители, безусловно, поймут его, поскольку уже успели полюбить Стиви, нет, проблема заключалась в грядущем отцовстве. Что они скажут на это?

— Э-э… я знаю, — неуверенно начал он, — как вас интересуют мои отношения со Стиви.

Эллен бросила тарелки и уселась поближе. Она уже обсуждала с мужем возможные причины неожиданного отъезда Стиви, однако оба решили не затрагивать эту тему, пока Джо не заговорит первым.

— Мне не хочется огорчать вас, но тут черт ногу сломит. Словом, Стиви беременна. Отец ребенка — я.

Эллен крепко сжала руку Чарли. Верхняя губа ее дрогнула, а муж быстро-быстро заморгал. Затем мать пересела ближе к сыну, обняла его за плечи.

— Ситуация непростая, мальчик, — отозвался наконец Чарли.

— Да, отец. Я хотел поговорить об этом раньше, только не знал, как начать. Не знал, что мне делать.

— А сейчас знаешь? — спросила Эллен.

— Знаю. Мы со Стиви дали жизнь новому существу. Я нужен ребенку.

— А Стиви? — опять поинтересовалась мать.

— А Стиви от меня ничего не нужно, — криво усмехнулся Джо. — Я шлю ей деньги, но каждый месяц она возвращает их назад.

— Ты разговаривал с ней?

— После Нового года — нет. После того, как сказал, что не могу на ней жениться.

— В чем и заключается суть проблемы, — заметил Чарли.