— Ты меня подставляешь, — обвинил меня Тэм.

Слишком много всего происходит вокруг.

— Честная игра осталась в другой жизни, — ответила я.

— Отыгрываешься на мне из-за Рахимата, да?

— Я? Да как же можно?! Твой племянничек погряз в этом деле по самые его остроконечные уши. Он запросто швырнул меня и Пиараса под ноги Чигару Мал’Салину, и ты говоришь мне, чтобы я это просто так оставила?

— Я не имел к этому делу никакого отношения, ты же знаешь. — Он слабо улыбнулся. — Кроме того, ты мне так сильно нравишься, что заставляешь терять голову.

Было не много раскаяния в его улыбке, но в том, о чем мы говорили, по-моему, был весь Тэм. Кроме того, это правда. Я верила ему, и в этом была прелесть Тэма: он столько времени сходит по мне с ума. Поскольку он был прав, я сделала единственно возможное — сменила тему.

— Все конспиративные дома Маркуса в районе доков в настоящий момент заняты, поэтому самое удобное — привести его сюда. Ты поможешь мне или нет?

Тэм посмотрел на Окнуса через щель, намеренно оставленную в двери, и открыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал — лишь замотал головой и тихо рассмеялся.

— Не понимаю, как ты раскручиваешь меня на это.

— Ничего я тебя не раскручиваю. Это ты мне обязан за прошлую ночь.

— Это не моя вина.

— Это было в твоем доме. Тебе не надо было позволять А’Захре Нуру и ее дорогому принцу оставаться здесь со своими ближайшими вооруженными до зубов друзьями.

У Тэма был почти смущенный вид.

— Согласен, не надо было. Но отказать, признаю, было бы мне очень трудно.

Тэм, видимо, не хотел углубляться в разъяснения и даже упоминать эту тему, а я не располагала временем.

— Помоги мне развязать язык Окнусу, и я сведу тебя с лучшим поставщиком алкоголя в Грейпойнте.

Темные глаза гоблина сверкнули живым интересом.

— У нее на складе весь ассортимент Маркуса Севелина.

Тэм весь обратился в слух.

— Детали мы обсудим позже, — добавила я. — Сначала Окнус. Замечательные вина потом.

Тэм еще раз взглянул на мага-коротышку и сделал глубокий вдох. Я его не осуждаю. Я бы тоже не желала дышать одним воздухом с этим вонючкой.

— Все ради клиентов.

Я улыбнулась, встала на цыпочки и чмокнула его в щечку.

— И твоих друзей.

— Друзей тоже, — прошептал он. Его дыхание согревало теплом щеку… а руки, почти горячие, уже обнимали мою талию.

Его губы нашли кончик моего уха, и язык принялся ласкать мою ушную раковину. Я обнаружила, что сделала вдох, а выдохнуть не могу. Тэм обвил рукой мою талию и плотно прижал меня к себе. Я безуспешно попыталась вспомнить, что я здесь делаю. Вопрос порхал в моей голове в поиске ответа. Ах да! Окнус. Если я не умерю пыл Тэма, ничего не будет.

— Окнус, — с трудом выдохнула я.

— М-м-м? — Губы Тэма опускались ниже, его другая, свободная рука тоже опускалась ниже.

Я пыталась показать на комнату для допросов, но мои пальцы почему-то помимо моей воли ответно ласкали волосы Тэма. Не пальцы, а предатели!

— Окнус, — снова повторила я с легкой настойчивостью.

— Оставь его, пусть развлекается со своей подружкой, — прошептал Тэм. Потом он меня поцеловал: ослепительная встреча губ и горячее дыхание, увенчанное легким уколом клыка, — все гарантировало, что любая женщина наполнится соком желания и у нее подогнутся колени. Мне не нужна помощь Сагреда, чтобы узнать, что Тэм захочет делать дальше.

При Микаэле Илиесоре в соседней комнате.

Я попыталась наполнить легкие воздухом, вдохнув половину возбуждения Тэма, и отстранилась назад.

— Микаэль в соседней комнате, — напомнила я.

Его объятие стало крепче.

— Он пусть тоже развлекается со своей подружкой.

Я предупреждающе подняла палец.

— Мы здесь не для этого. — Я старалась сделать глоток воздуха. Но все равно еще задыхалась от возбуждения.

Тэм нежно провел пальцами под моим подбородком, приближая мое лицо к своему.

— Планы могут меняться. — Хитрая улыбка на губах отразилась такой же хитринкой в его темных глазах, которые почему-то стали еще темнее.

— Возможно. — Я вздохнула, тяжело. — Потом.

Тэм с большой неохотой отпустил меня, но взял обещание в лучшее время продолжить. Я сделала шаг назад и поправила одежду, приводя ее в порядок… то же самое попыталась сделать со своими мыслями. Было нелегко заставить себя успокоиться, но мне удалось.

Мы с Тэмом зашли на склад. По выражению глаз Окнуса, когда он увидел Тэма, я поняла, что теперь все пойдет намного легче и приятнее. Меня терзали угрызения совести по поводу последней части, но воспоминание о синяках на лице Пиараса, а также огненных феях, гигантских пиявках и Магх’Скиду… этого достаточно, чтобы заставить совесть замолчать.

— Раз не хочешь говорить со мной, думаю, тебе понравится говорить с примару Натрашем. — Я многозначительно замолчала. — Можешь быть уверен, он член семьи Мал’Салинов, к тому же при почившей королеве он занимал должность главы шаманов. — Я не задавала вопросов. Окнус знал, кем был Тэм, даже лучше меня… или догадывался.

Окнус сопроводил кивок писком — слишком много для подтверждения его информированности о последней деятельности Тэма или, по крайней мере, о его репутации.

— Он также мой хороший друг.

— Очень хороший друг, — подчеркнул Тэм, его голос был низким и мягким… и лишенным даже капли жалости. А взгляд красноречиво говорил о том, что ожидает пленника, и обещал мучения, выходящие за пределы хилого воображения Окнуса. Я пришла в ужас. Могу себе представить, что предстоит пережить Окнусу!

Я повернулась, чтобы покинуть комнату.

— Если тебе что-нибудь понадобится, дай мне знать, — беззаботно сообщила я Тэму.

Гоблин медленно кивнул, его лицо было непроницаемо. Я поборола в себе дрожь. Умею я выбирать себе друзей или нет?

Самый сильный страх Окнуса, ассоциирующийся с семьей Мал’Салинов, основывался на том, что они делали со слугами, которые вызвали их гнев. Они их ели! Конечно, это неправда. Ну, во всяком случае, больше такого не делают. Но когда приходится поддержать предубеждение или репутацию, маленький слух живет долго. Особенно если он связан с поджариванием на углях. Нелепые слухи о семье Мал’Салинов умножали страхи в сотни раз.

— Подожди! — Голос Окнуса был тонким, дрожащим и, соответственно, испуганным.

Ну вот, хоть какой-то прогресс!

Если Окнус заговорил, его не заткнешь. Его сделки на обе стороны превратились в настоящую паутину интриги. Известно, что от жадности человек тупеет, и я думала, что повидала и услышала все, но выкрутасы Окнуса потрясли даже меня.

Сарад Нукпана хотел заполучить амулет и расходный материал — человека-вора, который этот амулет и добудет. Окнус никогда не любил Квентина, так что тот возглавлял список расходных материалов. Однажды Чигару понял, что его брат и Нукпана гоняются за тем, что и ему бы пригодилось, и присоединился к погоне. С этого момента многое стало опасным для Окнуса. Он не мог пренебречь приказом Сарада Нукпаны без проявления своих деловых отношений с Чигару Мал’Салином. Окнус знал, что двойная выгода, к которой он стремился, не много ему даст, если он будет мертв, и отчаянно пытался переложить ответственность. Он сказал Сараду Нукпане, что Квентин собирается его надуть и сбыть краденое через Саймона Стокена. Выходило, что Стокен умер не в гордом молчании, назвав Окнуса основным источником неудобств Нукпаны. Потом наступила вчерашняя ночь. Окнус следил за Пиарасом и указал слугам Чигару точное место, где найти юношу, а мне в «Сирены» отправил письмо. Поэтому весь вечер, во время которого Пиарас и я могли быть убиты множество раз, был срежиссирован дрожащим гоблином, сидящим в пяти шагах от моих стиснутых от ярости кулаков. Я услышала возглас досады. Думаю, это мой.

— Райни. — Голос Тэма был низким и предупреждающим. — Даже Сарад Нукпана не сумеет вытянуть информацию из трупа.

Я разжала кулаки.

— Очаровательно, Окнус. Я смогу правильно воспользоваться всей этой информацией, но ты так и не сказал мне, где Сагред.