— Перерезаем телефонные линии.

Бен, видимо, совсем ослаб, потому что поверил в серьезность ее слов.

— Но здесь же должен быть телефон!

Она рассмеялась.

— Я пошутила. Один телефон стоит внизу — старинный аппарат с вращающимся диском. И есть еще мой, переносной.

— А он где? — небрежно поинтересовался он, отрезая кусочек мяса.

— Кто знает? Когда он в следующий раз зазвонит, я его найду.

Только если он не найдет его первым.

Она подогнула ногу под себя и подалась вперед, озабоченно глядя на него:

— И, кстати, я должна предупредить тебя об одной вещи…

Бен медленно поднял голову. Ну, что теперь она выкинула?

— Когда я принимаюсь за работу, то обо всем забываю. Бывают дни, когда я поднимаю голову и вдруг вижу, что уже стемнело. Если я о тебе забуду, не стесняйся — кричи. — Она пожевала нижнюю губу. — Может, мне принести тебе какой-нибудь колокольчик…

— Работаешь дотемна… Подозрительно похоже на трудоголика.

— Хочешь сказать, что я не лучше тех дельцов, которых пытаюсь научить отдыхать? Бывает полезно, когда знаешь, как они оправдывают свою одержимость работой. А потом, иногда работа — это настоящее развлечение.

Только не его. Тем не менее чем больше он будет знать о распорядке ее дня, тем лучше. Бен отрезал еще кусок мяса. Его удавалось проглотить — вот и все, что можно было сказать в его пользу.

— Так что ты с головой уходишь в работу.

— Я перепархиваю. Если одно дело не заладится, я перехожу к другому.

Бриджет наблюдала, как он неохотно ест. Сложен он был прекрасно, память ее не обманула, а вот цвет лица у него был никудышный. Она собиралась узнать о нем побольше, но это решение было принято в тот момент, когда ее тревожило пребывание под ее кровом опасного незнакомца. А этого можно не бояться еще по крайней мере сутки. Он и жует-то с трудом.

Пока он приходит в себя, разговоры о ее работе могут считаться невинным развлечением. После трехнедельного одиночного заключения — даже в самых роскошных условиях — очень приятно найти себе слушателя.

Бриджет начала загибать пальцы, перечисляя свои обязанности.

— Как архитектор, я принимаю решение, какие стены снести. Некоторые спальни будут переоборудованы в ванные и апартаменты из нескольких комнат. Как декоратор я все еще не решила, какими стилевыми направлениями воспользоваться и как их сочетать.

— Оформление интерьеров тебе нравится больше.

— Почему ты так решил?

— Когда ты начинаешь говорить об этом, у тебя глаза загораются.

У Бриджет не было времени задуматься над тем, как странно у нее затрепетало сердце. Она не думала, что Бен так пристально за ней наблюдает!

— По правде говоря, этому я не училась. Наверное, поэтому дизайнерская работа дается мне труднее всего. Я очень плохо представляю себе конечные результаты своих действий. Приходится все делать в натуре. Я, например, наклеиваю полосу обоев и некоторое время с ними живу. Крашу куски разных поверхностей. Когда мне надоедает клеить обои и красить, можно перейти к рекламе. Брошюру пишу тоже я.

— Всего понемногу.

— Так жить интереснее. — Но интереснее всего ее раненый гость. — А как развлекаетесь вы, мистер…

— Бен.

Она вопросительно подняла бровь.

Он пожевал тост, сделал глоток сока.

— Ренфилд.

— Что вы делаете ради удовольствия и как зарабатываете деньги, мистер Ренфилд?

— Мы вдруг перешли на «вы»?

— Наверное, это необязательно.

— Вот и зови меня Беном. — Он допил сок, так и не ответив на ее вопрос. — В каких именно комнатах ты работаешь сейчас?

— Вон в тех, — она махнула рукой в сторону коридора. — Но определенного плана у меня нет. Слишком скучно. Если мне становится скучно за чертежной доской, я перехожу в какую-нибудь комнату. Если у меня начинает рябить в глазах от слишком большого количества красок, я достаю ноутбук и работаю над брошюрой.

— И все это время ты не куришь.

Бриджет грызла ноготь.

— Спасибо. — Она стащила у него с тарелки еще одну ягоду. В углу подноса вырастала горка зеленых хвостиков. — Если так дальше пойдет, я буду весить триста фунтов.

Он типично мужским оценивающим взглядом окинул ее фигуру.

— Ну, не поверю, чтобы ты была зациклена на собственном весе.

— Поверь, это не моя проблема. Когда видишь людей со СПИДом, худоба перестает казаться очень привлекательной. Наверное, из-за ребенка я и так сильно прибавлю в весе. Мне ни к чему лишние двадцать фунтов.

— Из-за ребенка?!

— Я беременна. Именно поэтому я бросила курить, — спокойно сказала Бриджет.

Это стало последней каплей. Больше он не сможет съесть ни куска.

— Ты — что?! Ты не говорила…

Он ни в коем случае не будет подвергать опасности не только ее жизнь, но и жизнь ребенка! Ему просто необходимо добраться до телефона. Он постарался отодвинуть поднос как можно дальше.

— По крайней мере, я так надеюсь, — объяснила она. — Пока я не совсем уверена.

Бен перевел дух и откинулся на подушки — слишком резко, так что у него перехватило дыхание. Ему следовало бы предвидеть такое. Она же красавица. Конечно, она замужем! Хотя, будь Бен ее мужем, он ни за что не позволил бы ей оставаться одной в такой глуши. Он заставил себя выкинуть из головы нелепые мысли. Какой из него муж?

— Значит, ты замужем? — пытаясь не выдать своего разочарования, спросил он.

— Нет.

— Помолвлена?

— Нет.

Он решил удовлетворить свое любопытство несимпатичным ему современным выражением:

— С кем-то живешь?

Ее темные волосы взметнулись, когда она снова отрицательно покачала головой:

— По правде говоря, я ни разу не встречалась с тем мужчиной.

Он, наверное, совсем отстал от жизни.

— Тогда как же?..

— Искусственное оплодотворение, — безмятежно сообщила она.

— Послушай, мне нужен телефон. Ты его найдешь? Переносной был бы в самый раз. Мне надо кое-кому позвонить.

Не будь он совершенно голым, Бен бы сейчас встал с кровати. Ему не хватало только подобных осложнений: он оказался в уединенном доме со стопроцентной сумасшедшей!

— Если бы я знала, что ты так разволнуешься, я бы не стала тебе ничего говорить, — сказала она, не замечая его нахмуренного лица. — Процедуру провели всего три недели тому назад. Перед моим отъездом сюда. Поэтому я и не уверена еще в результате.

— Процедуру? Это теперь так называется? — вскипел Бен.

— Но это же и на самом деле процедура! Как странно: ты нормально отреагировал на то, что я рассказала тебе о брате. Я уж решила, что ты свободомыслящий человек.

— Перереши обратно.

Она улыбнулась, очаровательно раскрасневшись. Бен назвал бы выражение ее лица невинным — если бы не тема, которую они только что обсуждали.

— Так, значит, ты — ретроград? — спросила она.

— Ретроград из ретроградов.

— Из чего я должна заключить, что тебе виднее, как я должна вести мою жизнь.

Бриджет забрала у него поднос: прожевала недоеденный им бекон, вытерла губы запасной салфеткой. И все это время ждала, чтобы он снова сел в лужу.

— Я не хочу с тобой спорить, — проскрежетал он. — Я просто хочу позвонить одному человеку.

— Как поется в песне, «кому ты позвонишь, кому?».

— Это не твое дело.

— Но телефон-то мой, — усмехнулась Бриджет.

— Послушай… — Мало ему было сломанных ребер, так еще при первом же резком движении дала себя знать нога. — Принеси мне что-нибудь из одежды, о которой ты вчера говорила, и я уйду.

— Ну, все не настолько ужасно.

— У тебя и без меня проблем хватает.

— Проблем с умственным здоровьем? — иронично спросила она.

— Твоя жизнь — это твое дело.

— Вот спасибо!

Он с трудом сдержал стон, когда Бриджет уселась у него в ногах. Было ясно, что она не уйдет, пока все ему не объяснит.

— Когда брат велел мне оставить его в покое и начинать жить, я задумалась над тем, чего на самом деле хочу от жизни. И самым первым пунктом в этом списке оказался ребенок. Я тянула с этим — отчасти потому, что была поглощена своей карьерой, но главным образом потому, что дожидалась.