Еще одно затруднение — у Эллен Брайант не нашлось родственников, которым надлежало сообщить о ее смерти. У всех людей есть близкие. Но только не у Эллен. Пришлось ограничиться тем, что о гибели хозяйки магазина сообщили ее помощнице, продавщице Марджери Коллинс. Это сделала констебль Джонс. Джонс сообщила, что Марджери, услышав новость, залилась слезами и все повторяла: Бог покарает злодея.

Найти злодея и отдать его в руки правосудия предстояло ему, Маркби.

При допросе мисс Коллинс выяснилось: вечером в субботу Эллен решила взять выходной. Она не сообщила, куда пойдет. Обычно она не слишком откровенничала с Марджери, но доверяла ей запирать и открывать магазин. У Марджери был свой комплект ключей. Сама Эллен жила в том же доме, где располагалась «Иголочка», в квартире над магазином.

Пока у них имелась лишь одна неопровержимая улика: само орудие убийства. Им послужил нож, который убийца взял на кухне. Орудие убийства опознал шеф-повар Рихтер; он признал, что это его нож, но заявил, что ножи и другие вещи часто пропадали неизвестно куда. Слова шеф-повара подтвердил и Эрик Шумахер. Рихтер сам жаловался хозяину, что кто-то постоянно таскает у него ножи. Учитывая все обстоятельства, расположение кухни и вполне понятную суматоху в день открытия, Маркби сделал вывод: нож мог взять кто угодно.

Однако Рихтер показал, что именно этим ножом он пользовался утром в субботу. Должно быть, после того, как он им воспользовался, нож лежал где-то на кухне. Его мог взять любой, а учитывая, сколько народу побывало в кухне в ту субботу, в день торжественного открытия, список людей, теоретически способных взять нож, оказался бы довольно длинным. Ручка ножа оказалась чистой, на ней не нашли отпечатков пальцев. Либо на убийце были перчатки, либо он во что-нибудь обернул ручку, либо склонился над жертвой и тщательно вытер ее, не вынимая ножа из раны. В последнем случае можно говорить о том, что убийца крайне бессердечен и у него железные нервы.

— Пошли, Пирс! — сказал старший инспектор. — Взглянем на квартиру убитой.

Он взял связку ключей, найденную в сумочке Эллен. Убитая носила сумку на плече. Анализ содержимого позволял сделать вывод, что Эллен Брайант убили не с целью ограбления. Убийца не взял ни толстое золотое обручальное кольцо, ни дорогие часики; хотя сумочка была расстегнута, в ней остался кошелек с четырьмя пятифунтовыми купюрами. Возможно, сумочка расстегнулась случайно.

Помимо бумажника в сумочке нашли водительское удостоверение, компакт-пудру, помаду и список покупок, нацарапанный на клочке бумаги. На водительском удостоверении стояла дата рождения Эллен, позже подтвержденная Марджери Коллинс. Та вспомнила, что Эллен каждый год отмечала день своего рождения, принося в магазин два липких пирога, с которыми она и Марджери пили чай в одиннадцать утра. Тоже мне праздник, с грустью подумал Маркби. Ничто из содержимого сумочки не проливало свет на личную жизнь покойной. Даже после смерти Эллен отказывалась что-либо сообщить о себе.

— Наверное, — сказал старший инспектор, потрясая ключами, — один из них подходит к замку от магазина.

По понедельникам в Бамфорде было тихо. Только сейчас, мрачно подумал Маркби, когда они с Пирсом вылезли из машины, в дополнение к убийству в округе рыщет маньяк-педофил. Главная причина, почему ему даже думать было противно о передаче дела человеку постороннему, было его собственническое отношение к Бамфорду. Бамфорд был его родиной, его домом. Подобно тому как он старался ухаживать за своим садом и выпалывать все сорняки, он считал своим долгом оберегать Бамфорд от всяческого загрязнения и искоренять любое зло, пустившее здесь корни.

Двое сотрудников отдела уголовного розыска остановились перед тюдоровским домом и вгляделись внутрь через витринное окно. Они увидели стеллажи с мотками шерсти и куски полотна. На стеклянной двери висела вывеска: «Закрыто». Маркби начал подбирать ключи. Ему повезло со второй попытки. Они с Пирсом закрыли за собой дверь, прошли через магазин и поднялись по узкой лестнице в задней части торгового зала на второй этаж.

— Домик-то старинный, — заметил Пирс. — Наверное, она интересовалась историей, раз входила в это их общество.

— Придется снова допросить членов общества. Кажется, они были ее единственными друзьями, если у нее вообще были друзья. — С этими словами Маркби открыл дверь на верхней площадке.

К его радости, в квартире покойной царили чистота и порядок. В такой легче найти что-то нужное. Ящики конторки оказались запертыми, но к ним подошел ключ из связки. Они нашли гроссбухи и деловую переписку. Все документы были аккуратно подколоты или разложены по папкам. Ни личных писем, ни дневника они не нашли. О дневнике Маркби пожалел особо. В дневниках часто можно найти важные зацепки.

— Здесь фотография, — сказал Пирс, подходя к нему. — Только одна. Нигде никаких семейных снимков.

На фотографии Эллен стояла рядом со своим магазином «Иголочка». Маркби вынул снимок из рамки и перевернул — вдруг на обороте есть надпись? Из рамки выпала газетная вырезка. Однако вскоре им пришлось распрощаться и с этой надеждой. Вырезка оказалась статьей с сообщением об открытии «Иголочки», а фотография была переснята из «Бамфорд газетт». Единственной полезной информацией оказалось упоминание в статье о том, что Эллен была «новичком в Бамфорде». На статье не было даты, непонятно было, когда она вышла, но дату легко восстановить в редакции газеты.

— Жаль, что они не написали, откуда она приехала! — проворчал Маркби, возвращая Пирсу и фото, и рамку. Он снова подошел к столу и начал рыться в ящиках и на полочках. — Так… А это что такое? Ну наконец-то… хоть что-то!

Он вытащил книжечку, в которую был вложен сложенный пополам лист бумаги.

— Паспорт, к тому же австралийский! — Маркби развернул документ. — Эллен Мэри Новак, родилась шестого июня 1951 года в Мельбурне. А это что? — Он развернул сложенный пополам листок. — Похоже, свидетельство об окончании… «Школа классического и современного танца». Ну-ка, когда оно было выдано? Хм, тогда ей было всего шестнадцать лет. Значит, она хотела стать танцовщицей! Может быть, какое-то время действительно где-то танцевала. А свидетельство носила с собой в паспорте. Возможно, хотела попытать счастья за границей. — Маркби поднял голову. — Надо сделать запрос в австралийское посольство. В прошлом году они продлили ей срок действия паспорта; значит, у них имеются какие-то сведения о ней, хотя, скорее всего, ее фамилию просто занесли в компьютер… Бывшая танцовщица… Ничего удивительного, что она была в такой хорошей форме и отличалась отменным здоровьем.

Он закрыл паспорт и задумчиво побарабанил по нему пальцами.

— Может быть, она прибыла сюда в составе танцевальной труппы, а потом осталась? Кем она была? Балериной? Танцевала в кордебалете? Работала на телевидении? В ночных клубах? Попробуем навести справки в театральных агентствах и почитать публикации в прессе.

— А может, она не танцевала уже много лет, — мрачно возразил Пирс. — И вовсе не обязательно выступала в нашей стране. Она ведь уже прожила в Бамфорде некоторое время, а в нашем городке не очень-то большой спрос на танцовщиц! — При последней мысли он еще больше огорчился.

— Карьера профессиональной танцовщицы очень коротка. Скорее всего, она вышла в отставку заранее, пока еще не растеряла силы. Скопила деньжат и открыла магазин. У нее была деловая сметка. — Маркби указал на документацию, которая содержалась в идеальном порядке.

— Так кто же такая миссис Брайант? — спросил Пирс. — А может, она взяла вымышленную фамилию и называлась миссис просто для удобства? Она никогда не меняла паспорт.

— В наши дни многим женщинам удобнее и проще жить под девичьей фамилией. А может, ее брак был очень недолгим: выскочила замуж молоденькой и через полгода развелась. Если ее бывший муж остался в Австралии и женился вторично, то вероятность найти его ничтожно мала.

Несколько минут они молча продолжали поиски. Ни в корзине для бумаг, ни в кухонном мусорном ведре ничего интересного не оказалось.