Экскаватор пришлось убрать, в котловане остались лишь рабочие Омана. Рядом с гигантской ямой на оставшейся лужайке стояла юрта Омана, где жили его жена и дети, он сам и его рабочие–родственники. Дело зашло в тупик. Местные жители, устав от долгого ожидания заманчивого будущего, стали роптать на Омана, обвиняя его в том, что в родниках, которыми питался водопровод села, начала иссякать вода. Хотя это было еще одно подтверждение наличия подземных каналов, Оману пришлось несладко. Помогло лишь то, что он был местным жителем и сумел отговорить сельчан от выступления против его работ. Нужны были какие–то знаки, что Оман на верном пути. И вскоре они появились.
Новые горизонты
После ухода экскаватора Оман продолжал работы вручную. Его люди потихоньку выбирали ил и лесс из старой штольни. Вот они откопали тот участок, где у энкавэдэшников вырвало крепеж и завалило шурф. Остаток троса до сих пор лежал в штольне. Сама она круто, под углом 90 градусов развернулась назад к скале, заходя в глубокую расщелину. Рабочие продолжали вынимать грунт из штольни, идя по следам раскопок 52 года.
Оман опять плохо спал. В первые дни ему мешал заснуть азарт, волнение, захватывающее все его существо. Казалось, еще чуть–чуть, и вот он – вход в заветную пещеру. А там, в сундуках, в курджунах, в хумах навалены несметные богатства. Вот они, только протяни руку. И он протягивал, и видение всякий раз исчезало. Теперь же спать мешала крамольная мысль: «Вдруг все затеяно зря и я не найду пещеру?» Но Оман тряс головой, отгоняя назойливую мысль. Только вперед! Пещера есть, она где–то рядом. А в голове опять предательски звучало: «Деньги кончаются, если не найду пещеру, что делать?» Вспоминалось ворчание матери по поводу непутевого сына, недовольство жены. Их можно понять – все в дом тащат, а он из дома. Родственники, работающие в котловане, угрюмы. У кого отпуск кончился, пора на работу, кому надоело в грязи копаться без толку. Где они – золотые горы? А что если это только миф и никакого клада вообще не существовало?
Утром рабочие нашли странный камень. похожий на неправильную пирамиду. Он весь был обвит пересекающимися прямыми линиями. Кристаллические жилки были удивительно ровными, и в голову приходила мысль об их искусственном происхождении. Тем более, что общее ожидание чего–то необычного витало вокруг котлована, заряжая людей нервозностью и неясными предчувствиями. Все жаждали чуда. Каждый этап работ Оман сопровождал жертвоприношением, чтобы задобрить духов горы.
Находку камня все обсуждали в приподнятом настроении. Для Омана и рабочих это был знак. Рядом обнаружился зуб верблюда и какие–то кости. Оман радостно сжимал в руке зуб, в сотый раз объясняя ежедневным посетителям: «Вот видите, здесь были верблюды. Помните легенду? Сокровища привезли двести верблюдов. Откуда в горах могли быть верблюды, если только не из числа тех двухсот?!» – грозно вопрошал он, демонстрируя пожелтевший от времени зуб. А посетителей было хоть отбавляй. Местные жители привозили непременно сюда всех своих гостей, чтобы показать местную достопримечательность – парня, который продал все, чтобы перекопать целое ущелье. Частенько прибегали мальчишки, которые могли целыми днями глазеть на то, как работают люди. Туристические фирмы и агентства начали привозить иностранных туристов, чтобы они воочию убедились в реальности клада времен Чингисхана. Им рассказывали о раскопках энкавэдэшников, указывая на ворох почерневших балок: каждый гид, стараясь привлечь внимание туристов к объекту, красочно описывал историю тайной пещеры. Так легенда обрастала все новыми и новыми невероятными подробностями. И, конечно же, каждый турист считал своим долгом пожать мужественную руку Омана и сфотографироваться с ним на память.
На котлован потянулись и ученые люди. Благодаря заботам академика Плоских все научные конференции и семинары обязательно заканчивались посещением Курментинского ущелья. С академиком приезжал и его сын Василий. Младший Плоских был не менее могучего роста, что и папаша, но более худощав. Оман, узнав, что Василий интересуется оккультными науками, эзотерикой и может медитировать, попросил его пообщаться с духами и выведать какую–нибудь информацию о кладе. Василий с удовольствием согласился. Оман с трудом дождался рассвета, чтобы переговорить с Василием о его ночных бдениях.
Медиум был очень серьезен.
– Можешь быть спокоен, Оман, внутри горы что–то есть!
– Василий Владимирович! А вы не могли бы спросить у духов, – взмолился Оман, – как мне найти сокровище? Пусть путь укажут!
– Если бы в жизни все было так просто, Оман! – важно вещал Василий. – В том–то и вся штука, что все в жизни мы должны делать сами. Духи могут лишь приоткрыть завесу тайны. Но выполнить за тебя работу – это уж слишком!
Теперь, найдя необычный камень, Оман первым делом позвонил Василию. Благо, тот был рядом на Иссык–Куле с аквалангистами в археологической экспедиции. Василий долго изучал камень, потом, глядя прямо в глаза Оману, проговорил:
– Очень интересный камень, я думаю, надо продолжать поиски.
Сказать Оману, что это обычный камень, Василий не смог – с такой надеждой на него смотрел отчаявшийся кладоискатель.
И тут – как гром с ясного неба! Метрах в пятидесяти от штольни на дне котлована отвалился пласт грунта, обнажив в скале два входа в пещеру. Один – почти круглый колодец, под углом уходящий куда–то вниз, второй – узкий горизонтальный лаз. Сердце Омана готово было разорваться от счастья. Наконец–то, пещера! Правда, не в том месте. Но вдруг эти ходы приведут в нужную полость? Похоже, гора и в самом деле испещрена подземными тоннелями. Решено было на следующий день спускаться по веревке в круглый колодец.
Утром, кладоискатели увидели, что ручей подмыл стену котлована и два больших камня свалились прямо в колодец, плотно закрыв его. Часть воды ручья потоком устремилась в пещеру. Целый день провозились люди, пытаясь вытащить заклинившиеся в колодце булыжники. Но камни были настолько массивными и тяжелыми, что шесть мужчин, вооруженных ломами, веревками и бревнами, не смогли их сдвинуть ни на йоту.
Оман решил войти в горизонтальный лаз. Он сильно переживал, что в любую минуту может еще раз обрушиться зыбкая стена котлована и похоронить под камнями вход в пещеру. Рассчитывать на спасение будет очень сложно. Без мощной техники откопать людей будет невозможно.
Кое–как укрепив борт котлована бревнами из старой штольни, Оман ползком двинулся по горизонтальному лазу. Сразу за входом лаз расширился, и Оман встал в полный рост. В слабом свете фонаря он увидел, что попал в довольно просторный зал, в котором свободно могли разместиться человек шесть. Потолок, сужаясь, круто уходил вверх. В половину пола зиял двухметровый колодец. Ход по нему уходил вниз. Могли ли здесь быть спрятаны сокровища? Оман осветил все углы зала и осмотрел все ниши. Поверхность стен была усеяна острыми гранями и вымоинами, в колодец можно легко спуститься, держась за выступы. Внизу Оман обнаружил, стоя на небольшой полочке, что ход уходит узкой трещиной под углом глубже. Слышно было, что где–то там потоком шумит вода. Дальше идти Оман не рискнул. Боялся, что застрянет в узкой расщелине.
Вскоре о находке пещеры знали все вокруг. Местные жители, побаивавшиеся темноты подземного царства, тем не менее уговорили одного подростка помочь Оману, высказавшему предположение в том, что древние могли по этому ходу пронести в пещеру сокровища, может быть, они использовали карликов? В задачу подростка входило исследование узкой части пещеры, но он подойдя к колодцу,, тут же утратил боевой дух и лезть в трещину наотрез отказался. Выручил приехавший посмотреть на пещеру Василий.
– Ты, Оман, к специалистам лучше обратись, – посоветовал он. – Есть у меня знакомые спелеологи, – и дал адрес Сергея Дудашвили.
Сергея давно в республике называют «пещерным» человеком. Энтузиаст спелеологии, он побывал практически во всех пещерах Средней Азии, организовывал международные экспедиции, бывал в пещерах Германии, Англии и Чехии. Заветное слово «пещера» было вполне достаточным основанием для того, чтобы тут же собраться в дорогу. А слова «сокровища» и «миф» были для него абсолютными синонимами. Да и в саму пещеру Сергей верил слабо, предполагая, что это лишь небольшая полость.
