— Ясненько, оперативная разработка, — выбрасывая в окно пустую бутылку, бурчал себе под нос частный детектив. Достав из пачки сигарету, закурил, дыхнул в лицо Олега едким табачным дымом, зло спросил: — В чем на этот раз меня подозревают доблестные органы МВД?

— Я не по службе, — признался Донцов.

— А это уже интереснее. Государственная криминально-правоохранительная система не может сама справиться, за помощью обращаются к кустарю-частнику. Я польщен, но вряд ли смогу чем-либо помочь.

В каждом слове сквозило неприкрытое раздражение.

«Видимо, с милицией не очень хорошие отношения у Каскадера. Впрочем, ничего удивительного, если парень сует нос не в свои дела», — подумал Олег, но вслух сказал совсем другое:

— В начале мая я вернулся из Чечни. Был в плену… Эти слова не вызвали у Кольцова никакой реакции. Олег продолжил:

— Направлен я был для работы в многоведомственной комиссии по расследованию чеченского транзита наркотиков. Но едва мы прибыли в Грозный, было совершено нападение и наш эскорт, меня и председателя комиссии похитили. На одной из баз боевиков полковника ФСК Клочкова чеченцы казнили, он должен был возглавить комиссию.

При упоминании полковника лицо Глеба оставалось бесстрастным, как будто это его не касалось, Донцов даже подумал: может, он ошибся и это не тот человек? Но отступать было поздно, и оперативник решил идти до конца.

— Незадолго до казни полковник попросил меня найти Глеба Кольцова по прозвищу Каскадер и передать ему одну фразу: «Собака укусила».

Глеб внимательно посмотрел на Олега, потом спросил обыденным тоном:

— Когда Клочкова казнили, кто-то из русских был?

— Тебя интересует Александр Васильевич Логинов? — Не дожидаясь ответа, Донцов сказал: — Он был. Именно он руководил казнью.

— Ясно, — глухим голосом произнес Глеб.

— Что ты задумал?

Бросив окурок в окно, Глеб хищно оскалился и подмигнул Олегу:

— Фильм «Рэмбо» смотрел?

— Ну.

— Вот в этом самом фильме и кроется ответ.

Аналитический мозг сыщика прокрутил все сцены, отрывки фильма и выдал:

— «Они хотят войны. Они ее получат».

— Вот именно, — подтвердил Глеб. — А теперь поехали в центр.

— Нет, друг, подожди, — остудил пыл частного сыщика милицейский опер. — Это только присказка, сказка впереди.

— Что еще?

— Перед самой смертью Клочков жалел, что не послушал Каскадера и не грохнул тогда Логинова, дескать, не было бы теперь проблем. Услышав эту фразу, Логинов приказал кончить полковника.

— Ну? — По тону чувствовалось, что Глеба раздражает подобный пересказ, но Донцов продолжал:

— Я не могу понять, почему бандиты казнили полковника. А не попытались узнать, где Каскадер, хотя бы под пытками.

— Есть категория людей, которых нельзя сломать физической болью. Клочков как раз был из такой породы. Упертых и непреклонных.

— Ну а «сыворотка правды»?

— Развлечение для лохов, — улыбнулся Глеб. — Для знающих людей все эти «правдоделы» не более чем кайф. Главное — перед инъекцией забить себе мозги какой-нибудь белибердой, а потом балдей и «мели Емеля, твоя неделя». Хрен они тебе что сделают, когда ты в плену Морфея. Такими препаратами можно «колоть» людей несведущих, одним словом, лохов. Ни Логинов, ни тем более Клочков такими не являлись.

— Тогда все ясно, — доставая сигарету, сказал Донцов.

— Что ясно?

— На следующий день после убийства Клочкова у меня состоялась встреча с Логиновым. После сытного обеда мне было сделано недвусмысленное предложение. Вернувшись в Москву, я должен найти Каскадера и доложить главе концерна «Свой путь». После этого получу хорошую премию и буду свободен. Если я заартачусь, то присоединюсь к покойному полковнику. Это было сказано открытым текстом. К тому же если я, попав к своим, начну «рыть» под концерн, они меня достанут. Судя по тому, как нас встретили в Грозном, свои люди у Логинова везде. Любое дело он спустит на тормозах, а самого возмутителя спокойствия надежно утрамбует в асфальт. Я знаю, что он не шутил и не блефовал.

— Это точно, — кивнул Глеб, потом настороженно взглянул на Олега: — А к чему ты мне все это рассказал?

— Чтобы ты понял, что у меня два выхода. Либо с Логиновым, либо против него. Ты предлагал Клочкову грохнуть главу синдиката, теперь я тебе говорю: его надо урыть. То, что он мне рассказал, тянет не на одну «вышку».

— Что несложно было сделать в девяносто втором, сейчас почти невозможно. Александр Васильевич бережет свою персону не хуже главы приличного государства.

— Так что, лапки задрать перед этим бандитом? — не сдавался Донцов.

— Знаешь, Олежа, как говорят молодым бойцам в армии: «Служи, как „дед“ служил, а „дед“ на службу…» Сам знаешь, что на службу кладут. В общем, служи в своем МВД, как и прежде, только обходи стороной «горячие точки». Может, все и уладится.

— Ты что задумал? — спросил Олег.

— Не забивай себе голову ерундой, — отмахнулся Глеб. Несмотря на его бесшабашный вид, глаза частного детектива были задумчивы.

— Глеб, не толкай меня на стезю стукачества.

— Это угроза или шантаж? — спросил Глеб.

— Понимай как хочешь, но у меня свой счет. И я его намерен предъявить, — с запалом произнес Донцов.

— Ты был на войне?

— Я четырнадцать лет в ментовке. И не бумажки там раскладывал. У меня десятки задержаний особо опасных преступников, я шел на ножи и стволы. И ничего, справлялся.

— Война немного отличается от твоих ментовских захватов. Война — это постоянное напряжение, а не в момент броска на нож или ствол.

— Кроме того, что у меня черный пояс по карате, я еще мастер спорта по стрельбе из винтовки по «бегущему кабану». На войне я могу быть снайпером.

— Хочешь повоевать?

— В гробу я видел эту войну, — вспыхнул Олег. Правый угол рта искривился в свирепой гримасе. — Но и никому не позволю делать из меня «жертвенного барана». Я бандюков щемил и буду щемить. Независимо от их положения в табели о рангах. Раз не могу по закону, буду делать это вне закона.

— Ну, смотри, сыщик. Сам напросился.

Глеб Кольцов вошел в узкое купе вагона, поставил на пол чемодан, опустился на нижнюю полку. Снял куртку и повесил на вешалку у изголовья. В коридоре вагона толклись пассажиры и провожающие. Глеба никто не провожал, единственный человек, которому он доверял, была Натаха, его секретарша. Но, уезжая в Питер, он оставил девушку в неведении. Когда не знаешь, нельзя проболтаться. Тот, к кому ехал Глеб, очень ценный человек. Возможно, последний из плеяды бойцов кабульского «Каскада» и к тому же кладезь разной информации.

— Граждане провожающие, прошу выйти из вагона. Через минуту отправляемся, — загремел в коридоре голос проводницы.

Снова суета в вагоне, торопливые слова напутствий. Провожающие покидали вагон.

Из окна купе виднелась лента перрона. Глеб посмотрел в сторону здания вокзала, ничего подозрительного. После разговора с Донцовым стало ясно, что Логинов начал охоту и его люди неизбежно выйдут на Каскадера, это только вопрос времени. До этого надо успеть попортить крови Александру Васильевичу.

Состав дернулся, и, медленно покачиваясь, вагоны поплыли вдоль перрона, постепенно набирая скорость. Толпа провожающих осталась позади…

«Олег Донцов, старший оперуполномоченный МВД, был в Чечне с Клочковым, потом общался с Логиновым. В Москве вышел на меня. Хочет поучаствовать в борьбе с мафией незаконными методами. Почему? Действительно Логинов достал его?.. А может, все проще: действует по приказу ментовского начальства, которое хочет чужими руками устранить набирающего силу мафиози. Нет, это вряд ли. Менты не могут просчитать, что я задумал, поскольку не знают о карте. А для элементарной ликвидации у них есть свои классные киллеры… Может, это игра самого Логинова: хочет выяснить, уничтожена карта-схема или его „инкассатор“ видел представление в духе Копперфилда. Это исключить нельзя, — думал Глеб, наблюдая, как за окном мелькают фонари. — Как бы то ни было, Донцов не знает о моей поездке в Питер. И уже тем более зачем я туда отправился».