Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Императрица просвещенного века, вообще не принимавшая смертную казнь, как меру наказания, конечно, не могла одобрить размах новгородских казней, но она четко определила: новгородская верхушка готовила передачу русских земель под власть Польши. Точно также как это сделала годом раньше литовская верхушка.

В подготовке унии участвовали не только боярские верхи Новгорода, но и высшие церковные круги. Уния готовилась и на церковном уровне, ведь в XVI веке религиозный фактор играл для русских огромную роль. Переход города под иноверческую власть мог состояться лишь при одобрении новгородскими церковными иерархами. Вот почему удар Грозного пришелся, в первую очередь, по церковной верхушке Новгорода.

Примечательны слова, с которыми, как излагает Новгородская летопись, царь обратился к новгородскому епископу Пимену: «Злочестивец! В руке твоей – не крест животворящий, но оружие убийственное, которое ты вместе со своими злоумышленниками хочешь вонзить нам в сердце! Знаю умысел твой… хотите отчизну нашей державы, Великий Новгород, передать польскому королю. Отсель ты не пастырь, а враг церкви и Святой Софии, хищный волк, губитель, ненавистник венца Мономахова!.».

Некоторые современные русские этнонационалисты (неоязычники, НОРНА, вечевики) стараются выставить новгородское дело, как некую расправу московитов, этнических угро-финно-татаро-монголов, над истинно русскими северянами. Сразу замечу, что это до боли напоминает сочинения польских панов XVI века. И становится понятно, что господ этнонационалистов дергают за ниточки те же карабасы-барабасы, которые приводят в движение и всех остальных русофобов, оранжевых, голубых, розовых. Спешу расстроить господ из НОРНА. Современные этногенетические исследования показали, что русские северяне чаще, чем москвичи, являются носителями гаплогруппы N1с1, которая соотносится с угрофинскими народами и происходит откуда-то из глубин Азии. У московского же населения преобладает гаплогруппа R1а1, соотносимая со славянами. Впрочем, угрофинская гаплогруппа N1с1 максимально распространена у поморов и вологжан, которые процветали в государстве Ивана Грозного, а вот этногенетические отличия у обитателей Новгорода Великого и Москвы совсем незначительны. Иначе говоря, новгородцы гораздо ближе к москвичам, чем к финнам и шведам. В XVI веке новгородцы и москвичи даже «окали» совершенно одинаково.

Сам Новгород уже к 1580-м вполне оправился от потрясений предыдущего периода. В это время в городе имеются два гостиных двора – Тверской и Псковский, 42 торговых ряда, 1500 лавок. Здесь насчитывается 5465 ремесленников. Джильс Флетчер в 1588 пишет, что Новгород платит внушительную сумму торговых пошлин в 6 тысяч рублей (Москва – 12 тысяч).

Последняя измена новгородских бояр состоится в 1611, когда, с их содействием, шведы возьмут город. Сколько чернил пролито при описании мнимых и реальных ужасов 1570 г., но события шведской оккупации Новгорода 1611–1617 не получат и мизерной доли внимания историков. В 1617 г., когда хорошо порезвившиеся шведы вернули город, там осталось лишь несколько десятков дворов. По сути, Новгород был отброшен на 800 лет назад. После такого удара город уже никогда не будет занимать того положения, которое он имел в московском государстве XVI века.

С новгородским делом было связано и московское дело боярина Василия Данилова, которого Шлихтинг в своем заказном «Сказании» изображал невинной жертвой «тирании». Однако русские документы позволяют установить, что автор «Сказаний» умолчал о самом важном – участии боярина в заговоре, имевшем целью отравить царя. Скрынников высмеивает версию отравления, но современная научная экспертиза показала, что были отравлены мать царя Елена Глинская и жены царя – Анастасия Романовна в 1560, Мария Темрюковна в 1569 и Марфа Собакина в 1571. С большой вероятностью умер от отравления и сам Иван Васильевич…

25 июля 1570 г., на большой рыночной площади в Китай-городе должна была состояться казнь трехсот осужденных по делу о новгородской измене и заговору Челяднина-Старицкого. 300 человек и вывели на площадь. Однако, как сообщает очевидец Шлихтинг, государь объявил о помиловании почти двух третей из них – 184 человек. Всех этих людей тотчас отвели от эшафота и сдали на поруки земским боярам и дворянам. Казнено, таким образом, было 116 человек – в основном, новгородские бояре и приказные, а также представители московских верхов, с которыми Пимен договаривался о «сдаче Великого Новгорода и Пскова». Об одном из казненных, дьяке И. Висковатом, Штаден оставил следующую запись: «Висковатый был не прочь, чтобы крымский царь забрал Русскую землю».

Сдача Москвы в 1571 г

С 1567 г. нашествия крымских татар следовали одно за другим. У крымского хана было политико-комерческое соглашение с королем Сигизмундом. Оно предусматривало выплату королем значительных сумм в обмен на крымские удары по территории общего врага – московского царя. Особенностью крымского государства было то, что оно было физически неспособно существовать без взымания дани или получения военной добычи от северных соседей. Московское государство было врагом крымского ханства, но безопаснее было грабить Речь Посполиту, где не существовало никакой оборонительной системы. Поэтому крымский хан подстраховывал московские риски польскими деньгами.

В начале 1571 г. польский король Сигизмунд-Август своими богатыми подарками окончательно склонил Девлета I Гирея к большому походу на Московскую Русь. Видимо, у крымского хана появилась и другая причина поторопиться. В это же время царь и его советники решили реформировать систему обороны южных границ, увеличив дальность действия станичной и сторожевой службы.

О походе крымского хана знали стронники внешнего вмешательства в Москве и сделали все, чтобы крымцы нанесли максимальной ущерб России. У некоторых псевдориков хватило совести, чтобы возложить провал в обороне «крымской украйны» на опричников, на царя, но факты свидетельствуют о другом.

В мае 1571 хан собрал в поход крымское войско, а также Большую и Малую Ногайские орды, признавшие его власть. На стороне крымцев выступили и отряды черкесов. К крымскому хану перешел черкесско-кабардинский князь Темрюк, отец умершей в 1569 г. царицы Марьи Темрюковны.

У Молочных Вод Девлет-Гирей встретил несколько перебежчиков, в том числе некоего Башуя Сумарокова (видимо новокрещенного татарина), бежавшего из Галича в турецкий Азов. Этот человек сообщил хану, что «на Москве и во всех городех по два года была меженина (засуха) великая и мор великой, и межениной де и мором воинские многие люди и чернь вымерли, а иных де многих людей государь казнил в своей опале, а государь де живет в слободе, а воинские де люди в немцех (т. е. московское войско воюет против ливонцев). А против де тебя в собранье людей нет». Здесь мы, кстати, находим упоминание о стихийных бедствиях – засухе, приведшей к неурожаю, и связанной с этим эпидемии чумы; эти беды убили тысячи людей в Москве и северо-западном крае. Перебежчики выбрали «удачное время» для приглашения московского хана в Москву, большая часть русского войска воевала в это время вместе с Магнусом в Ливонии.

Башуй Сумароков рассказал крымскому хану, как обойти укрепления засечной черты и выйти к русской столице.

Крымские татары перешли границу южнее Болхова и сделали остановку на Злынском поле (близь Орла). Здесь к хану явилось еще несколько перебежчиков во главе с Кудеяром Тишенковым.

Сын боярский из севрюков, Тишенков, взялся проводить хана к Москве по таким дорогам, на которых не будет русских войск: «А будет-де, государь, тебе до Москвы встреча… и ты-де, государь, вели меня казнить».

Воины Девлет-Гирея прошли козельские земли, под Перемышлем форсировали Жиздру и по Свиной дороге двинулись в обход русских войск.

Предатели вывели крымцев к Кромам по Свиной дороге. До недавней реорганизации в этом районе было пять сторожевых станиц, после нее осталась одна. Предатели, которые вели ханское войско, явно имели сведения о новой организации станичной и сторожевой службы с самых московских верхов.

77
{"b":"161564","o":1}