В 1507 году, одновременно с началом русско-литовской войны, начались регулярные набеги на Русь крымских татар. Летом этого года войска Крымского ханства взяли и разграбили города Белёв и Козельск, к чему московские воеводы были совершенно не готовы. Однако, если посмотреть на карту начала XVI века, то там мы увидим новую геополитическую реальность. После разгрома Большой Орды крымское ханство овладело всем северным Причерноморьем. Русское государство, выиграв серию войн с Литвой, и вернув Северские земли (Новгород-Северский, Путивль, Стародуб, Чернигов), стало непосредственным соседом Крымского ханства.

Политика Крымского ханства c 1475 г. определялась в Стамбуле. Мудрые визири оценили попытки Москвы взять под контроль Казань и волжский путь, как потенциальную угрозу своим интересам в восточной Европе. Очевидно, Блистательная Порта, находившаяся тогда на вершине могущества, стала решать назревший «русский вопрос» радикальными средствами. Через крымских Гиреев Высокая Порта влияла и на удаленную Казань, вовлекая ее в действия против Москвы.

Антирусский вектор Крыма был моментально замечен и усилен другим крупным европейским игроком. В 1506 г. начались контакты между Менгли-Гиреем и польско-литовским королем Александром. А в 1507 послы хана приглашаются в Варшаву, где подтверждают, что с весны крымские войска действуют против великого князя московского. Так возобновляются союзнические отношения Литвы и Польши с Крымом, которые можно назвать политико-коммерческими, потому что предусматривают регулярное материальное стимулирование хана.

Согласно польско-литовско-крымскому соглашению от 1507 г., заключенному уже с наследником Александра Сигизмундом, хан Менгли Гирей «готов быти приятелю короля приятелем, а неприятелю неприятелем и вместе с людьми его милости короля польского и великого князя литовского Сигизмунда своими людьми и детьми всести на конь против всякого неприятеля, и подмогой быти на того неприятеля московского».

Кстати, при самых приятельских отношениях королей и ханов, значительная часть рабов, проходивших через работорговые рынки Крыма, была литовского происхождения. «Это не город, а поглотитель крови нашей», – характеризовал Михалон Литвин крымскую Кафу.

Польша и Крымское ханство подписывали антирусские договоры также в 1513, 1516, 1520 гг.

Всего за первое десятилетие XVI века произошло 3 крупных крымских набега на Московскую Русь.

В это время происходят и нападения сибирских (тюменских) татар на Каму; пермский наместник Василий Ковер разбил их «заднюю заставу».

В десятых годах XVI века русское правительство начинает проводить серьезные оборонительные мероприятия на «крымской украйне». Создается Лесная стража, начинается сбор посошных людей на сторожевую службу. В 1512 г. великий князь московский «утвердил землю своими заставами». Также с 1512 происходит «роспись воевод» по пограничным с Диким полем крепостям, расположенным на Оке и Угре – этот рубеж назывался «берегом». (Вот такой берег у Руси, не морской, как у всех «приличных» стран, а степной). На Оку и Угру собираются дети боярские и пищальники, набранные городами. В разрядной книге помещается «Наказ угорским воеводам», фактически первый устав русской пограничной службы, описывающий принципы размещения полков на оборонительной линии «берега». Он предусматривает оборону на широком фронте, опирающуюся на «береговые» укрепления, плюс наступательные действия «легких воевод» в поле.

В это время возрождается система засек – искусственных лесных завалов (они применялась еще в домонгольские времена для обороны от половцев).

Засеки устраивались в лесных массивах. Ствол срубленного дерева падал к «полю» (откуда приходили степняки), а деревья оставались лежать на пне. Засечные сторожа следили за состоянием засек. Каждые два километра устраивались курганы для световой связи или дозорные посты – это были кузова на высоких деревьях. На засеках ставились и небольшие остроги.

Укрепление обороны южного порубежья пока еще не касалось Северских, Тульских, Рязанских земель, которые были, в основном, предоставлены сами себе. Из-за слабости станичной службы набеги крымских татар часто были неожиданными, крымцы приходили «безвестно».

В 1512, 1513 гг. происходят набеги крымцев на северские земли и Рязань – по просьбе Литвы, находящейся в десятилетней войне с Москвой.

В 1515 г. вместе с крымцами в северской земле действуют литовские отряды, возглавляемые Г. Немировичем и Е. Дашковичем, вместе они берут большой полон.

На следующий год крымский «царевич» (калга), именуемый в русских летописях скромным именем Богатырь, опустошает рязанскую «украйну».

Единственным форпостом, где стояли русские полки к югу от «берега», была Тула, прикрытая с запада и востока лесными массивами и обладающая с 1509 крепостью, вначале деревянной, потом каменной. Она сыграла большую роль в 1517 г.

Летом того года в набег отправилось 20-тысячное крымское войско. На стороне крымцев действовали ногаи и литовские отряды – так называемые «черкасы», ни по внешнему виду, ни по нравам особо не отличавшиеся от крымских татар. Проводником у крымского хана был литвин Якуб Ивашенцов, обеспечивший проход крымской орды по литовской территории. Сигизмунд обещал крымскому хану Магмет-Гирею, за поход на Москву, скромный подарок размером в 30 тысяч золотых.

Как сообщает Патриаршая летопись: « Краль таинственно соединился с Крымскым царем Маагмед-Гиреем и многих воинств даде ему в помощь на великого князя.И тако поганый собра много свое безбожное воинство, с нимже и литовская сила и Черкасы, и Нагайскых Татар, ижже тогда одоле. Крымский царь Магмед-Кирей с крымским людьми, и Болшая Орда Заволжская, и с Нагаи, вскоре придя безвестно на великого князя отчину, иже при брезе Оки-реки; с воинством пришед, удобе преиде сю, и Коломенские места повоевав, и полон не мало собрал, и святые церкви осквернил».

Значительная часть русских войск находилась на западном пограничье – литовское войско во главе с Острожским осадило Опочку и разоряло псковские земли. Великий князь московский, как это нередко бывало, опоздал со своей ратью к отражению главных крымских сил. Но все же они были разбиты у Тулы – московским воеводам удалось взять татар в кольцо. Разгромили их и за Сулой, в путивльских местах.

В 1519 г. янычары, вышедшие из Азова, пытались занять устье реки Воронеж, но казаки не дали туркам закрепиться здесь.

Всего за десятые годы разрядные книги насчитывают 14 крупных крымских набегов.

Нападали на Русь крымцы или на Троицын день (май-июнь), или во время жатвы (конец июля-начало августа), когда мужики находились в поле; нередки были и зимние нападения, называвшиеся «беш-беш» («за одеждой») и проходившие по замерзшим рекам.

Джильс Флетчер описывает тактику крымских татар при набегах на московское государство. Они выходили из Крыма большими массами и двигались по водоразделам. При приближении к местам, где находились русские дозоры, от орды отделялись небольшие отряды. Они старались отвлечь внимание русских от направления, по которому двигалось основное войско. Когда орда входила в густонаселенную область, то дробилась на группы в 500–600 человек, которые занимались захватом рабов и прочей добычи.

Согласно описанию В. О. Ключевского, крымские татары, войдя узким клином в русские пределы и углубившись на несколько десятков верст, разворачивались затем широким веером и возвращались назад, захватывая людей.

Основные направления набегов проходили по так называемым «шляхам».

Муравский шлях, наиболее часто используемый крымцами, проходил между реками Ворскла и Донец, и вел от Перекопа к городу Оскол.

Крымские татары огибали стороной Северскую землю – там было много рек, а с севера к ней примыкал Заокско-Брянский край, лесистый и болотистый. А вот Тульский край представлял собой лесостепь, удобную для движения татарских войск. Сюда приходили Муравский и другие шляхи.

Рязанская земля была защищена с юго-востока полосой лесов и большими реками, притоками Дона. Мещерские леса стояли сплошной полосой до Волги. Поэтому крымцы шли к Рязани с запада, через Тульский край…