Глава 21
Последние записи
— Илья, ты делаешь ошибку! — взорвалась Ксюша. — Алиса, не молчи, скажи ему!
Юра закинул на спину рюкзак.
— Ошибкой будет остаться тут, в деревне, полной психов! — Полина глянула на Ксюшу. — Если хочешь, чтобы твою матку порезали на лоскутки, оставайся.
Илья пожал плечами:
— Я хочу домой, мне осточертело это местечко.
— Нам всем оно осточертело, — подал голос Денис, — но это не значит, что мы ринемся ночью в лес. Да вы заблудитесь, и все тут.
— Он прав, — Кирилл натянуто улыбнулся. — Дом — наша крепость.
Полина упрямо замотала головой.
— Они могут его поджечь и выкурить вас, подумаете об этом, когда будете выпрыгивать из окон.
— Алиса? — Ксюша нервно комкала руки.
— Не будет этого. Полина, та девушка, по их словам, совершила грех, и они… м-м, они ее наказали, если мы будем вести себя тихо, нам ничего не сделают. Осталось совсем недолго ждать, один день потерпеть.
— Грех, да у них все тут грех! Как ты не понимаешь!
— Я понимаю, — девушка прошла до дивана и присела.
— Если понимаешь, тогда иди, собирай вещи и пойдем с нами!
— Я не могу, — Алиса погладила по голове брата, — не могу.
— Мы должны идти, — Полина подхватила рюкзак и, ни на кого не глядя, вышла за дверь.
— Ребята, надеюсь, с вами все будет хорошо, — Юра подмигнул Ксюше и вышел за подругой. Илья мешкал.
— Убирайся, предатель, — прошипела Ксюша. — Ненавижу тебя!
— Лис? — жалобно посмотрел на нее Илья, прося одобрения.
Она выдавила из себя улыбку.
— Иди, если решил, чем дольше сомневаешься, тем больше противоречий.
Он тряхнул головой и выскочил за порог.
Денис опустил щеколду и спросил:
— Что теперь?
— Мне страшно, — прошептала Ксюша, и из ее глаз хлынули слезы. Она даже не трудилась их вытирать. Крупные капли скатывались за воротник ярко-оранжевого свитера, на щеках оставались мокрые бороздки, смывающие тональник.
— Не реви ты, и так тошно, — проворчал Денис.
— Может, тебе пойти спать? — заботливо предложил Кирилл.
— Нет! — крикнула Ксюша. — Как я могу спать, мне страшно, тут мы хоть все вместе!
— Я скоро пойду спать, — заметил Денис.
— Ну и проваливай, ты тут и не нужен! Алиса, Кирилл, вы ведь останетесь?
Они переглянулись.
— Ксюша, мы должны поспать, завтра утром нужно идти искать Риту.
— Ты с ума сошла! Хочешь, чтобы нас всех убили?
— Мы должны ее поискать, — упрямо повторила Алиса.
— На меня можешь не рассчитывать! Я отсюда не выйду!
— Только о себе думаешь, как всегда! — презрительно бросил Денис.
— Пошел ты, сам ее ищи, она твоя подстилка!
— Прекращайте, — Кирилл зевнул, — не знаю, как вы, а я хочу спать.
— И я хочу, — Денис потянулся, — дом закрыт, никто к нам не залезет, можно отдохнуть.
— А кто все время ходит по чердаку? — взвизгнула Ксюша.
— Ветер, — обронил он, прежде чем уйти.
— Нет, нет, это не ветер! Давайте переночуем тут! Кирилл может лечь на диване, а мы с Алисой на шкуре возле огня.
— А Никита где?
— Может, в комнату его отведешь?
Алиса поднялась.
— Ну уж нет, мы идем наверх!
Кирилл, не глядя на заплаканную Ксюшу, тоже поднялся.
— Идемте, не нужно бояться, в доме никого нет, — он коротко рассмеялся, — кроме нас, конечно.
Ксюшу это не убедило, она вцепилась в него мертвой хваткой.
— Не уходи, давай посидим, поболтаем, чего спать так рано идти!
— Завтра мы рано встаем!
— Нет, нет, не нужно ее искать, она сама виновата!
Алиса сердито посмотрела на подругу.
— Мы обещали ее матери! — Сейчас Алисе, как никогда, хотелось ее ударить, эгоистичную и трусливую. Трудно было представить, что стоящую перед ней девушку с красным носом, в слезах, соплях она некогда считала самым добрым и справедливым человеком на свете.
— Я хочу жить! Мне плевать на глупые обещания! Мы ни в чем не виноваты! Она сама ушла!
Алиса взяла брата за руку.
— А мне плевать на твои страхи и твое нытье.
Они пошли наверх, Ксюше не осталось ничего иного, как смириться и пойти за ними. Возле своей комнаты она предприняла еще одну попытку:
— Кирилл, не хочешь зайти?
— Нет, — последовал поспешный ответ.
Алиса усмехнулась.
— Если меня… — Ксюша всхлипнула, — если меня убьют, это вы будете виноваты, только вы, я вас всех ненавижу! — Девушка громко хлопнула дверью.
Они остались втроем в полутьме коридора.
— Мы так и не поговорили с тобой, — произнес Кирилл.
— О чем тут говорить, ты видел то же, что видела я.
— Эту девушку ты встретила в лесу, так?
— Да.
— По твоему убеждению, это Тамара и ребенок у нее от Саванчука, так?
— Так.
— Остается непонятным, почему Саванчук оставил тут свою женщину, да еще на последних месяцах беременности.
— Всего неделя.
— Неправда. Полина с Юрой были тут дольше.
— Ну и что же?
— Странно, что он не взял ее с собой, тем более после того, как эти люди поймали его дочь.
— Да, странно. И еще ребенок, которого я видела из окна, откуда он?
— Вот это самое загадочное, почему-то мне кажется, жители не знают, что это за ребенок.
— А может, знают, но по каким-то причинам молчат. Причин у них много. Бесы, ведьмина заводь. Они помешаны на поверьях далекой старины.
Кирилл открыл дверь ее с Никитой комнаты.
— Нужно продержаться всего один день, потом мы уедем, и пусть тут хоть все мхом порастет.
— Да, один день, — Алиса мягко улыбнулась, — все будет хорошо.
Позже, уложив брата спать, она вынула из ящика тумбочки дневник и открыла на последней странице. Лист был изрисован цветочками, красными, желтыми, синими, они лучше всяких слов передавали настроение девочки. Она писала:
Мы уезжаем. Все просто замечательно. Теперь мы будем редко приезжать. Папа все понял, там, в городе, я заведу другой, хороший дневник, а этот — плохой, пусть остается тут, не хочу больше его писать. Меня папа зовет, я побежала. Прощай!
Алиса ощутила внутри пустоту. «Как же так, просто ушла и ничего не объяснила. Что же он понял? Почему я не понимаю?» — Она пролистала до той записи, где девочка пишет про жителей и женщину, которой они причинили боль.
«Неужели она видела то же самое, что видели сегодня мы? Может, они делают так со всеми беременными, поэтому тут нет детей? Если дело лишь в беременности, то мы в безопасности. Ведь они не собирались причинить вред Никите! Или собирались?» — Алиса перевернула страницу и начала читать:
Сегодня солнечно. Завтра едем в город. Папа с грымзой ушли гулять, а меня не взяли. Она отвратительно смеялась и говорила, что маленьким с ними идти нельзя, они будут заниматься чем-то только для взрослых. Знаю я все, что они там делают. Недавно я подглядывала в скважину за ними. Дядя Радомир говорит, что грешно подглядывать. Откуда он узнал? Думаю, он сам подглядывал за нами, а все эти слова про «грешно» говорит специально, чтобы все думали, какой он хороший и правильный.
«Что за дядя еще? Снова загадки! Возможно, он приезжал вместе с Саванчуком. Брат жены, например. Или брат самого Саванчука». Следующая запись была совсем короткой:
Радомир плохой. Он и другие жители поймали меня и хотели сделать больно, но папа им не позволил.
— И это все?! — Алиса от досады поморщилась. — Неужели нельзя написать побольше о таком важном событии! Ладно, теперь понятно, кто такой Радомир, это сосед, он тут всем заправляет. Зачем же они ее поймали? Она не беременная блудница, но они что-то хотели ей сделать. — На другой стороне был нарисован коричневым карандашом щенок, а под ним размещалась запись, особенно неразборчивая:
Она убила, убила моего Рики. Проклятая убийца! Я ее ненавижу! Пусть она умрет! Даже папа ничего не возражал, когда я это сказала. Но он не наказал ее, а Рики умер, папа зарыл его на заднем дворе. Он сказал, что купит другого щенка, но как он не понимает, что мне нужен только этот! Я боюсь ее, она может сделать что-то и мне, она все может. Даже Радомир ее боится, они все ее боятся. Я хочу, чтобы они поймали ее, как меня, и взяли тот булыжник и тоже, как она Рики, ударили по голове! Тогда она точно не выживет. Тамара сказала, что я злая, что я ведьма, папа сказал ей заткнуться. Так ей и надо.
