Сколько девушка ни всматривалась, кому хозяйка должна давать своего щенка, жирное чернильное пятно с потекшей ручки заслонило собой имя. Алиса разочарованно заскрежетала зубами. Она никак не могла понять, кто еще жил с отцом и девочкой.
«Может, мать?» — закралась в голову самая простая версия, но, прочтя дальше, она поняла, что эта версия не подходит.
Не понимаю зачем, ей он не нравится. Я это точно знаю. Вот мамочке он бы точно понравился. Она всегда кормила бездомных животных и жалела их.
«Возможно, мачеха? Дети обычно всегда сравнивают их с настоящими матерями и первые, зачастую, проигрывают им почти во всем». — У нее было множество знакомых, жалующихся, что мачеха откровенно тупит, не умеет готовить оладьи, вечно недовольна, ходит с ужасной прической, заставляет сидеть на диете и масса других нелепых упреков.
Скорее бы вернуться в город. Тут так страшно. Папочка совсем ничего не понимает. Он не верит мне, когда я ему рассказываю.
«О чем рассказывает? Что за дурацкая манера ничего толком не объяснять и вместо того, что действительно важно, нести ерунду про щеночка». — Алиса захлопнула тетрадь и сунула ее под мышку, решив, что почитает у себя в комнате. Она еще раз огляделась, прошлась туда-сюда и, заслышав шорох за спиной, резко обернулась. Сперва девушка ничего не увидела, но хлопок привлек ее внимание к приподнявшимся от пола доскам. Как раз в самом углу, прямо под резным столиком, на котором были свалены рулоны обоев и старые газеты с журналами. Висящая на длинном проводе лампа не освещала тот конец чердака, Алиса выхватила из кармана толстовки фонарик.
Яркая струя света устремилась под стол. Доски прямо на глазах опустились, и наступила тишина. Девушка бросилась вперед и попыталась поддеть их пальцами, но лишь сломала несколько ногтей и, взвыв от боли, выронила тетрадь с фонарем.
Еще некоторое время она пыталась отодрать от пола совсем недавно поднявшиеся доски, но ничего не вышло. Это был небольшой люк, который минутой назад кто-то накрепко закрыл снизу. Девушка попробовала стучать — никто не отозвался.
Алиса негромко спросила:
— Кто тут есть?
В ответ — тишина.
Тогда она сильно ударила кулаком о дверцу люка.
— Кто тут?!
«Может, я схожу с ума? Может, тут никого нет? Может, доски вовсе не поднимались, а у меня начались глюки, те, что в медицине — зрительные галлюцинации? — Она прижала указательные пальцы к вискам и зажмурила глаза. — Я спятила, я совсем тут уже сбрендила».
— Медитируешь? — послышалось над ней.
Алиса распахнула глаза и уставилась на Кирилла.
— А ты что еще тут делаешь? — с еле сдерживаемым раздражением спросила она.
— Да вот, мы ужинать идем. Ты как?
— Никак!
— Злишься?
Она поднялась и размяла затекшие ноги.
— Да нет, — солгала Алиса, — все нормально, спасибо, что позаботился, но я не голодна.
Парень засмеялся, а она удивленно нахмурилась:
— Что смешного?
— Твоя фраза. Смешная. Это что-то вроде: «Отвали»?
Она сконфуженно опустила глаза и, заметив все еще валяющуюся на полу тетрадь с фонариком, поспешила их поднять.
— А это еще что?
Алиса сунула тетрадь под мышку и улыбнулась:
— Кажется, совсем недавно тебя это не очень волновало.
— Не знал, что ты злопамятная. Я тебя не помню с такой стороны.
«А знал ли вообще хоть с какой-нибудь?» — Она ничего не ответила и коротко пояснила:
— Это дневник дочери Саванчука.
— Уже читала?
— Да, немного.
— Интересно? — Она заметила, что Кирилл поменял позу и встал ближе к ней. Внутри от волнения все сжалось, в горле пересохло. Немного отстранившись, Алиса кивнула.
— Вроде бы. Как только закончу, могу дать тебе.
— Нет, не нужно.
— Не нужно? — переспросила она, делая еще один шаг назад и упираясь в стол.
— Читать чужие дневники неприлично.
— Да, — полувопросительно выдохнула она.
— У меня сложилось такое странное ощущение… — начал он, но Алиса не дала ему договорить, потому что Кирилл сделал к ней шаг и сократил расстояние так, что они стояли, чуть ли не касаясь друг друга.
— Что-то у меня аппетит появился. Пойдем ужинать!
— Не дослушаешь меня? — вынимая из ее ослабевших пальцев фонарик и выключая его, изумился парень.
Часть чердака погрузилась в полумрак. Алиса нервно скрестила руки на груди, прижав к себе тетрадь.
— Я лишь хотел сказать, что мне приятна твоя компания, и я хочу больше проводить с тобой время.
«А то, чего хочу я, интересно, его волнует?» — Вслух она сказала другое:
— Я совсем не против проводить больше времени вместе, но для этого тебе придется поменьше проводить времени с… — Он не дал ей закончить и, наклонившись, поцеловал. Алиса отпрянула, но тут же об этом пожалела. Его глаза сузились и, ей показалось, что он сейчас ее ударит, но ничего подобного не произошло, в следующее мгновение он беззаботно улыбнулся.
— Извини, теперь прежде спрошу разрешение.
«Зачем? Чтобы его не получить?»
— Без проблем, бывает, пойдем к остальным ребятам.
Помогая ей спуститься, Кирилл поинтересовался:
— А что ты там делала под столиком?
— Я… — она хотела сказать «ничего», но, к своему собственному удивлению, созналась: — Мне показалось, что доски приподнялись.
— Тебе только показалось или это так и было?
Алиса шумно вздохнула.
— Там небольшой люк, но открыть его не удалось, можно подумать, что это был просто глюк.
— Думаешь?
— Свет от лампы не позволяет сказать наверняка. По правде говоря, там было темновато, чтобы утверждать с полной уверенностью.
— И часто у тебя такое бывает? — Видя ее замешательство, он с улыбкой пояснил: — Я о глюках.
— Не-ет.
— Не очень уверенно. — Кирилл кивнул на дверь ее комнаты. — Брата позовешь?
— Да-да, — спохватилась она, — конечно.
Никита сидел возле окна и пальцем рисовал на нем узоры.
— Ники, пойдем кушать, — позвала она, быстро окидывая взглядом комнату, чтобы убедится, что в ней никого нет и все точно так же, как было до ее ухода. Мальчик безропотно слез со стула и подошел к ней. Она заметила, как Кирилл поднял руку, чтобы потрепать брата по голове, но тот шарахнулся в сторону.
— Оставь его, он ко всем так. — Девушка намеренно солгала. Брат, может, и был со странностями, но от людей он не шарахался.
— Что-то, когда его тряс Илья, он так не смотрел, — заметил Кирилл и перевел взгляд с Никиты на тетрадь.
— Ты ее повсюду с собой носить собираешься?
Алиса посмотрела на дневник и сперва хотела оставить в комнате, но потом, вспомнив пропажу брелка, резко передумала.
— Пожалуй, пусть будет со мной. Не хватало потерять чужую вещь.
Парень над чем-то рассмеялся и больше ни о чем не говорил и не спрашивал.
Все ребята уже сидели за столом и что-то шумно обсуждали, когда в столовую вошли Алиса с братом и Кирилл.
— Ну наконец, — возликовал Денис. — За то время, что вы находились вместе, можно было бы армию детей начикать.
Илья громко расхохотался:
— Лиска не такая, она у нас ведет затворнический образ жизни. Монахиня прям.
Рита хихикнула и поддела его локтем:
— Ну не скажи. Это вам, парням, так кажется, а видела я ее тут как-то в клубе… — девушка ехидно обнажила ровненькие зубки, — монашки бы долго молились за ее грешную душу.
— Не болтай ты, — усмехнулась Алиса, заливая водой лапшу для брата.
— Завтра идем за елкой, — объявила Ксюша, промокая губы салфеткой и как бы обращаясь ко всем, но глядя исключительно на Кирилла.
— А наряжать чем? — Рита отрезала кусок хлеба и ловко намазала куриным паштетом.
— Украшений мы не брали, — Илья сморщился, — и так сумки были тяжелые.
— На чердаке полно игрушек, — поднял глаза от тарелки Кирилл.
— Правда? — обрадовалась Ксюша.
— Да, там несколько коробок с игрушками, елочные тоже, кажется, есть.
Алиса удивленно покосилась на него:
