— Думаю, мне не нужно говорить тебе, что ты мне не нравишься, — раздался за его спиной густой бас пирата.

— Ты мне тоже, — твердо ответил Джеред.

Они стояли друг против друга, сверкая глазами.

Наконец Черная Борода нарушил молчание.

— Зачем ты явился?

— Чтобы увидеть Квинн, — честно признался Джеред. — Я должен знать, что происходит.

— А-а-а! — взревел пират. — Она чертовски больна!

— Тогда почему не вызвали врача?

— Врача?! — Черная Борода оттолкнул Джереда. — Потому что врачи — шарлатаны, все до одного! Поверь, я знаю это. Джон Боунз был одним из них, и я не доверил бы ему даже жизнь рыбы.

Джеред не стал спорить. Он тоже не особенно доверял докторам. Они умели лишь облегчить боль, успокоить биение сердца и ампутировать конечности. Лишь немногие из них понимали причины болезни и смерти людей и действительно помогали им. Большинство же просто стояли и ждали, когда пациент отдаст Богу душу.

Палуба буквально сотрясалась от шагов Черной Бороды. Внезапно он прекратил хождение взад-вперед и воскликнул:

— Нет, нет и нет! Все, что мне нужно, — это немного опиума, сироп из белых роз и касторовое масло для приготовления чудодейственного эликсира, секрет которого известен только мне.

— Опиум? Касторовое масло? — с сомнением переспросил Джеред.

Вряд ли это могло помочь. Несколько лет назад он жил в Чарлстоне и видел, как во время эпидемии женщины ухаживали за больными. Что если попробовать сделать то же самое? Джеред предложил эту идею Черной Бороде.

— Пожалуйста, не отказывай мне. Пока ты будешь дожидаться снадобий от губернатора, позволь хотя бы взглянуть на Квинн.

Возможно, тон его голоса и умоляющий взгляд заставили смягчиться Черную Бороду.

— Ба! Кому же это повредит, — пожал он плечами и повел Джереда вниз. — Она здесь.

Каюта Черной Бороды весьма удивила Джереда своей роскошью. Сквозь венецианское стекло внутрь пробивался розоватый свет утренней зари, освещая прикрепленный к полу письменный стол, книги, карты и морские чертежи на стенах, турецкие ковры на полу, лампы в восточном стиле и огромную кровать, на которой неподвижно лежала Квинн. Ее темные волосы разметались по подушке, обрамляя бледное и такое дорогое ему лицо.

— Квинн!

Джеред осторожно отбросил со лба девушки влажную прядь. Квинн медленно открыла, потом сразу же закрыла глаза. Джеред тотчас забыл все, что собирался ей сказать, думая лишь о том, как спасти любимую.

— Что ты даешь ей, чтобы снять жар?

— Разбавленное вино. Квинн мучает ужасная жажда.

— Вино? — Джеред положил руку на пылающий лоб девушки. Пульс больной был учащенным, дыхание — поверхностным. — Дай ей воды, но добавь туда всего лишь каплю вина. Принеси мокрую тряпку и таз самой холодной воды, которую только сможешь найти.

— Ты мне приказываешь? — загремел Черная Борода.

— Да, — твердо ответил Джеред, выдержав его взгляд. — И если ты любишь ее, а я думаю, что это так, то будешь слушаться меня.

Джеред вспомнил, как женщины в Чарлстоне спасли несколько человек, обтирая холодной водой лицо и тело больного, чтобы снять жар, а также давая обильное питье.

— Квинн.

Взяв любимую за руку, Джеред пообещал, что ни на шаг не отойдет от нее, и сдержал свое слово.

Так началось бессменное бодрствование Джереда и Черной Бороды у постели Квинн. Они ждали, надеялись, переживали. Двух заклятых врагов на время объединила любовь к той, которая неподвижно лежала на кровати.

«Он любит ее, — думал Джеред, читая на лице Черной Бороды заботу и тревогу. — Удивительно, но несмотря на жестокое сердце, это чудовище, действительно, любит свою дочь».

Наблюдая, как тяжело вздымается грудь Квинн, как она борется за каждый вдох, Джеред снова и снова шептал:

— Не умирай, Квинн! Держись! Пожалуйста… Пожалуйста…

Словно вняв его отчаянной мольбе, Квинн задышала ровнее, спокойнее. Состояние ее явно улучшилось. Слезы радости застилали Джереду глаза. Его сердце переполняли любовь и нежность к Квинн. Не будучи глубоко религиозным человеком, Джеред упал на колени и, склонив голову, начал неистово молиться.

Квинн проснулась словно от какого-то внутреннего толчка и заставила себя открыть глаза. Все вокруг заливал яркий солнечный свет. Какое-то время она никак не могла понять, что произошло.

— Джеред?

Квинн казалось, что она слышала его голос, который что-то шептал ей в темноте, чувствовала его нежные руки…

— Джеред, — опять позвала девушка.

Ее глаза даже заболели от напряжения и яркого света, пока она осматривала комнату: карты, чертежи, книги… Сердце Квинн радостно забилось: неужели она в каюте «Мести Черного Ангела»?

Приподнявшись на локте, Квинн снова окинула взглядом комнату: ковры, лампы, две сабли, крест-накрест висевшие на стене…

Постепенно надежда на чудо улетучилась. Это оказался вовсе не корабль Джереда, это корабль ее отца.

— Итак, ты вновь среди живых, — как гром среди ясного неба раздался голос Черной Бороды.

— Отец?..

Квинн изумленно уставилась на огромную фигуру, потом разочарованно откинулась на подушки и закрыла глаза. Господи, это не Джеред! Ей все приснилось… Воспаленное воображение сыграло с ней злую шутку…

— Ты хочешь есть?

— Есть? — в животе у Квинн урчало, но мысль о еде вызывала неприятные ощущения, по крайней мере, в данный момент. — Нет.

Она казалась себе удивительно слабой. «Наверно, именно так чувствуют себя новорожденные обезьянки», — подумала Квинн, вспомнив, каким беспомощным был Капитан Генри Морган, когда Пиквит подарил его ей. Пиквит, дорогой Пиквит… Неожиданно она все вспомнила.

— Как Пиквит? Остальные?

— Пиквит даже ни разу не чихнул, но… — Черная Борода снял шляпу и понурил голову. — Мы похоронили в море несколько новых матросов, а также Везерли, Рингроуза и Снида.

— О, нет!

Квинн помнила, какими они были полными жизни, как пили ром, резались в карты, заигрывали с проститутками Бата…

— А Нед? — с беспокойством спросила она, хотя никогда не испытывала к нему особой симпатии.

— Нед поправился, как и ты. Я положил ему на голову мокрую тряпку и дал… — тут Черная Борода брезгливо поморщился, — воды.

— Воды? — не поверила Квинн.

— Да-а, — протянул Черная Борода. — Он впервые в жизни пил простую воду, — отец принялся бесцельно крутить золотую пуговицу на рукаве пиджака. — Другие тоже поправились.

— Сколько?

— Квинн, дочка, умерло больше половины команды «Ошибки Черного Ангела». Это ужасная болезнь… — внезапно гнев исказил лицо Черной Бороды. — Проклятие! Если бы эта свинья, губернатор, вовремя дал бы лекарства, потерь было бы намного меньше.

— Губернатор согласился на твои требования?

— Да, он передал медикаментов на целых триста крон, — проворчал отец. — Теперь, когда опасность позади, просто не знаю, что с ними делать?

— Значит… значит, ты не…

— Не убил Рэгга и его сына, не сжег корабли? — усмехнулся Черная Борода и, выхватив из-под подушки пистолет, стал размахивать им, целясь в невидимых врагов. — Мне следовало бы это сделать!

— Нет, отец!

Мысль об этом пугала Квинн, хотя она понимала, что это просто бравада с его стороны.

Черная Борода засмеялся.

— Полно ворчать, Квинн! С меня довольно и моих женщин, — он заткнул пистолет за пояс. — Не удивительно, что Боннет сбежал от своей жены, пожелав плавать с нами. Жаль, правда, что он никудышный капитан, совершенно ничего не понимает в навигации. Несмотря на то, что Боннет хозяин корабля, мне пришлось поставить другого капитана.

— Другого капитана?

Квинн в душе пожалела этого щеголеватого джентльмена с печальными глазами. Боннет за свои корабль десятью пушками и нанял семьдесят человек. А теперь он больше не капитан. Да, такое унижение трудно пережить.

— Капитаном будет Блэк Бэзил, — заявил отец. — Тебе хорошо известно, что он — пират из пиратов.

— Я думала…