Двигатель на улице все не умолкал. Я выглянула в окно. Огромная черная машина, размером с две двуспальные кровати, загораживала собой дорогу, явно действуя на нервы двум дамам с собаками и старушке-велосипедистке, что никак не могла громадину объехать. Я не большой знаток автомобилей, но решила, что этот, судя по виду, расходовал галлон топлива мили за три. Теперь, просто стоя на месте и впустую тарахтя, истратил галлона два, не меньше. Уму непостижимо!

– Годрик, пожалуйста, погромче. Я тебя почти не слышу. Какой-то ненормальный на улице… – Я заткнула ухо пальцем. – Ты где?

– Я спросил, не встретиться ли нам сейчас. Выпьем кофе. Я тебе кое-что покажу.

Я взглянула на часы. Джонатан работает самое раннее до шести. У меня море времени. Следует хотя бы взглянуть на письмо Габи.

– Да, хорошо, – ответила я. – Только часа в три мне надо быть дома. Чтобы подготовиться к ужину.

– Разумеется. Выходи.

– Что?

– Я у твоего дома.

Я мигом вернулась к окну. Внутрь машины было не заглянуть сквозь тонированные окна, столь обожаемые знаменитостями: «Обратите внимание! Нет, не смотрите!» Годрик же явно меня увидел, потому что начал продолжительно сигналить. Велосипедистка повернула в мою сторону голову. Я, краснея со стыда, отпрянула от окна и, хватая на ходу сумку, пробормотала в телефон:

– Уже бегу.

Я вышла из дома, стараясь не замечать любопытных взглядов, забралась в смахивавшее на пещеру нутро Годриковой машины и в который раз поразилась мощности автомобильного кондиционера. С Нельсоном случилось бы три приступа ярости подряд, если бы он узнал, какой ущерб я наношу окружающей среде, дабы не умереть от жары в этом душном городе.

Я осмотрелась. Годрик на водительском сиденье был удален от меня на невообразимое расстояние.

Спрашивать: «Твоя машина?» я не желала, боясь его обидеть. Чувство было такое, будто я забралась в непомерно дорогую черную сумку: такого обилия кожи я, пожалуй, в жизни не видывала. Загляденье. Тут и там поблескивали гладкие поверхности. Кожа, блеск, матовая чернота– Пахло фантастической дороговизной.

– Значит, ты… – начала было я, но Годрик жестом остановил меня.

Мужчина и автомобиль. Я давно заметила: когда парень садится за руль – любой машины, двигатель которой крупнее газонокосилки, – превращается в другого человека. Как правило, в подобие киногероя. Нельсон становился смельчаком из «Ограбления по-итальянски», Годрик же, судя по всему, – Томом Крузом из «Дней грома». Или крутым рэппером? Так или иначе, он был сегодня в других темных очках. Более… модных и безвкусных.

– Пристегни ремень и ничего не трожь, – проинструктировал он меня в странной смешанной манере дошкольника, изучающего правила дорожного движения, и бандита из Бруклина.

– Да я и не думала…

– Ну, поехали, – промямлил Годрик, нажимая на педаль газа.

Меня качнуло вперед, потом назад – так сильно, что голова стукнулась о подголовник. Вокруг засигналили, и я поняла: нам крупно повезло, что мы ни в кого не врезались.

Я проглотила слюну. Годрик издавал ликующие возгласы, наслаждаясь музыкой двигателя. Смысл, по-видимому, был в том, чтобы никому не показать, что ты хоть самую малость трусишь. Я научилась этому в «Пони-клубе».

– Куда поедем? – спросил Годрик, подустав выделываться.

– Все равно! – пропищала я.

Легкий удар по матово-черной панели, и в одно и то же мгновение наполовину открылись окна и зазвучала музыка. «Европа», оглушительно громко.

– «После-е-е-едний отсче-е-е-ет!»–проорал Годрик, улыбаясь во весь рот. – Балдеж!

Я поколебалась и улыбнулась в ответ. Его пыл в некотором смысле очаровывал.

– Следую твоему совету, – прокричал Годрик. – Ты же сама предлагала модель «М-шесть», так?

– Конечно! – воскликнула я. Вообще-то советы дала эксперт Габи, отнюдь не я. Здания проносились мимо с умопомрачительной скоростью. – Э-э… здорово! Может, немного сбросишь скорость?

– Не-а!

Годрик выпрямил руки, сильнее вцепляясь в многофункциональный руль. В жизни не видела его таким воодушевленным. Не хотелось лишать беднягу удовольствия.

Я удобнее устроилась на кожаном сиденье, скинула туфли и уперла обтянутые чулками ноги во что-то твердое. По крайней мере, представлялся случай набраться свежих впечатлений.

Мы летели вперед по улицам, сопровождаемые «металлом» и облаком выхлопных газов. Вскоре желудок перестал сжиматься всякий раз, когда Годрик перестраивался на другую полосу, и я начала входить во вкус. Как бы там ни было, не каждый день выпадает шанс покататься на немыслимой скорости по Нью-Йорку да еще с кинозвездой, пусть слегка «недоделанной».

Особняки, облицованные песчаником, остались позади. По-моему, мы приближались к Центральному парку. Во всяком случае, здания на глазах росли, и сквозь затемненное стекло я видела впереди скопление деревьев.

– Куда мы едем?

– Не знаю, – прокричал мне в ответ Годрик. – Тебе удобно? – заботливо поинтересовался он. – Мягко? Не страшно?

Я улыбнулась, довольная, что ему так весело. Стоит отметить, Годрик был отличным водителем, под стать шикарной машине.

– С тобой мне нечего бояться! – воскликнула я.

Выражение Годрикова лица странно изменилось, и на миг он стал собой прежним.

– Хм, спасибо, Мел.

– Не подозревала, что ты такой ловкий! – бодро прибавила я. – Позвал меня просто покататься? Задумаешь прибавить скорости или выкинуть другой фокус, подай сигнал, хорошо?

Я случайно нажала на кнопку, и сиденье подо мной задвигалось, пробуждая неожиданно– волнительные ощущения. Во всяком случае, не слишком уместные.

– О-ой! Годрик! – Я захихикала. – Оно вибрирует! А у меня… мурашки по коже! Ничего себе! Чему еще «обучена» твоя машина?

Годрик сдавленно кашлянул, и я повернула голову. Он сидел весь красный и беспокойно ерзал.

– О! Прости! – воскликнула я, давя на кнопки. – Твое сиденье тоже закачалось?

– Нет, – прохрипел Годрик. – Просто, видишь ли… Я, хм… – Он взглянул на меня, и я заметила, что, несмотря на кондиционер, на его лице поблескивает пот. Следовало подсказать ему, чтобы покупал одежду из натуральных тканей. – Спасибо, что согласилась поехать со мной… У тебя уйма дел, а ты все отложила и…

Я потрепала его по колену.

– Следи за дорогой, Годрик Ведь ты не хочешь повторить судьбу Джеймса Дина, правильно?

Мои слова как будто повергли его в обычную пасмурность и недовольство. Проехав еще несколько кварталов, он вдруг прибавил скорости и стал лихачить на светофорах. Надеюсь, это не для того, чтобы произвести на меня впечатление, мелькнула в голове тревожная мысль.

– Годрик, не забывай поглядывать на спидометр, – попросила я. – Будет ужасно, если придется расплачиваться за прогулку штрафом.

Годрик что-то пробурчал и, наверное, впервые за все это время посмотрел в зеркало заднего вида.

– В чем дело? – спросила я. – Что-нибудь…

Ответа не последовало. Я повернула голову – от зеркал в подобных авто проку мало – и увидела, что прямо за нами мчит другая машина.

– Боже! Еще немного и въедет нам в зад, – сказала я. – В Америке водители плевать хотели на правила, согласен? Куда ни посмотри, везде машины-гиганты. Таким, конечно, аварии нипочем.

Годрик не услышал моего намека. По-видимому, думал о другом.

– Значит, по-твоему, тачка крутая?

– О! Еще бы! – воскликнула я. – Девушки только и мечтают на таких покататься. Машина в духе… Джеймса Бонда.

Годрик повел бровью и, как мне показалось, придал своему лицу выражение Джереми Кларк– сона.

– Ездить на моделях серии «М» всегда сплошное удовольствие… Мощность что надо… Если бы эта машина превратилась в человека, стала бы подобием… Пирса Броснана. Питался бы парень одними бифштексами. В «Клариджез».

Я сдержанно улыбнулась. Видит бог, я не одобряла его удальства, но боялась навек убить в нем уверенность. Когда пытаешься укрепить в мужчине веру в себя, главное не переступить размытую черту, чтобы не получить обратный результат. Бедняге Годрику предстояло еще работать и работать над собой, помоги ему Господи.