Те же племена описываются и у Л. Н. Гумилева, он называет шатосцев «тюрками-шато, потомками среднеазиатских хуннов» (32, 354); (там же, 483). См. также карту-приложение № 8.
«К этому же времени история относит и появление в этой местности татаней (татар) маньчжурских. В IX в. история не упоминает уже о шатосцах в этих местах; напротив, при Киданьской династии являются здесь дадане (татары). Следовательно, оба рода смешались друг с другом и были оттеснены натиском киданей и тангутов царства Ся, далее на север» и на запад, и уже при Чынгыз-хане, совершив, по выражению В. П. Васильева, «круговое вращение» своей миграции, татары Чынгыз-хана пришли с запада (со стороны Шато – Джунгарии), куда они расселились к тому времени на восток Евразии, где «поколение татар при Чингиз-хане стало царственным» (17, 136–137). См. карту, приложение № 7.
Как отмечает В. П. Васильев, в китайских хрониках сообщается о некоторых характерных чертах данного этноса. Одновременно с тем, что были они «все мужественны и искусны в сражении», древние татары также «занимались хлебопашеством». Они умели изготавливать оружие и изделия из железа и меди уже в IX–X вв. (17, 165). «Киданьцы, хотя и торговали с датанями (татарами), но не пропускали к ним железа. Когда же цзиньцы завладели землями на юго-восток от Хуанхэ, железо и медь перешли к татарам и они наделали себе оружия» (там же), поскольку в 1115 г., на месте разгромленной чжурчженями (с помощью татар) империи киданей возникает империя Кинь (Цзинь).
Далее летописи свидетельствуют: «Когда Цзиньское государство было сильно, то датане (татары) ежегодно приносили дань, когда же на (цзиньский) престол вступил Вэй-ван, то датаньский (татарский) государь Тэмучэнь провозгласил себя императором Чингизом» (там же, 165).
Таким образом, примерно с VII–VIII вв. шло «смешение» множества отдельных тюркских родов[23] в один этнос «татар» и расселение их на Иньшане, Джунгарии, Алтае, Урале, Волге и Северном Причерноморье.
Главную роль в образовании нового этноса играли древние татары, тюрки-шато и часть уйгур (17, 136–137). Включал в свой состав этнос татар в ходе расселения по Евразии и «другие тюркские роды», обитавшие в Великой Степи (87, 102). И, как выразился Л. Н. Гумилев, «в XI в. новый взрыв этногенеза создал этнос монгол» (34, 59). Но соплеменники Чынгыз-хана, как мы знаем уже из работ В. П. Васильева и Л. Н. Гумилева, и «до Чынгыз-хана», в XI–XII вв. «назывались татары» (там же, 41), (30, 270).
Необходимо привести также пояснения относительно распространенного мнения «о делении разноплеменных кочевников Центральной Азии на «белых, черных и диких татар». Истоки ложного представления о подобном смешении и одновременно делении средневековых татар в следующем: подобное разделение существовало, но исключительно внутри одного народа датань (татар), и относится проявление этого деления в названии примерно к VIII–X вв. Тех татар, которые жили поблизости к Китаю, китайцы называли «образованными (жэ, то есть «спелый». – В. П. Васильев) датанями», они занимались хлебопашеством. Отдаленные же от Китая назывались «дикими датанями» (шэнь «сырой». – В. П. Васильев)..» (17, 165).
Как видим, иероглифы для обозначения слова «дикий» китайцы применяли те же, что и для обозначения слова «сырой», и применялось это выражение для обозначения древних татар, «отдаленных от Китая» – то есть тех татар, об образе жизни которых китайцы не имели достаточного представления. Соответственно, китайцам в рассматриваемое время был достаточно хорошо известен только восточный край средневекового татарского мира. И необходимо здесь пояснить одну особенность языков восточного происхождения – слово «сырой» может означать вовсе не слово «дикий» в смысле уровня культуры. «Сырой» означает именно отдаленность – и в прямом, и в переносном смысле – от конкретного народа, его культуры, языка и т. п.
Например, в татарском языке тоже есть выражение «сырой» в подобном значении, говорят о человеке «чи татар», «чи урыс» и т. п. Что в дословном переводе будет звучать – «сырой татарин», «сырой русский» и т. п. Это означает, что человека определяют как наделенного «плотью и духом», всеми свойствами своего народа, не подверженного влиянию каких-либо других народов (народа) в самом широком смысле этого слова, учитывая происхождение, язык, культуру и т. п., а отнюдь не определяя уровень собственно «цивилизованности» данного индивидуума.
Соответственно, как пишет академик В. П. Васильев, татарский народ («поколение») и при Чынгыз-хане «подразделялось на три рода: черное, белое и непокорное. В Юаньской истории[24] упоминается два рода татар: чахан (белый) и анги-татар, последнее, вероятно, то же самое, что и непокорное; но нигде не упоминается о черных татарах, и это покажется весьма естественным, когда узнаем, что сам Чингиз-хан принадлежал к этому поколению, и потому что официальный язык везде словом Монгол заменил прежнее название поколения (татар)» (17, 135).
Мэн-хун пишет о соплеменниках Чынгыз-хана: «(Это) поколение происходит от шато'сцев и составляет особенный род. Они разделяются на три вида: черных, белых и непокорных (диких)» (там же, 216). «Князь Субутай происходит от белых татар» (там же, 217). «Нынешний император Чингиз, его полководцы, министры и главнейшие чиновники, все принадлежат к черным татарам (харачин?)» (там же). «Главнокомандующий всех войск, канцлер всех провинций, великий князь Мухури – черный татарин, китайцы зовут его Мэ-хоу-ло; в бумагах пишут Моу-хэ-ли, – все это от исковерканности южного и северного (китайского. – Г. Е.) наречия» (там же, 221). Также Мэн-хун отмечает: «Я сам при свиданиях с ним (Мухури) слышал, как он называл себя всякий раз татарским человеком» (там же, 220).
И еще приведем примеры того, что наименование «татар» относилось к конкретному этносу, а не было «собирательным названием кочевых племен».
Академик В. В. Бартольд о татарах «до Чынгыз-хана»: «В анонимном Муджмал ат-таварих (около 1126 г.), в списке государей назван татарский государь Симун буйуй (или биви?) джайар» (8, 559).
Известный современный ученый, выдающийся историк-ориенталист С. Г. Кляшторный пишет: «…Во всяком случае, в X–XII вв., этноним «татары» был хорошо известен не только в Срединной империи (в Южном Китае. – Г. Е.), но также в Средней Азии и Иране. Так, наряду с караханидскими тюрками, татары достаточно часто упоминаются в стихах известнейших персидских поэтов. Газневийский поэт Абу-н-Наджми Манучихри (XI в.) пишет о красивом юноше с «тюрко-татарским обликом«…имам Садр ад-дин Харрамабади (XI–XII) в касыде, посвященном султану Искандеру, упоминает некоего «татарина»» (53, 133).
Еще сведения из восточнотуркестанских и китайских источников, обнаруженных уже много позже В. П. Васильева: «Во всяком случае, в колофоне пехлевийского манихейского сочинения «Махр-намаг», переписанного в Турфане[25] между 825–832 гг., среди местных вельмож упомянут и глава татар (tatar ара tekin)» (там же, 132).
«Между 958 и 1084 гг. упомянуты три посольства к различным китайским дворам, совместно отправленные государями ганьчжоуских уйгуров и ганьсуйских татар для заключения военного союза против тангутов» (там же) – и здесь татары определенно упоминаются как этнос – равно как и уйгуры.
«Важное дополнение к этим известиям содержится в двух китайских манускриптах 965 и 981 гг. из пещерной библиотеки в Дуньхуане.[26] Там прямо сказано, что центр государства татар был Сучжоу, то есть на границе Ганьсу и Восточного Туркестана. Об этих же татарах сообщают хотано-сакские документы IX–X вв» (там же).
Отметим, что все приведенные из работ С. Г. Кляшторного сведения о татарах согласуются с утверждением В. П. Васильева о том, что татары Чынгыз-хана пришли, по данным Мэн-хуна, именно с запада, из Шато. То есть, именно на западной стороне от средневекового Китая указывают места обитания «татар до Чынгыз-хана» более ранние китайские источники, переведенные В. П. Васильевым. Ниже вернемся к вопросу о времени и масштабах расселения по Евразии древних и средневековых татар – или, как их назвали официальные историки, «монголо-татар» и их непосредственных предков.
