С заднего сиденья автомобиля с убийственной грацией африканской пантеры выскочил четвертый человек, на полдюйма ниже меня, со светло-желтой кожей, широченными плечами и узкими-узкими бедрами. Казалось, что он движется как в замедленной съемке, но это было обманчивое впечатление. Слева его шею украшала татуировка — Кровавый Убийца, а на левой щеке виднелся шрам, который начинался сразу под глазом, шел до самого уха и спускался по щеке к челюсти. След от ножа. Он был одет в глухо застегнутую белую шелковую рубашку и черные шелковые брюки. Если не обращать внимания на шрам, то можно было подумать, что он прямо-таки сошел с рекламы «Мелроуз» в «Лос-Анджелес мэгэзин». Бон Ди передал ему «дэн-вессон». Остальные четверо посматривали на меня, но при этом не сводили глаз с человека со шрамом, словно ждали приказа прыгать и хотели проявить себя с наилучшей стороны.
— Ты Аким Де Муэр?
Де Муэр небрежно кивнул, бросил взгляд на «дэн-вессон» и проверил, заряжен ли он.
— Слабовато, — заметил он. — Я ношу девятку с обоймой шестнадцать пуль.
— Но свое дело туго знает.
— Похоже на то. — Он взвесил на ладони «дэн-вессон» и навел его на мой левый глаз. — Тебя как зовут?
— Элвис Коул.
— И что ты тут потерял?
— Мы с приятелем искали парня по имени Клемент Уильямс, который украл «ниссан станза» семьдесят восьмого года.
«А вдруг это сработает?»
Аким Де Муэр взвел курок «дэн-вессона».
— Чушь!
«Нет, похоже, не сработает».
— Ты зачем заставил семью Вашингтон забрать заявление относительно смерти их сына?
Он опустил «дэн-вессон».
— А что тебе известно?
Я только покачал головой.
— Сейчас узнаем, — ухмыльнулся Де Муэр и повел «дэн-вессоном» в сторону Бон Ди и парня с АК. — А ну-ка займитесь этим придурком.
Бон Ди подсек меня сзади дулом своего АК и, когда я упал как подкошенный, уселся мне на ноги. Второй бандит сжал мне коленями шею, а затем схватил за волосы и заставил поднять голову, после чего вдавил дуло АК в скулу. Больно.
И тогда ко мне подошел Аким Де Муэр.
— Мы можем тебя убить. Легко. Но легко — это не всегда умно. Знающие люди говорят, что у тебя есть друзья в Полицейском управлении. Если ты зажмуришься, то они нахмурятся, а может, и того хуже.
Какая-то тень промелькнула за окнами на крыше. Возможно, Пайк.
— И все же я не могу позволить тебе совать свой нос куда не надо. Догоняешь? Ситуация может выйти из-под контроля. Вот почему тебя нужно остановить. Ты все усек?
— Конечно, — с трудом прохрипел я.
Было трудно дышать — мешал парень, сидевший у меня на спине. Аким Де Муэр покачал головой:
— Это сейчас ты так говоришь. Но чего стоят пустые слова! Хочу показать тебе истинное положение дел.
Аким Де Муэр подошел к Джеймсу Эдварду Вашингтону, приставил «дэн-вессон» к его левому виску и нажал на курок. Меня точно обухом по голове ударило, когда правая сторона лица Джеймса Эдварда Вашингтона взорвалась и он рухнул на пол, словно робот с севшей батарейкой. Когда его голова ударилась о цемент, брызнул фонтан крови и капли попали мне на лицо.
Я напрягся что было сил, пытаясь сбросить со спины бандитов, но ничего не вышло. Тело Джеймса Эдварда Вашингтона судорожно дергалось на полу, вокруг его головы расползалась лужа крови. Потом он содрогнулся в последний раз, и нечто похожее на красную тапиоку выскочило у него изо рта. Бандит в длинном плаще склонился над телом Джеймса Эдварда и презрительно бросил:
— Полюбуйтесь на это дерьмо!
Конвульсии продолжались еще несколько мгновений, а потом все прекратилось.
Аким Де Муэр подошел ко мне, присел рядом на корточки, открыл магазин «дэн-вессона», вытащил оставшиеся патроны, стер отпечатки пальцев и бросил «дэн-вессон» на пол рядом со мной.
— Следующей будет гребаная сука, — произнес он. — Это она заварила кашу.
Мне не сразу удалось сфокусировать взгляд на Акиме. Было трудно смотреть, слушать и одновременно прикидывать в уме, как стряхнуть этих двоих с плеч и добраться до Акима раньше, чем АК доберется до меня.
Аким Де Муэр улыбнулся, словно прочел мои мысли. При этом ему явно было на все наплевать. Даже если бы я сумел стряхнуть тех двоих и увернуться от АК, ему и тогда было бы плевать. Аким посмотрел на остальных.
— Ключи есть? — поинтересовался он.
— Да, — ответил Бон Ди, протягивая ему ключи от моей машины.
Аким мотнул головой, и Бон Ди, а также тип с карабином исчезли из виду.
Секунд через тридцать Бон Ди вернулся, и Аким Де Муэр подошел к телу Джеймса Эдварда Вашингтона. Он коснулся тела кончиком туфли, затем покачал головой и посмотрел на меня:
— Ерунда. Просто еще один мертвый ниггер.
Я попытался что-то сказать, но у меня ничего не вышло.
— Пора сваливать отсюда на хрен, — скомандовал Аким Де Муэр.
Бон Ди и тип с карабином залезли в «фольксваген», а Аким Де Муэр и парень с «бинелли» сели в «монте-карло». Парень, что сидел у меня на спине, не тронулся с места, а другой отошел с АК к дверям «монте-карло», готовый в любую минуту начать стрелять. Дылда с обрезом открыл двери гаража, и тут раздался громкий удар. Парня отбросило назад, и на авансцене появился Джо Пайк. Он нырнул вниз, откатившись к «фольксвагену», потом тут же вскочил на ноги, выпустив одну пулю в парня у меня на спине и две — в водителя «жука». Выстрелы были громкими. Должно быть, Пайк воспользовался своим любимым «питоном». Первая пуля сбросила парня с моих плеч, а две другие повалили водителя на сидевшего рядом Бон Ди.
— Ложись! — закричал Пайк.
Я остался лежать на полу.
Парень, стоявший с АК на изготовку, прыгнул в открытую дверь «монте-карло», сзади начал стрелять «бинелли», но большая часть пуль угодила в «фольксваген». Пайк сделал два выстрела в сторону «монте-карло», но тут взревел двигатель, и черная машина, ударив правым крылом сначала «фольксваген», а потом дверь гаража, стрелой вылетела наружу.
Я подбежал к «фольксвагену» и стал вытаскивать из него Бон Ди. Водитель был мертв. Бон Ди кричал, что он смертельно ранен, а я сказал, что мне плевать. Я повалил его на пол, убедился, что он чистый, и подбежал к Джеймсу Эдварду Вашингтону. Однако Джеймс Эдвард Вашингтон был мертв.
— Боже мой!
— Ты в порядке? — спросил Пайк.
Я покачал головой. Сделал глубокий вдох и вдруг почувствовал, что меня всего трясет.
— Скоро у нас будет компания. — Он аккуратно положил свой «питон», словно не хотел испортить концовку. — Ты их слышишь?
— Да.
Может, Пайк услышал их раньше меня, а может, и нет. Сирены доносились с обеих сторон переулка, потом послышались крики, и двое копов, которых я никогда раньше не видел, вбежали в гараж и тут же опустились на одно колено. Они были в гражданском, вооружены дробовиками. Один занял позицию возле дверей, другой спрятался за левым крылом «фольксвагена», как до этого сделал Пайк. Они громко кричали:
— Полиция! Оружие на землю!
Вот что значит привычка. Оружие мы уже положили.
— Парень возле «фольксвагена» ранен. Остальные трое убиты, — сообщил я.
С противоположной стороны гаража появился третий коп с дробовиком наперевес.
— Руки на ширине плеч! Лицом вниз! Живо! — У копа были длинные волосы, перевязанные синей банданой.
Пайк и я молча повиновались, но они направились к нам с оружием на изготовку. Один подошел к Пайку, другой ко мне, а третий, коротышка, к Бон Ди. Я услышал, как подъезжают все новые и новые машины, и вой сирены «скорой помощи».
Подошедший ко мне коп уперся коленом мне в спину, завел руки назад и надел наручники. Когда в течение одного дня тебе дважды упираются коленом в спину, начинаешь понимать, что сегодня не твой день.
— Мой бумажник остался в «корвете». Меня зовут Элвис Коул. Я частный детектив. Я хороший парень.
— Заткни пасть, твою мать! — приказал коп в бандане.
Они надели наручники на Пайка, надели наручники на Бон Ди, а потом коротышка сообщил, что нашел ключи, и направился к моему «корвету».
