— Точно. — Он отпустил ее руки. — Вы должны идти.

Розалинда схватила его за руку и поцеловала суставы пальцев, боясь заговорить из-за эмоций, клокотавших в душе.

Кристофер осторожно высвободил кисть и отвернулся.

— Хорошего сна, моя леди, и пусть Бог хранит вас.

— И Вас, сэр.

Она шептала эти слова, пока бежала к дворцу. Она была такой дурой. Она должна была взять его за руку, пойти и переспать с ним вместо того, чтобы вести наблюдение за королевой. Ее тело дрожало в беззвучном плаче, эхо которого врезалось в память. Она поступила правильно и он тоже, но это было похоже на двойное предательство.

Остановившись на нижней площадке лестницы, девушка обняла себя, словно испытывала сильную боль. Побег от похотливого обещания в голубых глазах Кристофера причинял больше страданий, чем любая физическая рана, которую она когда-либо получала. Кристофер чувствовал то же самое или смягчит боль на кровати другой женщины? Он сказал, что хочет лишь ее…, Розалинда дотронулась до кинжала в надежде, что его слова были правдой.

Дойдя до спальни, девушка остановилась и сняла ботинки. Нет нужды будить Маргарет, которая проводила с Розалиндой последнюю ночь перед возвращением супруга.

Что же, спрашивается, она скажет дедушке? Если бы она отказалась обольстить Кристофера, то он потребовал бы ее мгновенного возвращения и проинструктировал бы Риса взять ее миссию? Хотя он не был Ллеуэллином и не имел такого же доступа к королю, Рис был более чем способен убить вампира. Но тогда остается вопрос с пророчеством…

Присмотревшись в темноту, Розалинда услышала медленное и слабое дыхание Маргарет. Если бы она была умна, то, возможно, они смогли бы найти способ убить вампира… прежде, чем, в конце концов, поддадутся искушению уложить друг друга в постель.

Кристофер убрал грязные и засохшие лепестки роз с колен и прислонился к стволу ближайшего дерева. По крайней мере, соблазн в лице Розалинды исчез, и он может концентрирования на миссии. Он облизал губы, пробуя ее сладость. Затем представил ее рот на его груди, животе, его члене…

Инстинкты разом проснулись от ощущения шепота над головой, и он оглянулся, затем посмотрел вверх, на листву деревьев. Что-то столь же легкое, как паутинка коснулось его шеи, и он замер. Он знал, что здесь никого нет, но также знал, что не был один. Кристофер вдохнул аромат померанца, и его пальцы медленно опустились к ножнам кинжала.

— Фы может слышать меня, кровь моей крови?

Пугающий шепот звучал лишь в его голове. Кристофер закрыл глаза, и сконцентрировался на странно знакомом акценте.

— Да, — пробормотал он нерешительно. — Я слышу вас.

Ощущение злорадного удовлетворения заполнило разум.

—  Почему фы охотитесь на меня?

— У меня нет выбора. Вы нарушили правила, изложенные Советом вампиров.

—  Но фы не хотит навредить мне.

— С чего бы этому быть правдой? — прошептал он. — Я не знаю, кто вы.

Мягкий смех взъерошил волосы, падающие на шею.

—  Фы знает меня. Мы — семья.

Кристофер обернулся, но за спиной ничего не было — лишь эхо женского смеха раздавалось в его голове. Он дрожал, на лбу проступили бисеринки пота. Что во имя всех святых с ним происходит?

Со стоном он упал на колени, ударяя кулаками о землю. Вампир говорила с ним, и она казалась ему до боли знакомой. В ее голосе были те же самые мягкие интонации его испанского детства, его матери …

Он оглянулся на дворец, затем наклонился поднять кинжал, который валялся на земле. Он понятия не имел, как оружие оказалось там — не то чтобы лезвие ему чем-то помогло. И не могло помочь, ведь не мог же он вырезать себе ножом способность думать.

Его детский страх угрожал прорваться через железные тиски памяти. Всю жизнь он боялся чего-то вроде этого, и теперь оно, наконец, настигло его. Но теперь он был мужчиной, не ребенком, и лишь от него зависит, использует ли он правду мудро, или продолжит убегать от этого.

Кристофер начал молиться: сначала он запинался, но затем слова стали четче и более утешительными, чем он, возможно, когда-либо себе представлял.

— Кто-то скоро будет и он очень спешит.

Поняв лаконичные слова Риса, Розалинда подняла глаза и увидела, как из тумана, окружающего древний лес, появляется всадник, и он смотрел прямо на них.

Все происходило незадолго до рассвета. Земля была тверда и скована морозом, как и сам воздух, которым они изо всех сил пытались дышать. Рис достал свой кинжал, и Розалинда сделала то же самое. Она объехала вокруг, чтобы встретить угрозу лицом к лицу, а затем расслабилась.

— Сэр Кристофер.

— Да, — ответил Рис. — Кажется, он не может оставить нас в покое, не так ли?

Приблизившись, Кристофер снял свою черную шапочку в знак приветствия и присоединился к прогулке.

— Доброе утро вам обоим. Я приношу извинения за то, что прерываю вашу прогулку, но я должен сообщить кое-что важное.

Рис поглядел на Розалинду и кивнул.

— Мы можем пройтись до края того поля и поговорить там. Я сомневаюсь, что нас увидят в этом тумане.

Розалинда бросила еще один беглый взгляд на лицо Кристофера. Ей было трудно сопоставить этого сурового мужчину с улыбающимся волшебником, который танцевал с нею в большом зале. Он скрывал свои способности почти так же, как она, пряча силу и уязвимость за доброй маской общительности.

Достав ногу из стремени, девушка остановилась, поскольку оба ее спутника подошли к ней, чтобы помочь слезть с лошади. Она попыталась не издать тяжелый вздох из-за их нелепого мужского поведения, ведь Кристофер нарочно толкнул Риса плечом и, подойдя первым, помог ей спуститься на землю.

— Спасибо.

— Пожалуйста, моя леди. — Кристофер не спешил отойти и убрать руки с ее талии.

Розалинде уже все это порядком надоело, но тут раздался низкий мелодичный голос Риса.

— Теперь, что вы хотели сказать нам, сэр Кристофер?

Кристофер вздохнул.

— Боюсь, вы сочтете меня безумным. Но даю слово, я говорю правду.

— Мы привыкли к странному и необычному, сэр, — ответила Розалинда.

— Поистине, я знаю, что, но это… — Кристофер покачал головой. — Это похоже на сказку, которой пугают детей. — Он с трудом сглотнул. — Вчера вечером, в то время как я сторожил покои королевы, вампир заговорил со мной.

— Что вы имеете в виду под «заговорил с вами»?

Рис прервал ее, спросив с отвращением.

— Почему вы не убили тварь?

— Потому что фактически не видел ее. Я даже не уверен, была она там вообще или нет.

Розалинда нахмурилась, поскольку Кристофер все время менял позу.

— Она говорила со мной в моей голове.

— Вы могли слышать ее мысли?

— Да. — Он дрожал. — Это было престранейшее ощущение. Надеюсь, что никогда больше не испытаю его.

Розалинда коснулась его руки.

— Но, что она сказала?

— Она сказала, что мы одной крови, и я не должен охотиться на нее.

— Это полный бред. — Розалинда нахмурилась. — Вы не вампир.

Рис подошел к ним, достав кинжал.

— Этому есть прекрасное объяснение — не так ли, сэр Кристофер?

Девушка встала между мужчинами и положила ладонь на широкую грудь Риса.

— О чем ты говоришь?

Рис даже не взглянул на нее, все его внимание было приковано к Кристоферу.

— Я слышал от других, что этот убийца на друидов не имеет чистой человеческой крови.

Некая злость появилась и засела в абсолютно голубых глазах Кристофера, и Розалинда пихнула Риса в грудь.

— Дурно так говорить.

— Нет, моя леди. Все в порядке. Это причиняет мне такую сильную боль, что ее невозможно описать, но есть некоторые подозрения — то есть, моя ветвь семьи Эллиса, возможно, была заражена кровью вампира. — Кристофер поднял руку. — Я не знаю, правда ли это. Во имя всего святого, вампир действительно показался мне знакомым. — Он колебался, но затем продолжил. — Она говорила со мной на языке моей семьи из Арагона.