— Поздно Марио, поздно. — Алекс уже не могла говорить она шептала — Я не буду себя беречь. Не буду. Я хочу, что бы он жил, что бы он забыл меня и жил счастливо еще долгие годы. Я понимаю тебя Марио, понимаю как никто другой. Я сама жила всю жизнь только для себя, но миром движет любовь, ради которой мы должны идти на любые жертвы. Любить — значит для кого-то жить. А, если я не могу любить Фрэнка, быть с ним рядом, то мне не зачем жить.

Марио боролся со своей жалостью из последних сил, и только мысль о ее измене подкрепляла его решимость. Марио встал и решил уйти из комнаты, у двери он услышал вопрос, направленный в пространство.

— Сколько еще до рассвета? — и в этом вопросе было столько боли, что Марио невольно вернулся назад.

— Еще три часа не больше.

— Три часа… я не могу столько ждать. Убей меня сейчас.

— Нет, нет… — Марио вышел из комнаты он не мог больше выносить этой борьбы с самим собой. Он победит эту свою слабость и сделает, так как уже решено, и больше он никогда не будет плакать из-за нее.

Фрэнк лежал на кровати, уткнувшись лицом в подушку, он не видел молнии, которые освещали его маленькое окошко, он не слышал грома, монотонный стук капель дождя. Он почувствовал боль острую невыносимую от своих воспоминаний. Его память была похожа на китайские фонарики, которые вспыхивали в темноте на секунду и освещали дни, где они были вместе счастливы, что бы он почувствовал боль снова и снова. Он ненавидел себя и ее, Марио, он ненавидел всех и вся. Фонарик вспыхнул, и он увидел розовый снег, он никогда этого не видел раньше, еще один фонарик — причал, скала, Еще и еще вспыхивают фонарики — ее комната засыпана лепестками роз. Зачем он во все это поверил, в этот мир, который она рисовала для него. Теперь он всегда будет чувствовать тьму, непроглядную тьму, которая хочет и может поглотить его. Раздался скрежет ключа в двери вошел один из охранников, его шаги дробно отдавались в этой крохотной комнате. Он подошел к кровати и потрепал Фрэнка по плечу. Не добившись никакого результата, он присел на кровать.

— Послушай Фрэнк, ты можешь уйти. Марио согласен отпустить тебя. Слышишь?

Фрэнк пошевелился, но ничего не произнес.

— Ты можешь уйти прямо сейчас.

Фрэнк повернул голову и посмотрел на него.

— Тони ты шутишь — проговорил он хриплым, больным голосом.

— Да, нет же это правда. — Тони явно обрадовался тому, что Фрэнк заговорил — Марио сначала злился и не хотел даже говорить о тебе, но потом после этого разговора — Тони говорил захлебываясь от волнения, как будто ему дали на это слишком мало времени, но Фрэнк остановил его.

— Пожди, после какого разговора, что за разговор?

Антони выпучил глаза и сказал тоном заговорщика:

— Когда Алекс и Марио разговаривали вчера, они еще так сильно друг на друга кричали. После этого тебя отвели к ней — закончил он шепотом.

Фрэнк усмехнулся снова мираж, наверно торговалась, чтобы ее свадьба с ним проходила где-нибудь на островах, а ему свобода была бы утешением.

— Спасибо старина. Я сейчас же уйду отсюда — сказал Фрэнк, отвернувшись к стене.

— Да, не за что. Там, на кухне кое-какие твои вещи. Я сам собрал их тебе, не забудь взять их — Антони поднялся и направился к двери.

— Дождь уже кончается на улице жутковато… знаешь Фрэнк, мне будет тебя не хватать.

— Прощай — прошептал Фрэнк. Антони, согнувшись, вышел в коридор.

Серое свинцовое небо нависло над Алекс, оно хотело раздавить ее своей тяжестью, расплющить, задушить этим серым и липким. Алекс обернулась к дому, в окне мелькнуло лицо Фрэнка, он увидел ее. Она пошатнулась и почти повисла на руке Марио.

— Почему нет чемоданов? Ведь я как будто уезжаю? — Марио не отреагировал на ее вопрос. Алекс снова повторила свой вопрос уже уверенным голосом, хотя взгляд ее снова стал отрешенным.

Марио усмехнувшись, сказал:

— А не все ли равно тебе, если ты умрешь через двадцать минут?

— Эти двадцать минут он должен думать, что я уезжаю навсегда. Слышишь? — ее ногти впились в руку Марио.

— Ты думаешь, мне больно? Больно мне было вчера, когда ты решила умереть ради него, а сегодня я сам тебе помогу умереть, слышишь Алекс? — Марио посмотрел на нее глазами полными ненависти, но увидел только равнодушное ко всему существо, лицо готовое к смерти, с отпечатком смерти. Захлопнувшаяся за ними дверца машины не вызвала у нее никакой реакции.

"Комедиантка, лицемерка даже сейчас она играет свою роль, сейчас, когда уезжает с Марио на его глазах. Уехать самому, немедленно прочь отсюда. Зачем я проходил именно по наружному коридору. Забрать вещи и уезжать". Фрэнк шел на кухню, чтобы забрать свои вещи, которые собрал для него Тони. Он прошел по коридору, свернул на лево и вошел на кухню, так быстро и стремительно, что чуть не столкнулся со стоявшей там женщиной. Увидев Фрэнка, она всплеснула руками:

— Фрэнк это ты? Неужели это ты. Такой похудевший, грустный, — она подошла к Фрэнку и обняла его, в то время как Фрэнк не сопротивляясь, стоял, глядя на нее.

— Я рад, что я встретил здесь вас донна Росита вы единственный человек, которого я хочу здесь видеть — он попытался улыбнуться, но у него вышла только гримаса похожая на улыбку.

— Прощай мой мальчик, прощай и попробуй начать жизнь заново. Ты еще молод, ты сможешь.

— Нет, донна Росита вы не понимаете, молодость не означает, что можно все исправить, она означает, что нужно не повторять прошлых ошибок. И я их не повторю…. Вот увидите.

Донна Росита смахнула слезинку и погладила Фрэнка по руке, она все знала и догадывалась об их отношениях с Алекс.

— Я зашел за вещами. Тони сказал, что оставил их здесь.

— Да, да. Фрэнк сразу за шкафом стоит чемодан, посмотри.

Он направился к дальнему концу кухни, где за огромным шкафом стоял чемодан. В то время как он наклонился к чемодану, в комнату влетела молодая служанка, которую, Фрэнк не видел до этого. Впорхнув, на кухню и не замечая ничего вокруг, она подбежала к донне Росите.

— Донна Росита вы себе не представляете, что там было. Его отпустили, можете не волноваться. Но главное не в этом, а в том, что мне рассказал Ричи. Помните, шофер, про которого я вам говорила. Уф, — она перевела дух и продолжала дальше. — Он мне рассказал, что хозяин вне себя от гнева всю ночь не спал и повторял "завтра все решится", а еще он сказал, что она по… — ее взгляд упал на Фрэнка, и она осеклась, не смея продолжать дальше. Фрэнк подскочил к ней, схватил ее за руку и дернул, как ему показалось не очень сильно.

— Говори, что еще он сказал? Говори же!

— Говори Лусита, ну же — попросила ее донья Росита, думая о том, как больно сейчас Фрэнку.

Он, молча, смотрел на нее, но его взгляд красноречивей любых слов умолял ее продолжать.

— Он сказал, что они поедут на скалу — выдохнула Лусита и подняла на Фрэнка глаза.

— Зачем на скалу? Почему?

— Я не знаю… честное слово, не знаю.

— Ты должна знать, должна — Фрэнк тряс молодую девушку за плечи, не замечая, как у нее закатываются глаза. Донья Росита схватила его за руку.

— Фрэнк она бы сказала, если бы знала это. Отпусти ее, отпусти Фрэнк.

Фрэнк отпустил руки. Да, он ошибся, он поверил комедии, которую устроил для него Марио. Скала! Зачем ехать на голую скалу, которая стоит над морем? Он очнулся от своих мыслей только когда почувствовал что бежит по коридору на улицу. Машину, он должен найти, машину. Должен успеть. Вот почему он чувствовал, что здесь что-то не так, он исправит свою ошибку. Ему нужно только вовремя успеть и все. Машина, ему нужна машина. Возле гаража должна стоять хотя бы одна! Он бежал изо всех сил вот и гараж две машины здесь, значит, Марио поехал на одной. В машине кроме него и Алекс поместятся еще, только два человека, у него есть неплохой шанс. Антони заметил его и уже машет ему рукой.

— Фрэнк что ты здесь делаешь?