— Что же ты делаешь девочка? Ты посмотри на себя только глаза на лице остались, кожа уже не просто белая, а какая-то прозрачная. А круги, круги под глазами. Ну, ничего ты ему не докажешь Алекс.

— Неужели ему будет все равно, если из-за него умрет человек.

— Да он же ненавидит всех женщин, поэтому Марио и приставил его к тебе, что не боится его ухаживаний.

— Ну, что же мне делать донья Росита? Он же даже за человека меня не считает. Если бы я не настояла на своем в тот день, он бы и по имени меня не называл. Представляете, как дворняжку сидеть, лежать.

— Так зачем же морить себя голодом из-за него? Все равно это не поможет, а ты должна быть сильной, чтобы все выдержать.

— За что же он меня так ненавидит? Что я-то ему сделала?

Донья Росита пожала плечами и развела руками. Алекс задумалась и уставилась куда-то в окно.

— Да, вы правы, он не стоит того, что бы за него умирать. Сделаем так, когда он будет уходить в магазин я буду есть, если что посуду будем прятать под кровать, он сюда не подходит.

— Тогда поешь сейчас.

— Нет, после такого поста, нужно начинать есть постепенно, налейте мне молока или сока.

Алекс положила свою руку на руку доньи Роситы:

— Спасибо вам за все.

Они еще посидели так немного, потом Алекс выпила сок, и ее потянуло в сон. Она сладко потянулась, завернулась в угол одеяла и уснула. Когда Фрэнк вошел в комнату, она уже спала, и он вернулся на кухню снова обедать в одиночестве. Впервые в жизни ему не хотелось, есть, он вяло ковырял ложкой в тарелке и думал, что делать с Алекс — "Пожалуй, заморит себя голодом. Пригрожу ей, что расскажу все Марио, может хоть это приведет ее в чувство. Хотя нет, она скорее придумает, чем бы еще его огреть".

Он вернулся в комнату и сел в кресло. Бросив взгляд на кровать, он вдруг почувствовал жалость к этому слабому сопротивляющемуся существу. Прошло еще три дня, Фрэнк знал, что нужно что-то предпринять, но что. Он позвонил Марио и тот обещал приехать, как только сможет. Он вошел на кухню может донья Росита что-нибудь ему подскажет.

— Донья Росита, что же мне с ней делать она не ест уже больше десяти дней скоро от нее ничего не останется.

Пожилая женщина ничего не сказал, но он почувствовал, что она считает виноватым во всем именно его.

— Может мне пригласить врача?

— Попробуйте, я в этом ничего не понимаю.

Фрэнк усмехнулся и кивнул головой. Он позвонил со своего мобильного телефона и вызвал врача. Алекс безучастно сидела на кровати и смотрела на него как будто он предмет мебели. Немного помявшись, он все же подошел к ее кровати.

— Алекс я вызвал врача. Он скоро приедет осмотреть тебя.

— Зачем? Если диагноз будет плохой, ты не будешь обращаться со мной как с вещью?

— Это моя работа.

— Мучить меня?

— Нет, контролировать.

В дверь постучали. Пришел доктор неопределенного возраста, лысоватый с удивительно заспанным лицом. "Интересно — подумала Алекс — он тоже доверенное лицо Марио?". Доктор пощупал пульс, осмотрел глаза и стал собираться уходить, когда неловко повернувшись на кровати, задел что-то звякнувшее на полу. Алекс закусила губу, брови Фрэнка приподнялись, но его лицо тут же приняло прежнее выражение. Он проводил доктора и сидит уже пять минут на кухне. "Он все понял. Но сейчас он не поверит, что в начале я не ела по настоящему" — Алекс не знала, что ей делать, дернуло же этого доктора сунуть свои ноги именно с этой стороны кровати. На кухне послышался голос Фрэнка:

— Донья Росита я отпускаю вас, можете завтра не приходить. Я думаю все понятно и без объяснений.

За донной Роситой закрывается дверь и с каждым поворотом ключа в замке сердце Алекс ничинало биться все сильнее и быстрее — "Он убьет меня, поэтому он ее и выгнал". Но вместо того чтобы кинуться к ней он проходит через всю комнату в ванную и включает там краны, вода с шумом наполняет ванную. Алекс вцепилась руками в одеяло. Фрэнк подошел к ней и пнул стоявший под кроватью стакан. Алекс закрыла глаза и представила, что с ней теперь будет. Одеяло полетело на пол, и он схватил ее за талию.

— Нет! Нет! Не трогай меня! Ты хочешь меня утопить? Помогите!

Фрэнк перекинул ее через плечо и, не обращая, внимание на то, что Алекс стучит кулаками по его спине, донес ее до ванны.

— Ты любишь шутить неправда ли? Или скорее лгать! Это лекарство вылечит тебя от этой болезни.

И к ужасу Алекс он скидывает ее в ванную. Она падает и погружается в ледяную воду, ее крик затихает, а голова вскоре появляется над водой. В нос и в рот ей попала вода, она начинает отплевываться, и откашливаться. И не замечая холода и воды, которая стекает струйками с ее одежды она вбегает в комнату, где Фрэнк спокойно читает газету сидя в кресле. С Алекс льется вода, она подходит к нему, оставляя мокрые следы на ковре, становится перед ним.

— Ты грязная тюремная крыса! Я голодала целую неделю и только в последние два дня ела один раз в день. Мне хотелось простых человеческих отношений, а ты обращаешься со мной хуже, чем с собакой. Даже пытался посадить на веревку.

Фрэнк спокойно поднял глаза с газетного листа на Алекс.

— Еще одно слово и ты об этом пожалеешь.

— Что засунешь в холодильник или сразу головой в печку?

Терпение Фрэнка лопается, он кидается к Алекс и хватает ее за руку.

— Ах ты, лживая дрянь! У тебя хватает наглости требовать лучшего обращения, ты этого не заслуживаешь. Он снова тащит ее в ванную, но Алекс хватается свободной рукой за кровать.

— Нет, не хочу! Грубиян, садист, животное!

— Еще одна ванна тебе совсем не помешает.

Наконец он отцепляет ее руку от кровати и снова кидает в ледяную воду. У Алекс кружится голова, она, шатаясь, вылезает из ванной и стоит, прислонившись к двери, пока не приходит в себя. Затем медленно входит в комнату и подходит к шкафу. Пытается открыть шкаф, но у нее ничего не получается. Она изо всех сил трясет дверцу и понимает, что он специально ее закрыл.

— Открой шкаф! Мне нужно взять одежду.

— Не к чему. Походишь и в этой, тебе же нравится мокнуть под холодным дождем. Представь, что ты была под ливнем и получи удовольствие.

Она с ненавистью посмотрела на Фрэнка с его газетой. От холода зубы Алекс выбивали настоящую дробь. "И ведь уже конец осени" — подумала вдруг Алекс и села на кровать. После борьбы кровать была в мокрых пятнах и смятая. Еще раз, оглянувшись на читавшего газету Фрэнка Алекс скинула верхний свитер и, оставшись в одной блузке и джинсах забралась под одеяло. Там она еще долго ворочалась, пока не затихла, хотя зубы у нее продолжали стучать. Фрэнк с интересом наблюдал, как она возилась в мокрой одежде и не менее мокрой постели. Время от времени ей нужно давать хороший урок.

Фрэнк напрасно ждал, что придумает Алекс к утру, она ворочалась в постели всю ночь и на утро вовсе не собиралась вставать. Читая в кресле газету, он изредка, как и вчера на нее посматривал, но не замечал никакого движенья. В одиннадцать часов утра ему надоело ждать, он подошел к кровати и сдернул с кровати одеяло.

— Пора вставать и даже завтракать.

Алекс не отреагировала на это не взглядом, ни словом, только сжалась в маленький комочек и зажала рот рукой. Что-то не так, с ней определенно что-то случилось. Когда она обижалась на него, это длилось не более десяти минут, и потом она считала лучшим ответом, не сдаваться. Кровать и одежда сухая, значит, за ночь все уже высохло, чем же она недовольна. Фрэнк посмотрел на нее еще раз, она дрожит, от страха? Нет, это что-то другое, и еще какой-то странный звук.

— Алекс что с тобой?

Она мотает головой и молчит, может она над ним издевается. Нет, она слишком спокойна без своей обычной ухмылки. Зачем зажимать рот рукой? Он протянул руку и отодвинул ее ладонь ото рта, и сразу все стало ясно. Тот неясный звук, который он слышал, оказался стук, который беспрерывно выбивали ее зубы, а рука просто горела. Фрэнк нахмурился и прикоснулся к ее лбу, у нее видимо ужасно высокая температура.