"Интересно за те несколько часов пока Алекс собирается домой, смогу ли я себя заставить гулять по пляжу, вместо того чтобы бежать к ней?". Потом его мысли приняли совсем другое направление. "А, если бы я захотел умереть, смог бы я спрыгнуть отсюда?". Фрэнк не задумываясь, берется за перила и перепрыгивает через них. Сердце начинает усиленно биться, пока ноги не попадают на каменный карниз.

— Не смей этого делать!

У Фрэнка перехватило дыхание, и ноги соскользнули с карниза, но не от желания покончить с собой, а от неожиданности ее прихода. Алекс взяла его за руки, попыталась его поднять на верх.

— Немедленно прекрати! Поднимайся.

— Алекс, зачем ты пришла? — у него мелькнула идея притвориться, что он на самом деле хотел спрыгнуть. Он достал ногами до карниза и продолжал "висеть" держась за перила.

— Сама не знаю. Мне полагается быть уже в самолете по пути домой, а меня потянуло сюда.

— Если ты пришла сюда из жалости, то просто уходи.

Их глаза встретились, и они старались прочитать мысли друг у друга. У Алекс мелькнула мысль: "Он опять ожесточился", у Фрэнка: "Любит, но не хочет признать это. Она меня любит!?".

— Убери от меня руки или я сейчас спрыгну.

— Фрэнк опомнись, ты сошел с ума.

— Да лучше сойти с ума, чем думать о том, что ты меня не любишь.

Алекс стало казаться, что она сама уже сходит с ума, все это было уже в ее жизни и признание и угрозы и мольбы то же были.

— Что же ты делаешь со мной? Я же чувствую что все это ложь, а меня снова затягивает как в паутину.

Она выпрямилась во весь рост и крепко взяла его за запястья.

— Если ты сейчас же не поднимешься сюда, я не знаю, что я с тобой сделаю.

— Нет, не поднимусь, в этом нет никакого смысла — Фрэнк покачал головой.

— Поднимайся! Я последний раз тебя предупреждаю.

— Зачем? Тебе же все равно, что со мной будет.

— Нет не все равно.

— Тебе все равно, что я чувствую, значит и все равно, что со мной.

— Нет не правда, для меня это важно.

— Тогда почему ты не можешь об этом просто поговорить? — Фрэнк почувствовал что игра, которую он придумал становиться слишком реальной

— Потому что я не могу Фрэнк.

Даже стоя на карнизе Фрэнк почувствовал, как его руки начинают затекать, ладони вспотели и начали скользить по перилам. Алекс тут же заметила, как тяжело ему стало держаться за перила.

— Фрэнк довольно поднимайся. Ты же можешь сорваться.

— Я поднимусь, если ты пообещаешь, что мы поговорим.

— Хорошо, я обещаю — Алекс устало закрыла глаза, она не может сбежать от своей судьбы и все время возвращается к этому месту. Фрэнк подтянулся на руках и с помощью Алекс поднялся на площадку. Минуты две они молча смотрели друг другу в глаза не зная, что сказать, несмело протянув руки, Фрэнк притянул к себе Алекс и обнял ее, а ее голова легла ему на плечо.

— Я тебя люблю Алекс.

— Не надо не говори так, у нас ничего не получится.

— Почему?

— Я не могу — она жалостливо посмотрела ему в глаза — ну пойми…

— Ты не любишь меня, но боишься сказать мне. Конечно, боишься сказать, потому что тебе меня жалко. А ты прекрасно знаешь, чем это закончиться — он сделал движение, как будто хочет подойти к перилам.

— Ну, зачем ты мучаешь и меня и себя!?

— Потому что так не бывает. Я чувствую, как ты тянешься ко мне, а потом словно чужая отталкиваешь.

Он заметил, как Алекс заколебалась и отвела от него глаза.

— Ответь Алекс, почему или я сейчас по настоящему спрыгну — он шутливо пригрозил ей, и ждал ответной реакции. Алекс медленно повернула голову и в упор посмотрела на него.

— По-настоящему? А что было до этого? — мягкий и спокойный тон, которым она так неуверенно спрашивала, почему-то вызвал у Фрэнка угрызения совести.

— Понимаешь, я хотел попробовать, что чувствуют самоубийцы, стоя на краю смерти и перелез через перила, там был такой карнизик, и я на него встал. А когда ты крикнула я случайно…. сорвался и висел на руках, пока ты меня не подняла, — он поцеловал ее руку и заглянул в глаза.

— Значит, ты мне все врал. Как же я опять сглупила, поверив в этот бред. Боже мой, как глупо! — Алекс схватилась за голову и попыталась вырваться из его объятий.

Боль, с которой она говорила, разрывал Фрэнку сердце, и он только сильней обхватил ее руками.

— Алекс, родная я по-настоящему люблю тебя. Ну, прости, меня за эту комедию. Мне нужно было сразу вылезти, как только ты пришла. Ведь если ты пришла сюда значит, я тебе не безразличен. А я испугался, что потеряю тебя навсегда, и поэтому продолжал притворяться. Прости, прости, прости, я больше не буду.

Слушая, сбивчивые оправдания Фрэнка Алекс смягчилась и смотрела ему в глаза совсем по-другому.

— Это правда? То, что ты говоришь?

— Да, Алекс.

Она как-то странно посмотрела на него и вдруг ударила его по щеке. Прижав руку к щеке, Фрэнк посмотрел на нее, ожидая объяснений.

— Это тебе за комедию. Ты…ты просто играл моими чувствами.

Не успев опомниться, Фрэнк получил пощечину по другой стороне.

— А это за то, что ты ушел и ничего не сказал мне, я думала, что с ума сойду.

Алекс тяжело дышала и смотрела на него с какой-то жалостью и тревогой. Она приблизила к его уху свои губы и еле слышно прошептала.

— А, это за то, что я тебя люблю.

Их губы соединились, и они долго так стояли, боясь спугнуть свое счастье, и отпустить друг друга. Потом, крепко обнявшись и все еще не веря в происходящее, смотрели друг другу в глаза, и смеялись.

— Алекс я больше тебя никуда и никогда не отпущу.

— И это говоришь мне ты? Разве не ты сбежал и оставил меня одну.

— Да, это было глупо, но я больше не мог находиться так близко и так далеко от тебя. Знаешь, кого я сейчас понимаю.

— Кого же?

— Марио. Когда ты пробуешь самый краешек счастья, а затем теряешь его. Невозможно жить уже как прежде. Один твой поцелуй и я сразу понял, что со мной, почему я не могу себе найти места. — Он поцеловал ее в губы и крепче обнял — Любить по настоящему это так больно и такое счастье. Мне больно только от одной мысли, что я могу тебя потерять.

Они переглянулись и рассмеялись, сколько же всего им нужно рассказать друг другу.

— Пойдем домой.

— Моя тюрьма для тебя дом?

— Нет, место, где я нашел, то, что так долго искал.

Держась за руки, не спеша, они, пошли к городу. И многие прохожие недоуменно смотрели на их счастливые лица. У телефона-автомата Фрэнк задержался:

— Мне нужно сделать один звонок, но пока ты не должна знать о чем.

Сердце Алекс гулко застучало в груди, неужели это все ловушка и сейчас приедет Марио. Все же, она отошла чуть подальше, и со страхом наблюдала, как он позвонил и что-то долго обсуждал. Затем положил трубку и подошел к ней.

— Теперь можно не спеша идти домой.

Все еще не совсем ему, доверяя, Алекс с опаской вошла в квартиру, но на кухне Фрэнк ни слова, ни говоря, взял ее на руки и попросил закрыть глаза.

— Ну, будь паинькой родная. В другой раз я послушаю тебя.

Громко вздохнув, она закрыла глаза, через минуту Алекс почувствовала, как он положил ее на кровать и начал осыпать жаркими поцелуями. Она открыла глаза и не поверила тому, что видит. Вся кровать была усыпана лепестками розовых роз.

— Тебе нравиться мой сюрприз?

Вместо ответа Алекс крепко обняла его и начала целовать, она доверилась Фрэнку и лишь трепетала под его поцелуями и ласками. А он ласкал и любил ее так словно это последний раз в жизни, когда он видит ее и может к ней прикоснуться. Когда его руки обняли ее и замерли, Алекс открыла глаза. Фрэнк лежал, рядом, и смотрел на нее.

— Ты мой розовый снег. Такая необыкновенная и простая — он потерся кончиком своего носа, об ее нос, и она рассмеялась. Ее рука легла на его плечо, и стала водить, ею вверх и вниз наслаждаясь его гладкой кожей, рельефом мускул.

— Алекс лучше не делай так.