— Сейчас поймете, — пообещал Мераб. — Леван спросил нас: «Во имя чего Серго написал статью? Что им двигало?» Гарри ответил: «Желание помочь Карло Торадзе». Знаете, что Леван сказал на это? Что, протягивая одну руку Карло, другой Серго бьет десятерых. Одного вытаскивает из тюрьмы, а десятерых заталкивает туда. Естественно, мы возмутились. Я спросил: «Леван Георгиевич, вы считаете, что Серго поступает неправильно?» Он ответил: «В том-то и дело, что правильно, но, творя добро, он одновременно творит зло». Тут Гарри прочитал ему небольшую лекцию.

— Никакой лекции не было, юноша. Вот буквально мои слова: «Вы сами сказали, что Серго поступает правильно, следовательно, справедливо. А раз справедливо, то какой разговор может быть о том, что одновременно с добром Серго творит зло? Справедливость — это торжество добра над злом».

— Что он ответил? — спросила Нина.

— Он ответил: «Ну да, добро должно быть с кулаками, желательно крепкими».

— А я ответил на это так: «Крепкие кулаки у зла. У добра руки мягкие и нежные, как женские», — сказал Мераб.

— Чудесно, Мераб! — Нина улыбалась.

Я с любопытством наблюдал за ней. Она превосходно держалась, хотя на душе у нее наверняка было муторно.

Поощрение Нины подействовало на Мераба, как дождь ни Куру. Его прорвало, и он затопил нас многословием, пересказывая спор с Леваном.

Котэ стало скучно.

— Пойду на кухню. Отберу шашлыки.

Я взглянул на часы.

— Нам пора. Мы опаздываем в кино.

— Не огорчай меня, юноша. Ты испортишь мне настроение, — проворчал Гарри.

— Вы идете в кино? — спросил Мераб.

Пришлось вытащить из кармана билеты. Мераб взял их и стал изучать.

Гарри поцеловал Нине руку.

— Пожалуйста, не разочаровывайте меня.

— Спокойно, Гарри, — сказал Мераб. — Их судьба в моих руках. — Он разорвал билеты. — Убытки возмещаю я.

Нина засмеялась, и я понял, что она хотела остаться.

Арчил и Мэри Дондуа, мои соседи, недавно разбогатевшие благодаря поездке за границу, садились в «Волгу», стоящую у дома. Мы не были близко знакомы, но Мэри улыбнулась мне и объявила:

— У нас такая большая радость! Завтра утром выдадут ордер на квартиру.

— Поздравляю, — сказал я.

— А вечером у нас будет компания. Обязательно приходите. — Мэри с трудом села в машину — мешала шляпа, напоминающая птичье гнездо.

Из комнаты Аполлона доносились голоса соседей и женское всхлипывание.

На балконе занималась Тата.

— Что там происходит?

— Дядю Аполлона арестовали.

— Бедняга!

Тата неприязненно взглянула на меня и прикрылась учебником.

— Вам нисколько не жалко Аполлона? — спросил я.

— Нисколько, — ответила она. — Он спекулянт.

— Да, — сказал я, растерянно потирая подбородок. — А где Ираклий?

— На товарной станции. Разгружает вагоны. А ваш друг Сандро у своей очередной любовницы. Вас еще что-нибудь интересует?

— Нет, благодарю. — Я церемонно поклонился и пошел к себе.

Мы собирались домой. Я складывал бумаги в папку, думая о матери. В последнее время я все чаще вспоминал мать, и решение навестить ее пришло как бы само собой.

— Задержитесь, — сказал нам Леван, и переглянулся с Мерабом и Гарри. Те недоуменно пожали плечами.

— Есть новости? — спросил Мераб. Он, конечно, имел в виду мою статью, хотя мы смирились с тем, что она не будет напечатана, и обходили эту тему молчанием.

— Есть, — ответил Леван. — Боюсь, Серго придется уносить ноги из города, если статья будет опубликована. Шота Меладзе готов заплатить за копию большие деньги.

— Шота?! Откуда он знает о статье? — спросил я.

Я ему сказал.

— Он что, приходил к вам?

— Этого еще не хватало! Он мой сосед, к сожалению.

— Леван Георгиевич, вы сказали ему о статье с какой-то целью? — спросил Гарри.

— С единственной. Чтобы досадить. Сказал, что скоро буду избавлен от его соседства.

— Но вы же знали, что материал не будет опубликован, — ;метил Мераб.

— Очень хотелось досадить этой свинье. Я ведь не могу, как Бакурадзе, избить его.

Он и об этом знал, но молчал.

— Знаете, сколько Шота готов заплатить? Пять тысяч.

— За копию? — спросил Мераб.

— Да, только за копию.

Господи, подумал я, сколько же у них денег, если они могут выложить за копию статьи пять тысяч рублей?! Пять тысяч! А я, чтобы заработать пять рублей, целый день торчал в редакции, забросив пьесу и забыв о театре.

— Надо отдать, — сказал Мераб.

— Не говорите глупостей! — возмутился Леван.

— Почему глупости? Многого Серго добился? Карло Торадзе по-прежнему в тюрьме, преступники на свободе и по-прежнему предлагают взятки. Допустим, не все вопросы решаются на нашем уровне. А чего добился главный? Ничего! Статья не будет опубликована. Пять тысяч деньги большие. Они здорово пригодились бы Серго.

— Не говорите глупостей, Мераб! — повторил Леван.

— В самом деле, юноша, прекрати, — сказал Гарри.

— У меня несколько отличное от вашего предложение, — обратился Леван к Мерабу. — Министерство внутренних дел давно ведет расследование по делу Санадзе, Вашакидзе и компании. Теперь это очевидно. У меня сложилось впечатление, что кто-то в министерстве, а может быть, в другом месте, искусственно тормозит расследование. Я навел кое-какие справки. У Вашакидзе огромные связи. Надо толкнуть камень, чтобы начался обвал. Этим камнем должен стать Шота. Мое предложение сводится к следующему. Я делаю вид, что соглашаюсь продать копию статьи. Остальное дело техники. Шота возьмут с поличным. Что скажете?

— Рискованно, — покачал головой Гарри. — Узнает главный, будет скандал.

— С работы выгонят меня, а не вас, — сказал Леван.

— Выгонят не только вас. Выгонят всех нас, — сказал Гарри. — Но я голосую за.

— Всех выгнать не могут, — возразил Леван.

— Я в этой авантюре не участвую, — Мераб пошел к выходу. — Чао! Привет!

— А вы? — спросил Леван меня, когда за Мерабом закрылась дверь.

— Участвую. Только копию Шота должны передать не вы, а я.

— Это мы еще обсудим.

Зазвонил телефон.

— Тебя, юноша, — Гарри протянул мне трубку.

Это был Эдвин.

— Я уезжаю, — сказал он. — Хочу попрощаться.

— Гурам с вами?

— Нет. Мы с ним уже попрощались.

Я удивился этому не меньше, чем звонку Эдвина. Чтобы Гурам не проводил гостя? Это было так не похоже на него.

Эдвин ждал у подъезда.

— Где Гурам? — спросил я.

— Не знаю. Я уговорил его не провожать меня. Он что-то не в духе… Хочу поблагодарить вас за гостеприимство. Спасибо — и до встречи в Москве. Приезжайте. Без дурака. Не обещаю такого приема, какой вы мне оказали, но… Приезжайте!

Я смутился. Вряд ли я повел бы себя так, окажись на его месте. Благородство Эдвина подавило меня.

— Да, совсем забыл, — спохватился я. — Помните, вы говорили, что ваш друг интересуется человеком по кличке Князь? Этот человек — Шота.

Что-то произошло с Эдвином. Он переменился в лице.

— Как вы узнали?

— Очень просто. Окликнул его, он отозвался.

— Фантастика! Как дела со статьей?

— Никак.

— Дайте мне копию. Я покажу в Москве компетентным людям. У меня достаточно связей.

Я без особой охоты поднялся за статьей и вручил ее Эдвину.

— До встречи! — он крепко пожал мне руку и сел в ожидавшую его «Волгу». Номер принадлежал Совету Министров Грузии. Прохиндей со связями этот Эдвин, мысленно усмехнулся я.

Гурам так и не позвонил. Не найдя его ни по одному телефону, я подумал, а вдруг он заехал ко мне и оставил записку, и, обнадежив себя такой маловероятной возможностью, отправился домой.

У Дондуа были гости.

Я незаметно прошел к себе, записки не обнаружил и, бесшумно ступая по балкону, стал пробираться к лестнице.

— Что это вы крадетесь? — услышал я голос своей квартирной хозяйки.