— Вам пришлось перенести множество совершенно напрасных лишений, — мягко сказал он. — Я, как представитель правительства Шарана, не могу не испытывать по этому поводу угрызений совести. Но всему виной этот несчастный захват астероидов, повлекший за собой цепь роковых совпадений. Я прекрасно понимаю ваши чувства: археолог прибывает в незнакомую звездную систему с чисто научными целями, и вдруг ни с того ни с сего по радио объявляют, что он представляет угрозу безопасности для общества и государства! Как тут сохранить здравый смысл и присутствие духа!

Карел деликатно хихикнул. Платон с ледяным выражением лица пододвинул к себе тарелку с салатом.

— Иными словами, лично я вам сочувствую и вполне понимаю, почему вы решились бежать таким необычным способом, — продолжал шаранец. — Это решение было, очевидно, принято спонтанно. Готов поручиться, вы не раз упрекнули себя за непродуманные действия.

Некоторые, возможно, могли бы сказать, что уж слишком все прошло гладко. Почему никто не заметил вас, когда вы выскакивали в багажное окно? Каким образом вам удалось найти и зафрахтовать корабль в течение пятнадцати минут — если, конечно, он не был подготовлен заранее? Почему через сутки после отправления с базы ХТ 2364 яхта «Бетельгейзе» пропала с мониторов патрулирующих крейсеров? Эти неувязки можно истолковать в крайне неблагоприятную для вас сторону. Но, с другой стороны, разве они действительно не могут быть цепочкой случайных совпадений — небрежности таможенников, продажности портовых рабочих, поломки радара? По крайней мере, я первый готов спорить с кем угодно, что это именно так и было.

— Я рад это слышать, особенно от вас, — заявил Платон с невозмутимым лицом. — Нельзя ли еще один антрекот?

Карел оглянулся по сторонам и подозвал официанта. «Какое там министерство иностранных дел! — мрачно подумал археолог, искоса рассматривая лучащееся доброжелательностью симпатичное лицо Карела. — Это даже не служба госбезопасности, скорее, военная разведка. Детали моего побега ему известны слишком хорошо, и он даже не пытается это скрывать. Интересно, что он хочет из меня вытянуть? На кого я работаю? И что я ему на это могу ответить? А я-то надеялся, что эта история давно забыта!»

— Короче говоря, — сказал Карел, снова поворачиваясь к собеседнику, — разрешите принести вам извинения от шаранского правительства — впрочем, вы уже получали их по сетевой почте — и поздравить вас со счастливым окончанием этой неприятной истории. Отныне земля Шарана для вас абсолютно безопасна. Будьте здесь как дома: гуляйте, развлекайтесь, работайте, ведите исследования. Правительство предоставляет вам номер в первоклассной гостинице — разумеется, бесплатно — и кредит в одном из банков. Если у вас появится желание, я могу организовать для вас экскурсию в любую точку планеты.

— Например, на урановые шахты, — съязвил Платон.

Карел рассмеялся.

— Похоже, на Сильванге вас основательно запугали. Вы что, не верите моим словам? Хотите, съездим и на шахты. Вы убедитесь, что условия труда на них отнюдь не так ужасны, как это расписывают серокожие. Люди едут туда на заработки со всех уголков галактики, а вы боитесь прямо как ребенок, честное слово!

— Вы ошибаетесь, — холодно ответил Платон. — Я ничего не боюсь. Но ваши скрытые угрозы и чрезмерная осведомленность о моих делах плохо вяжутся с образом предупредительного мидовского чиновника.

Карел убрал с лица лучезарную улыбку.

— Вот банковская карта и ключ от номера. Я вас уверяю, вам никто не угрожает, и нам от вас ничего не нужно. Вы совершенно правы: мы здесь полностью в курсе ваших проблем трехмесячной данности. Но дело это прошлое, закрытое и никому уже не интересное. Я даже не буду вас спрашивать, как вы вывели из строя радар на «Бетельгейзе». В общем, делайте что хотите, занимайтесь своими делами — никто вам не помешает. Разрешите, по долгу службы, задать вам один вопрос?

— Будьте так любезны.

— Какова цель вашего второго прибытия на Шаран?

— Научная работа, — спокойно ответил Платон. — Мне нужно спокойно посидеть в архивах, проанализировать материал, собранный на Сильванге.

— Прекрасно, — кивнул Карел. — В таком случае порекомендую записаться в центральную шленкеровскую библиотеку. Разрешите еще вопрос? Сколько времени вы намерены здесь пробыть?

Платон пожал плечами.

— Как получится. Может, неделю, может, месяц. Не исключено, что в ближайшие дни мне придется покинуть вашу гостеприимную планету и улететь на Пифей.

Глаза Карела погрустнели, на лице появилось озабоченное выражение.

— Боюсь, улететь вам не удастся — по крайней мере, в течение месяца.

— Это еще почему?!

— В это время года межзвездные пассажирские рейсы отменяются. Причина — сезон магнитных бурь. Прямой опасности, в общем-то, нет, но определенный риск существует. В прошлом году, например, мы потеряли два непилотируемых грузовика. Подобные корабли и теперь уходят на Пифей раз в неделю. Но торговцы готовы рисковать, поскольку издержки от простоя многократно превышают стоимость одного-двух потерянных кораблей.

— Ну и сюрприз, — разочарованно пробормотал Платон.

Такого оборота событий он не предвидел. Про себя он решил сходить в космопорт и билетные кассы, чтобы проверить слова Карела. Перспектива провести месяц на Шаране под присмотром этого слащавого типа с приклеенной улыбкой его совсем не радовала.

Допив кофе, Карел протянул Платону визитку.

— К сожалению, у меня назначена еще одна встреча, так что я вынужден вас покинуть. Надеюсь, это не последнее наше свидание. Если возникнут вопросы или проблемы, свяжитесь со мной, и я приложу все старания, чтобы их разрешить.

— Все зависит от вас, — буркнул Платон. — А я, с вашего позволения, еще задержусь. Мне хочется чего-нибудь выпить.

Карел так опечалился, что Платон понял его без слов. «Только не это!» — мысленно простонал он.

— Злоупотребить алкоголем вам вряд ли удастся, — произнес шаранец с деланным сочувствием, вставая из-за стола. — У нас сухой закон.

— Так я и знал! — прошипел Платон ему в спину.

Когда Платон ляпнул Карелу, что собирается заниматься на Шаране научной работой, он и сам не знал толком, надо ему это или нет. После того, как шаранец расплатился за себя и за гостя и ушел, первым желанием Платона было найти какой-нибудь бар и отпраздновать и удачный побег из Ирунгу, и свое избавление от местной тюрьмы. Насчет второго у Платона еще оставались некоторые сомнения, но Карел высказал свои дальнейшие намерения достаточно ясно: археолога никто не собирался арестовывать. Впрочем, с планеты его, похоже, выпускать тоже не хотели. Рассольников вышел на улицу, составляя план действий на остаток вечера. Предстояло зайти в билетные кассы и проверить слова Карела о нелетном сезоне, разыскать гостиницу, разжиться в банке деньгами и купить чего-нибудь выпить.

Платон добрался до гостиницы глубоким вечером, в искусственном полумраке, усталый и разочарованный. Слова Карела подтвердились: кассы были закрыты, а на табло светилось объявление, что заказ билетов на следующий месяц начинается через неделю по четвергам с двух до четырех.

Платон бессмысленно побродил по пустынному зданию космопорта, разговорился с механиком и узнал кое-что для себя небесполезное. Оказывается, межпланетные полеты в принципе не совершались — что поделать, меры безопасности и все такое, однако за отдельную плату, в частном порядке, можно свести с нужными людьми… На самом интересном месте разговорчивого механика прервал неизвестно откуда подошедший человек, что-то шепнул ему на ухо, извинился перед Платоном и увел побледневшего болтуна с собой. «Ну вот! — огорчился археолог. — И сам ничего толком не выяснил, и человека подставил». Значит, за его передвижениями по городу действительно следят, и улететь с планеты не позволят. Платон уныло взглянул на снежную муть за окнами космопорта и пошел искать гостиницу.