— Все дело в ней, — убежденно сказал Леза. — Когда мы поймем, кто она такая, загадка будет решена.

— Ты прав, Леза. Наша первая и главная задача — выяснить, кто такая Доната и откуда она взялась.

— Она и ей подобные живут на Сильванге, это очевидно, — сказал Леза. — Ахор говорил, что демоны приходят из джунглей.

— Но ей приходилось бывать и на других планетах. У меня сложилось впечатление, что Доната знает несколько языков, — добавил Платон — К тому же она упоминала, что училась в Оксфордском Галактическом Университете.

— Это несложно проверить, — заметил Леза. — Профессор, вы захватили с собой компьютер?

— Разумеется.

Платон щелкнул замками чемодана, достал портативный компьютер и передал его Лезе.

— Просмотрите базу данных университета, в первую очередь по факультетам истории цивилизации и… э… по-моему, физики.

Леза занялся поиском, а Платон развалился в кресле поудобнее, надкусил местный фрукт и снова принялся размышлять вслух:

— Когда я вспоминаю наш первый разговор с Донатой, мне бросаются в глаза несколько необычных моментов. Во-первых, она несла какую-то чушь о тайне имени, дающей власть над личностью.

— Наши охотники в это тоже верят, — заметил Леза, не отрываясь от экрана.

— Далее, — продолжал Платон, — она поклялась радугой. Что бы это значило? Я краем уха слышал, что символика радуги занимает важное место в сильвангской мифологии…

— Угу, — буркнул Леза. — Попозже я могу рассказать подробнее.

— Пока оставим. Третье: Доната сказала, что любит кактусовую водку. На Сильванге ее изготовляют?

— Повсеместно. И не только на Сильванге. Кактусы растут практически везде. Так что это не аргумент.

— Ладно. На четвертое место я ставлю знак вопроса. Зачем она сперла цветок кактуса у меня из петлицы?!

— Может, она любит цветы, — иронически заметил Леза. — Прошу вас, профессор, дайте мне сосредоточиться. Я нашел уже троих студенток по имени Доната, но их голограммы не соответствуют вашему описанию.

— Работайте, работайте, — милостиво позволил Платон. — Я говорю сам с собой. В-пятых: она умеет управлять космическим кораблем и прекрасно ориентируется в поясе астероидов…

— Нашел! — торжествующе выкликнул Леза. Платон подскочил на месте и впился глазами в экран.

— Доната Беневенто, факультет астрофизики… Ведь похожа?

— Да это она и есть! — возбужденно произнес Платон. — Только на голограмме волосы короткие. А тут что написано? Получила грант… первая премия… Нет, не может быть!

— Что такое?

— Посмотри на год! Доната Беневенто училась в Оксфордском Галактическом университете восемьдесят лет назад! Здесь какая-то ошибка!

Леза подпер ладонью подбородок и прищурился.

— А почему бы и нет? На каждой планете своя продолжительность жизни. Например, вы, жители метрополии, живете по девяносто — сто лет, а на Сильванге средний срок жизни около шестидесяти. Вполне вероятно, что в более благоприятных условиях…

— Но абсолютно не измениться за восемьдесят лет? Это нереально! — возразил Платон. — Или это не она, или эта Доната все-таки робот.

— Или сверхъестественное существо, — предположил Леза. — Вам не приходила в голову такая идея?

Платон отмахнулся. За годы странствий по разным галактикам и звездным системам ему ни разу не приходилось сталкиваться со сверхъестественными существами: духами, оборотнями, феями и прочим сказочным народом. В колдовство он отчасти верил, поскольку сам ему несколько раз подвергался, но в конечном итоге чудесам всегда находилось рациональное обоснование.

— Вспомните допрос Ахора. Похоже, те, кто приходил к нему, действительно хотели, чтобы их считали демонами, — произнес Леза, доставая сигарету. В воздухе поплыл знакомый сиреневый дымок.

— Вы тоже курите эту гадость? — удивился Платон.

— Хотите попробовать?

— Только не сейчас. Тахумулько замедляет реакции и притупляет внимание. Я должен сохранить свежую голову, да и вам рекомендую то же самое.

— А почему вы так уверены, что Доната придет сюда? — позевывая, спросил Леза.

— Во-первых, она пообещала меня убить, а я подозреваю, что она слов на ветер не бросает. Во-вторых, половина Ирунгу видела, как я переселялся во дворец. Думаю, и здесь найдется пара придворных, которые укажут расположение нашей комнаты.

«А самое главное, — закончил Платон про себя, — ей нужен мой браслет».

— Нас никто не видел! — возразил Леза. — К тому же ночью здесь ходят патрули.

— А ключ, взятый в караулке? Нет, только одно обстоятельство меня слегка обнадеживает: в соседних покоях полно народу, так что вряд ли Доната захочет устраивать большой шум.

Ужин был давно доеден, и разговор постепенно угасал. Паузы между фразами становились все длиннее. К полуночи голова Лезы начала клониться на плечо. Вскоре он положил голову на стол и уснул на середине фразы. Платон не стал его будить. Спать ему не хотелось вообще — он сидел как на иголках, держа на коленях бластер. Время тянулось невыносимо медленно, и нервное напряжение археолога все нарастало. Он напрягал слух, пытаясь уловить тихие шаги в коридоре, но вокруг было тихо, как в могиле.

«Нет, так нельзя, — подумал Платон на исходе первого часа ночи. — Скоро у меня начнут дрожать руки, а это уж никуда не годится. Надо прилечь и немного успокоиться».

Платон тяжело поднялся на ноги и перебрался на кровать, не выпуская бластер из потной ладони. Перемена положения и впрямь принесла ему облегчение. «С чего это я решил, что Доната обязательно придет? — чуть веселее подумал он. — К черту этот иррациональный страх! Что я, не справлюсь с ней?» Платон растянулся поперек кровати, подложив ладони под голову. По-прежнему ничего не происходило, только тихо посапывал в кресле Леза. Понемногу археолог начал засыпать.

Его разбудил далекий голос, окликавший его по имени: тихо, заунывно и как будто бы из страшной дали. Платон открыл глаза и потряс головой: на столике горел ночник, в кресле дрых Леза, за дверью было тихо. «Все-таки уснул!» — с легкой досадой подумал Платон. Он нашарил бластер, отложил его в сторону и снова опустил голову на подушку. Но в этот момент прямо в его мозгу отчетливо прозвучал женский голос.

«Профессор Рассольников!»

Археолог подскочил на месте и застыл, вцепившись в рукоятку бластера. «Галлюцинация?» — промелькнула мысль. Но тут он услышал кое-что более реальное: тихие, медленные шаги в коридоре. «Не шевелиться!» — приказал он себе. В его мозгу снова раздался зов, теперь еще более отчетливый.

«Встань, открой дверь и выйди ко мне!»

Гипнотическая сила, заключенная в этом нежном голосе, едва не заставила Платона подняться с кровати.

«Стоять! — приказал он себе. — Оставайся на месте. Там смерть!» Неуловимым движением Платон снял бластер с предохранителя и направил его на дверь.

«Открой дверь!»

Голос наполнял все его существо, и он уже не мог различить, кто это говорит — он сам или Доната. Желание подойти к двери становилось непреодолимым. «Да она же не знает, где я! — внезапно догадался Платон. — Она просто ходит по коридору и зовет, надеясь, что я сам выйду к ней навстречу. Не дождешься!» Он тряхнул головой и крепче сжал бластер. Вновь пришел зов, но теперь голос был слабее. Доната прошла мимо. Еще один оклик, словно издалека, и вновь стало тихо. Платон без сил уронил голову на подушку, его руки дрожали. «Я выиграл! Но завтра мне надо искать другое убежище или убираться отсюда», — подумал он и мгновенно заснул глубоким сном.

На следующий день, едва над Конусом показался край восходящего солнца, Платон поблагодарил Лезу за гостеприимство и покинул императорский дворец. Для начала он отправился навестить Симо. Археолог брел по пустынным кривым улочкам Ирунгу, отчаянно зевал и мечтал только об одном — упасть на какой-нибудь газон и уснуть. Чувствовал он себя ужасно: голова раскалывалась, точно с похмелья, перед глазами все плыло, ноги подгибались. «Должно быть, это реакция на гипноз, — подумал Платон, — я, конечно, не выспался, но не до такой же степени!»