— Ага, — отметила Карми. — А еще какие выводы?

— Появление этих господ, из-за которых мы здесь торчим, нарушает равновесие в Майяре.

— А, так их надо поубивать? — осведомилась Карми.

— Бесполезно и, более того, вредно, — отозвался Асти. — Они очень сильны. Их нужно включить в равновесие…

Это Карми понравилось, однако она заметила:

— Будет много шума.

— Введение Руттула в Высочайший Союз нарушит равновесие, — сказал Асти.

— Что за чушь! — Карми села. — Высочайший Союз против…

— И что они сделают? Начнут войну?

— Войны не будет, — признала Карми.

— Высочайший Союз прислал сюда мастера Хови-аро.

— Мастера Хови-аро?

— Мастера Снов, — пояснил Асти. — Слыхала?

О да! Мастер Снов считался — да и был на самом деле — самой жуткой фигурой в сословии хокарэмов. Простые смертные не говорили о нем даже шепотом, прочие тоже старались часто о нем не вспоминать.

Простые хокарэмы были страшны физической силой и военным умением. Мастер Снов обладал силой таинственной, колдовской. Мастер Снов читал в душах и мог заставить человека сделать то, что ему нужно. В свое время Руттул рассказывал Савири о внушении и самовнушении, так что Карми, в общем-то, понимала, каким образом Мастер Снов воздействует на людей, но все же ей стало жутковато.

Тем не менее…

— Я должна с ним поговорить… — сказала Карми медленно.

— А вот он, — указал Асти на одного из мужчин на берегу. Карми оглянулась. Хови-аро, словно почувствовав ее взгляд, поднял голову и встретился с ней глазами. Карми оделась, нашла в кармане монетку и протянула ее Асти:

— Я хочу, чтобы ты присутствовал при разговоре. Асти подбросил монету на ладони и спрятал в карман. Карми подошла к Хови-аро, почтительно поздоровалась и попросила уделить время для беседы. Он кивнул. Карми опустилась на землю в трех шагах от него. Асти присел рядом; он сделал серьезное лицо и принял демонстративно-напряженную позу — показывал, что выступает в официальном качестве. Выглядел Асти довольно смешно, если учесть, что он был полуголый, растрепанный и весь лоснился от масла.

— Этот-то зачем? — кивнул на него Хови-аро. — Думаешь, госпожа, он тебе поможет, если я захочу «увести тебя»?

— Мне нужен свидетель. Хови-аро был не против.

— Ладно, госпожа. — Он бросил в Асти камешек: — А ну не торчи истуканом…

Асти рассмеялся и сразу сел вольно, скрестив под собой ноги.

В разговоре с хокарэмом главное — правильно ставить вопросы и правильно понимать ответы: хокарэмы редко лгут, но и правду говорят не всегда. Хови-аро, впрочем, хитрить не собирался: он прямо ответил, что никто его сюда не посылал, хотя в настоящее время ведутся переговоры о найме.

— С Высочайшим Союзом?

— Нет, с Марутту. Между прочим, он бы хотел поговорить с тобой, госпожа.

— Я не собираюсь на юг в ближайшее время, — настороженно проговорила Карми.

— Далеко на юг не придется, — улыбнулся Хови-аро. — Марутту не более как в двух лигах отсюда.

— Однако! — вымолвила Карми. — Он поручил тебе доставить меня к нему?

— Это приглашение, госпожа, — возразил Хови-аро. Хитрый лис Марутту знал, через кого передавать приглашение.

— Он что, запугать меня хочет? — тихо, будто про себя, проговорила Карми.

Хови-аро не ответил.

Карми взглянула ему в глаза:

— Я хочу нанять тебя. Так служишь ты Марутту или нет?

— Нет. И я с удовольствием буду служить тебе… Но недолго.

— Долго не надо, — согласилась Карми. — Встретиться с Марутту, поговорить и вернуться обратно — двух дней наверняка хватит.

— С лихвой, — кивнул Хови-аро.

Марутту путешествовал на север тайно, поэтому одет был скромно — сейчас он больше напоминал небогатого офицера.

Карми чуть улыбнулась, увидев его, сдержанно поклонилась. В сущности, этот сутулый некрасивый человек сейчас и являл собой весь Высочайший Союз: Байланто и Катрано соблюдали нейтралитет, а прочие во всем соглашались с Марутту.

— Рад видеть тебя в добром здравии, — проговорил принц.

— О да, телоям не удалось добраться до меня, — чуть нараспев ответила Карми. В ее голосе был вызов.

Марутту поморщился.

— Это моя ошибка, — без охоты признал он. — Живая ты полезнее…

Карми прищелкнула языком. Непочтительно, конечно, но так приятно слышать досаду в речи давнего недруга.

— Аорику собрались напасть на мои земли, — будто бы без всякой связи с ранее сказанным проговорил принц. — Шпионы доносят, что их остановили слухи о… — Марутту скривил губы, — об этих странных пришельцах.

— Ну и что? — спокойно спросила Карми.

Марутту явно не хотел об этом говорить, брезгливая гримаса не сходила с его лица.

— Ты была права, определив своим преемником младшего Руттула, — признал он. — Чужеземцы — люди опасные. Надо начинать устанавливать с ними мирные отношения.

— Этим должна заняться я? — откровенно удивилась Карми.

— Если ты не против. Карми промолчала.

— Ты сможешь сделать это без унизительных для Майяра формальностей, — объяснил принц. — Мы — Высочайший Союз и королева — не можем обратиться к чужеземцам после того, как отвергли все их предложения о дружбе. Мы просто повернулись к ним спиной, а это было глупо. Они не ничтожества.

— О боги, почему я? Хокарэмы, тот же Мангурре…

— Хокарэмы слуги. Ты — принцесса. Ты от рождения призвана повелевать и думать о благе Майяра. И ты умеешь об этом думать. И еще — наполовину ты думаешь так, как чужеземцы. Руттул научил тебя…

— Наполовину? — Карми покачала головой. — Мне кажется, я вообще не умею думать. Я столько натворила за эти годы.

Пронзительный взгляд принца уперся в Карми.

— Я не склонен тебя осуждать, хотя ты немало попортила мне крови… Я полагаю, тебе приятно будет узнать, что ссылка твоя отменена и ты можешь вернуться в Сургару?

Это была сладкая конфетка, которой задабривали Карми, чтобы она взялась за миротворческие обязанности, они оба это прекрасно понимали.

— Высочайший Союз готов принять молодого Руттула в качестве принца Карэна? — уточнила она, чтобы устранить все недоговоренности.

— Мы будем рады принять принца Карэна, сына Руттула, — так же официально ответил Марутту.

Возвращаясь обратно в лагерь хокарэмов, Карми молчала почти всю дорогу, размышляя о неожиданном повороте в майярской политике.

— С чего это они стали такие шелковые? — вдруг спросила она, обернувшись к Хови-аро. — Что случилось?

— На город Герено пошел огромный оползень…

— Это в Ирау?

— Да, — кивнул Хови-аро. — Вниз сползло чуть ли не полгоры. Герено город большой — пять тысяч душ, и всем бы им лежать под камнями, если бы мимо не пролетал один из чужеземцев.

— Так… — заинтересованно произнесла Карми.

— Говорят, он поставил на пути оползня невидимую стену, вроде той, которой они окружили лагерь, а чуть ниже — другую, которая приняла на себя камни, когда первая не выдержала.

— Да? — Карми не терпелось услышать продолжение.

— Пока эти две стены сдерживали оползень, из Валлоа прилетела машина побольше. Чужеземцы залили камни какой-то пеной, отчего оползень превратился в монолит и намертво врос в склон.

— Неплохо, — признала Карми.

— Если это не демонстрация силы, то что же? Это очень серьезные противники, надо наконец это признать.

— Марутту всполошился не на шутку, — заметила Карми.

— Он понял, что недооценивал чужаков, — ответил Хови-аро. — Люди, которые запросто могут спасти город, могут запросто его и погубить.

— Марутту всполошился… — сладко жмурясь, повторила Карми.

Это чувство было лучше мести. Одно дело — видеть своего врага мертвым, совсем другое — наблюдать, как враг признает правильность твоих действий, прежде казавшихся ему бессмысленными .

— Ты не знаешь, где сейчас Рыжий? — спросила она Хови-аро.

— Смирол? Где-то поблизости. Он не хочет встречаться с тобой.

— Мне надо с ним встретиться, — сказала Карми, сделав нажим на слово «надо». — Я не могу идти к чужакам, пока не поговорю с Рыжим.