— Извини, не могу, — Мэдди бочком направилась к двери. — Мне пора. Я приеду к тебе в следующее воскресенье, обещаю. Пока, бабуля.

— К следующему воскресенью я умру, — отрезала Люсиль и выхватила из коробки помадку с грецким орехом.

— Это ожерелье тебе очень к лицу, — сказала Мэдди, захлопнула за собой дверь и, двинувшись к выходу, услышала, как в дверь изнутри ударился орешек.

Вернувшись домой, Мэдди нашла заднюю дверь открытой.

Она стояла на крылечке, тупо взирая в дверной проем. Дверь частенько открывалась сама, если ее как следует не захлопнуть, но Мэдди помнила, что перед отъездом она заперла все замки.

Брент.

Мэдди нерешительно переступила порог.

В доме все было по-прежнему, и Мэдди подумала, что, возможно, все-таки не закрыла замок. Она вспомнила, как захлопывала дверь… нет, она определенно заперла его.

— Брент? — позвала она дрогнувшим голосом и, положив сумочку на стойку, прошла в гостиную. Здесь тоже все было по-прежнему, за исключением столика для ключей.

Ящики столика перекосились, совсем чуть-чуть, и все они были немножко смещены вбок. Мэдди обшарила их сверху донизу и обнаружила, что ключ от банковского сейфа исчез.

Значит, Брент приходил за ключом от сейфа. И за Эм. Нынче вечером он вернется и заберет Эм, если Мэдди его не остановит.

Выйдя в прихожую, Мэдди взяла телефонную трубку и набрала номер полицейского участка.

— Я не могу, сказать наверняка, — ответила она на вопрос дежурного, — но, кажется, у меня в доме побывал беглый преступник.

В поисках отпечатков пальцев полицейские обсыпали порошком весь столик, но обнаружили только следы пальцев Мэдди и задали ей кучу вопросов, на которые у нее не было ответа.

— Я не имею ни малейшего понятия, зачем вору потребовался ключ от сейфа, — сказала она, и на лицах полицейских появилось скептическое выражение, которое исчезло лишь тогда, когда Мэдди попросила: — Вы не могли бы установить наблюдение за домом в ночное время? Я боюсь.

По-видимому, в ее голосе прозвучал настоящий страх, потому что полицейские пообещали оставить напротив дома дежурную машину.

Мэдди подумала, что если ей удастся еще одну ночь не пускать Брента домой, она, пожалуй, сумеет наконец наладить свою жизнь.

А если ей удастся уговорить Эм провести еще одну ночь на ферме, она будет в еще большей безопасности.

Мэдди надеялась, что Эм не станет упрямиться.

После отъезда полицейских Мэдди осмотрела все комнаты в поисках доказательств того, что Брент приходил сюда. Он прожил в этом доме долгие годы, и, казалось, был повсюду — его журналы, мелочь из карманов… Мэдди решила, что пришло время избавиться от малейших следов его присутствия. Она принесла из гаража картонные коробки и принялась складывать вещи Брента.

Три часа спустя, почти закончив, Мэдди добралась до чулана в их общей спальне. Она открыла две оставшиеся коробки и навалила туда его одежду, даже не подумав сложить ее. Кое-чего не хватало — любимых хлопчатобумажных рубашек Брента, его джинсов, легкого костюма и спортивных туфель. Значит, он уже успел упаковать манатки, подумала Мэдди, стаскивая одежду с вешалок. Брент загодя унес все, что ему было нужно. Распихав оставшиеся тряпки по коробкам, Мэдди волоком оттащила их в открытый гараж и бросила рядом с прочими вещами. Потом она вернулась в чулан и начала собирать спортивный инвентарь, лежавший у дальней стены.

Бейсбольную биту она отставила в сторону — пригодится, если Брент вздумает вернуться в дом. Подумать только, этот сукин сын уже успел собрать чемоданы. Мэдди не сомневалась, что он собирается бросить ее, и все же его торопливость лишь прибавила ей злости. Она потянула из угла сумку для гольфа, та опрокинулась, и на пол вывалились с полдюжины клюшек. Что за неудачный день.

Мэдди вновь поставила сумку вертикально и попыталась запихнуть клюшки внутрь, но они никак не желали занимать свое место. Мэдди вынула их и перевернула сумку кверху дном, чтобы понять, что им мешает. Из сумки выпал маленький сверток.

Некоторое время Мэдди сидела на краю кровати, взирая на сверток. Кто знает, что там внутри. Порнография? Кокаин? Учитывая сложившиеся обстоятельства, Мэдди не удивилась бы, окажись там прах Джимми Хоффы[3]. Сейчас ее ничто не могло удивить.

Когда она развернула сверток, там оказались деньги, четыре пачки стодолларовых купюр. Сорок тысяч долларов. Не будь они настоящими, могло бы показаться, что это деньги для игры в «монополию».

— Господи, чем же он занимался, черт возьми? — вслух спросила Мэдди. «Деньги для побега», — подумала она.

Из ступора ее вывел раздавшийся с первого этажа грохот, как будто кто-то ломился в дверь. Мэдди сунула пачки под матрац, бросила обертки в корзину для мусора и бегом спустилась вниз.

— Почему так долго не открывала? — спросил Кей Эл, когда Мэдди распахнула дверь. — Я испугался, подумал, что тебя уже убили, — добавил он полушутя, полусерьезно.

— Я заснула, — соврала Мэдди.

— Помнишь, я говорил, что добром это не кончится? — Кей Эл вошел в дом и, приподняв подбородок Мэдди, заглянул ей в глаза. — Ты сегодня выглядишь лучше. Хотя и не намного.

— Чем ты зарабатываешь на жизнь? — спросила Мэдди.

— Я бухгалтер, — ответил Кей Эл и закрыл за собой дверь. — Эм все еще на ферме, не так ли?

— Так… — начала было Мэдди, и в тот же миг Кей Эл поцеловал ее, не давая произнести ни слова, согревая ее губы своими губами и прижимая Мэдди к себе. Мэдди прильнула к нему, чтобы продолжить поцелуй, — так хорошо ей было сейчас, и так давно не случалось ничего столь приятного. К тому же, несмотря на все ее напыщенные речи о необходимости отложить дальнейшие встречи во избежание скандала, она очень скучала по Кей Элу.

Его руки скользнули по ее спине вниз, и Мэдди, прервав поцелуй, отстранилась, опасаясь, как бы Кей Эл не втянул ее в новые неприятности.

— Не надо, — попросила она. — Кто-нибудь может заглянуть в окно и увидеть нас. Кей Эл потащил ее в гостиную.

— Нам необходимо хотя бы ненадолго остаться наедине, — торопливо проговорил он на ходу. — Генри слышал, что к тебе в дом забрался вор.

Мэдди попыталась припомнить, о чем шла речь до поцелуя.

— Значит, ты бухгалтер, — уточнила она. Кей Эл вздохнул, видимо, немного успокоившись, и спросил:

— Что в этом плохого?

— Ничего. Просто я не представляю тебя в роли бухгалтера. — Мэдди подумала и добавила: — Честно говоря, я бы не удивилась, если бы ты оказался безработным.

— Спасибо на добром слове. — Кей Эл отодвинулся от нее. — Так вот, насчет незваных гостей…

— Почему они тебя так беспокоят?

Кей Эл стал необычайно серьезен.

— В дом моей любимой женщины врываются посторонние люди, и ты спрашиваешь, почему меня это беспокоит?

— Может, это был кто-нибудь из своих, — возразила Мэдди, пропуская мимо ушей его слова о «любимой женщине», сулившие осложнения, к которым она не была готова. — Вчера вечером я заперла замки, а значит, тот, кто проник в дом, умел их вскрывать либо имел ключ.

Кей Эл навострил уши.

— У кого есть ключи от твоего дома? — спросил он.

— У матери, у Тревы и у Брента.

Кей Эл посмотрел ей в глаза.

— Готов спорить, это был Брент.

— Я тоже, — отозвалась Мэдди, кивнув.

— Что ему могло здесь понадобиться?

— Вчера я ходила в банк, — сообщила Мэдди, — и заглянула в наш сейф…

— Ну-ну, продолжай, — нетерпеливо потребовал Кей Эл. Слова Мэдди явно заинтересовали его.

— Там лежали два билета в Рио и два паспорта.

Кей Эл присвистнул:

— Что, решил дать тягу?

Мэдди кивнула.

— Билеты оформлены на понедельник. Второй паспорт был выписан на имя Эм.

— Представляю, какой это был удар для тебя. — Кей Эл нахмурился.

— Я взяла паспорт Эм и порвала его. Должно быть, Брент приходил за ним сюда. И еще пропал ключ от сейфа. — Мэдди вспомнила о том, что Брент упаковал свои вещи, и добавила: — А с ним, надеюсь, и сам Брент.