Поэтому, если читатель желает, чтобы данная книга действительно сыграла весомую роль в расширении его восприятия и привнесла в его жизнь более глубокий смысл и ясное ощущение замысла, я бы порекомендовал следующий подход к изложенным здесь разделам учения. В первую очередь, читателю чрезвычайно важно полностью освоить концепции, содержащиеся в первых томах этой серии. Это означает, что читатель должен активно жить учением, осваивая его, а не пытаться, оставаясь пассивным, усвоить его умом.

Такой ученик-интеллектуал на собственном опыте убедится, что тонкости предлагаемых здесь концепций невозможно постичь до тех пор, пока учение не будет применяться на практике. А пока не будут освоены нюансы, учение может легко приводить в замешательство. Необходимо заметить, что если ученик пребывает в

замешательстве, ни о каком прогрессе не может быть и речи, глубокое уныние - вот что ожидает такого последователя.

Кроме того, при попытке постичь иррациональное всегда следует помнить, что подобное знание не было бы иррациональным, если бы могло быть втиснуто в рамки рационального разума. Само собой разумеется, что, пытаясь постичь иррациональное, человек выходит за границы привычной системы отсчёта. И, оказавшись далеко за её пределами, он сталкивается с необходимостью справляться с концепциями, в которых, на первый взгляд, нет ни малейшей логики и которые противоречат всему, что, как нам кажется, мы знаем и привыкли принимать за истину. Однако выход за рамки привычной системы отсчёта предполагает проникновение в

непознанное.

А проникнуть в

непознанное

мы можем лишь одним единственным способом - стремясь обрести интуитивное

ощущение

того, что же подразумевает данная часть

непознанного.

Без такого

ощущения

мы способны только лишь на рациональные толкования при попытках втиснуть

непознанное

во что-нибудь, что хоть как-то логически увязывается с нашим

познанным.

Подобные попытки приводят не только к искажению нового знания, но и к тому, что мы неосознанно попадаем в ловушку, используя новообретённое знание для подкрепления тех предвзятых идей и предубеждений, которые являются частью нашей привычной системы отсчёта.

Следует также помнить, что хотя люди склонны полагать, что знают себя и свой мир, на самом же деле ни человек, ни мир не являются тем, чем кажутся. Мы - непостижимая загадка даже для самих себя, а окружающий мир - и подавно. Ведь в ином случае не было бы развития осознания, а мы были бы лишены возможности расширять наше сознание за его нынешние пределы. Заметьте, что я умышленно употребил термин «непостижимая загадка», и сделал это по двум причинам. Во-первых, всё осознание целиком основывается на восприятии, а потому каждый раз, когда изменяется наше восприятие, изменяется и осознание нами самих себя, окружающих нас людей и мира в целом. Но поскольку наше восприятие не руководствуется одним лишь здравым смыслом, оно обычно претерпевает ряд метаморфоз, которые хоть и приносят вполне удовлетворительные и даже удовлетворяющие ответы, но всё же неизменно заставляют нас задавать всё больше вопросов о себе и о своей жизни. Поэтому практикующий учение Толтеков, будучи далёк от мысли, что мы можем спрятаться в тесном ящичке самопонимания, вскоре начинает осознавать, что любые изменения восприятия или рост осознания призваны показывать нам, как воистину малы наши знания о себе и об окружающем мире. Во-вторых, термин «непостижимая загадка» подразумевает, что львиная доля нашего восприятия располагается далеко за пределами узких рамок рациональности. В результате наше осознание всегда соприкасается с бесконечностью, которая, независимо от широты нашего осознания и объёма знаний, неизменно находится вне сферы рационального понимания.

И последний момент, о котором не следует забывать при чтении этой книги. Если мы искренне желаем учиться, если мы искренне стремимся расширить своё осознание, то мы должны быть готовы встретиться с вызовом собственного восприятия себя и мира, в котором мы живём. Другого пути просто нет. Почему? Да потому что очень легко усваивать новую

информацию,

сохраняя при этом в неприкосновенности свою картину мира. Ибо до тех пор, пока информация не будет каким-либо образом задействована, она не может быть превращена в опыт, а не подкреплённая опытом информация останется всего лишь информацией и со временем забудется. Такое обучение нельзя назвать истинным, так как в результате простого получения информации реальные изменения в жизни человека отсутствуют. Подлинное же обучение предполагает, что обретённое знание даёт силу изменить и жизнь, и образ мышления человека коренным образом, а единственным путём приобретения нового знания является опыт. Из этого следует, что до тех пор, пока концепции учения, изложенные в этой книге, не будут применяться на

практике и осваиваться читателем на собственном опыте, они останутся просто интересными гипотезами, не имеющими для него реальной ценности. Гипотезы же сами по себе никого не способны наделить силой.

Если вы будете следовать моим рекомендациям, у вас не должно возникнуть особых проблем в обретении неподдельного

ощущения

концепций, изложенных в этом томе. Получив это

ощущение,

позвольте обстоятельствам и событиям вашей жизни постепенно преобразовать его во всё возрастающее ощущение

знания без знания.

Говоря об этом, я подразумеваю, что если позволять иррациональным

ощущениям

естественно раскрываться в повседневной жизни, со временем они начнут обретать смысл - даже если мы так никогда и не сможем дать ему рациональное объяснение. Если вместо попыток истолковать и понять подобные

ощущения

мы будем просто действовать в соответствии с ними, то, благодаря достигнутым результатам, очень быстро найдём им подтверждение. Поскольку все действия ведут к получению опыта, и только опыт даёт настоящее знание, то совершив действие, основанное на изначально непонятных

ощущениях,

мы, посредством опыта получим знание, несущее в себе всё необходимое понимание. Проблема заключается в том, что люди, вследствие своей полнейшей обусловленности, желают сначала всё понять, прежде чем рискнуть получить опыт. Однако следует помнить, что, хотя такой подход и оправдан при работе с

познанным,

действовать так же, сталкиваясь с

непознанным,

всё равно что запрягать лошадь позади телеги. Невозможно знать

непознанное

заранее, и если мы стремимся познать его, то иного пути, кроме как через собственный опыт, у нас попросту нет. Сказанное в равной степени относится и к концепциям, изложенным в этой книге.

Прежде чем завершить своё вступление, я чувствую необходимость повторить предупреждение о недопустимости буквального понимания любой части этой книги. Когда дело доходит до передачи предлагаемых разделов учения, каждый нагваль выбирает свой собственный, уникальный, подход к их словесному воплощению, пытаясь передать

ощущение

того, что невозможно выразить словами. В результате ни один нагваль не преподносит эти концепции в той же манере, что и другой. И зачастую один нагваль может пользоваться совершенно разными формулировками для одной и той же концепции. Однако содержание концепций остаётся одинаковым, так как каждый подготовленный нагваль передаёт одни и те же концепции. А как же иначе? Ведь, в конце концов, есть только Единая Жизнь, а следовательно, и Единая Истина, независимо от того, в какую словесную оболочку она заключена. В конечном итоге, важна вовсе не оболочка, а то содержание, которое она в себе несёт.

Всё, что было сказано здесь о словесном воплощении учения, в равной степени касается и совершенно другой, но не менее важной темы - творчества Карлоса Кастанеды. Во введении к своей первой книге я достаточно ясно выразил собственное отношение и к самому Кастанеде, и к содержанию его первых восьми книг. Однако ради тех читателей, которые изучали книги этого автора, я хотел бы прояснить несколько важных моментов.