— Ты что тут делаешь?

На ступеньках перед дверью с цифрами «27» сидел Алекс.

— Одиннадцать. — Он продемонстрировал мне наручные часы. — Одиннадцать ноль три.

— Ну и что? — Я решительно шагнула к двери.

— Успокойся. — Он смешно остановил меня, схватив за ногу. — Садись. Здесь ковер, не простудишься. Все двери на парадную лестницу заблокированы до утра. В десять охрана отключает лифты. В одиннадцать — блокируют двери.

— Но они же знают, что не все вышли из здания!

— Ну и что? Есть еще служебный ход, его блокируют в полночь, и даже запасная пожарная лестница.

— В таком случае пойдем искать Гастона. Он наверняка тоже где-нибудь сидит этажами ниже.

— Он ушел, Беа, — хмыкнул Алекс. — Ты же слышала, как внизу хлопнула дверь.

— Слышала, — согласилась я и присела на ступеньку. — Ты уверен, что он ушел по служебной лестнице?

— Угу. Или по пожарной.

— Угу! — передразнила я. — А откуда он знает, где они находятся? Что эту запирают, а те не запирают? Что их вообще запирают в определенное время? Откуда он знает?

— Все? — Он терпеливо смотрел на меня. Я кивнула. — Беа, лет пятнадцать назад мы с ним вместе строили это здание. Фирма старика Шанте вообще много чего строила в Дефансе note 2.

— То есть вы оба раньше вместе работали у его отца?

— Ну конечно. А ты не знала? Действительно не знала?

Я вздохнула. Алекс опять не доверял мне.

— Вы были друзьями?

— О! Еще какими! Как братья. Папаша Шанте считал меня своим вторым сыном. Мы были еще студентами, когда он доверил нам вести эту стройку. Можно сказать, наш с Гастоном первый самостоятельный объект. — Алекс вздохнул и почесал усы. — Так что Гастон тут все унитазы в лицо знает! Даже если ему неизвестно про блокировочный график, он все равно любым способом должен был сбить нас со следа. Нырнул с лестницы на любой этаж — и поминай как звали! Ищи ветра в поле.

— В каком еще поле? Ты чего, Алекс? Он муж моей сестры, что, я не знаю, где их квартира? Или где его офис? Позвони в охрану, пусть нас выпустят, и поедем к нему.

— А батарейки? Ты забыла? Как я позвоню?

— Нам предстоит сидеть на лестнице до утра?!!

— Нет. Я просто тут ждал тебя. Мы выйдем через технический этаж по пожарной лестнице. Пошли. — Он взял меня за руку, вставая со ступеньки. — Поднимемся на самый верх, а там есть дверь технического этажа.

— Разве она не заблокирована?

— Заблокирована, но блокировка автоматически снимается, если, например, в случае пожара открывать ее ключом.

— У тебя есть ключ?

— Самое смешное, что есть. — Он вытащил из кармана какой-то невзрачный ключ с бирочкой, показал, бросил обратно и, почесав усы, смущенно заверил: — Честно, я сегодня собирался сходить туда, давно стекло надо вставить — голуби одолели, да опять не смог выкроить полчаса…

— Говоришь, изучал менеджмент?

— Изучал.

— Удивительный стиль управления!

— Да ладно. Что я, без рук, что ли? Из-за такой ерунды срывать стекольщика с объекта?

На потолке дружно зажглась вереница лампочек. Подслеповатых, правда.

— Заходи, — сказал Алекс. Загулили потревоженные светом невидимые голуби. — Ну и духотища! Передохнуть хочешь?

И показал на допотопную банкетку возле окна. На пыльном подоконнике виднелась кривая консервная банка. Окна здесь были точно таких же размеров, как и на других этажах, только вряд ли кто-либо мыл их когда-нибудь изнутри.

— Осторожнее, смотри под ноги, не зацепись за воздуховод. — На полу захрустели осколки цемента и битых кирпичей. Алекс перелез через короб и протянул мне руку. — Держись.

— Некогда отдыхать, Алекс. Пошли. Где твоя пожарная лестница?

— Успеется. Перебирайся сюда. Посидим, перекурим.

— Я не курю. И как это успеется? Ты решил сдаться?

— Погоди. — Он похлопал себя по карманам. — Похоже, я тоже не курю. Все в офисе осталось.

— Ну и не кури. Ты же не курил у меня дома. Идем!

— Потому что забыл купить сигареты по дороге.

— Ты и в первый раз в машине не курил. Идешь ты или нет?

— Хватит меня воспитывать. Лезь сюда! Кто из нас начальник?

— Ты, ты начальник. — Я перебралась на его сторону. Алекс тут же устремился к окну и заглянул в консервную банку. Одинокий древний окурок на дне. Алекс плюхнулся на банкетку.

— Эх! Садись! Поговорить надо.

Я села к нему спиной и лицом к окну. За моим мутным отражением в стекле — темные силуэты высотных, темных зданий на фоне темного, безлунного и беззвездного от туч неба. Только на крышах — предупредительные цветные огни, наверное, для самолетов или для птиц. И дождь, колышущий и смазывающий контуры и очертания. А голуби продолжали старательно ворковать в недрах технического этажа.

— Чувствую себя полной идиоткой!

— Ладно. Расслабься! — Не поднимаясь с банкетки, Алекс тоже перевернулся к окну и громко хлопнул себя по колену. — Прав Гастон.

— Как скажете, мсье патрон. — Я кивнула его отражению в окне. — Только я увольняюсь.

— Я серьезно, Беа, — возразило его отражение моему.

— Я тоже.

— Почему? — Отражение Алекса развело руками.

— Надеюсь, мне не придется возвращать аванс?

— При чем здесь аванс? — Отражение рук всплеснуло. — Я спрашиваю, почему ты хочешь бросить меня?

— Потому что я профессионал. Я не привыкла работать в фирме, где хозяин сам стеклит окна, и мобильник для него — главная часть тела! Пошли. — Я встала на ноги и с высоты своего роста обратилась уже не к отражению, а к Алексу. Сверху вниз. — Нечего тут рассиживаться, выведи меня на улицу.

Но Алекс не шевельнулся, а по-прежнему сосредоточенно смотрел в стекло. Голуби ворковали. Алекс молчал.

— Да идем же! — Я нетерпеливо потрясла его за плечо.

Он ловко схватил мою руку.

— Подожди. Я открою окно. Там такая красотища!

— Ты ненормальный! — Я выдернула руку. — Пошли отсюда!

— Да подожди ты! Сама уходить не захочешь. — Алекс обеими руками одновременно повернул оконные задвижки и с силой дернул никогда прежде не открывавшуюся раму. Рама посопротивлялась и, металлически лязгая, сдвинулась с места. — Ты ведь никогда не видела такого!

Сразу ворвался ветер. Оконный проем был огромным, и ветер с наслаждением тут же присвоил все пространство этажа себе, прихватив с собой за компанию, сколько получилось, дождя. Приятелю ветра тоже досталось с полметра территории возле окна, которая моментально потемнела от влаги. Мое лицо намокло тоже сразу, и я хотела инстинктивно отскочить в сторону, но то, что открылось, то, что прежде было спрятано за ширмой стекла, не отпустило меня!

Я попала в удивительный, ошеломляющей своей геометрически правильной выверенностью мир. Темные коробки зданий ожили, задорно поглядывая на меня своими разноцветными огоньками на крышах. Между ними гулял ветер, обдувая их гладкие, лоснящиеся стеклом бока. Они радостно подставляли свои железобетонные тела дождю, не умея добежать до моста Нейи и окунуться в Сену. Они все были простодушно живые! Как гигантские детские игрушки: кубики, шары, брусочки, поставленные вертикально… Просто это была какая-то другая жизнь, может быть, жизнь другого измерения. Но тоже жизнь! А я стояла и, как из башни замка, удивлялась и любовалась этим миром. И ветер, оценив мою радость, решил добавить всей картине еще большего восторга. На несколько секунд он раздвинул тучи и дал мне возможность поприветствовать луну, горсточку звезд и увидеть весь этот геометрически-бетонно-стеклянный мир в лунном освещении! У меня перехватило дыхание.

— Потрясающе!

— Вот видишь, — гордо произнес Алекс, — а собралась уйти.

Я не нашла что возразить, да, собственно, и возражать-то не хотелось. Я лишь повторила:

— Потрясающе! Просто потрясающее зрелище! — Давай еще немного посмотрим и пойдем. — Он передвинул банкетку за пределы владений дождя. — Садись, ты вся промокла.