Она отрицательно качнула головой.

— Я должна была бежать. Я думала, что так будет лучше для всех.

— Очень благородно, моя дорогая, но я не согласен.

— При сложившихся обстоятельствах, что бы вы...

— Каких именно обстоятельствах? — перебил он едко.

Совершенно запутавшись, она таращила на него глаза. Сколько еще он будет лицемерить?

— Вы прекрасно знаете каких, — отрезала она раздраженно.

— Я уже сказал вам, что эта женщина не значит для меня ничего, — процедил он и вновь как тигр в клетке заходил по комнате. — Я не могу изменить прошлое, Кара. Все, что я могу предложить, — это свою верность в будущем. Очень глупо и совсем по-детски убегать из-за обиды.

— Но я убежала не из-за этого, — сказала она, глядя в пол. — Не вполне.

Он круто повернулся.

— Тогда почему?

Этот отъявленный распутник говорил как робкий мальчик. Ее сердце пропустило удар.

— Вы не понимаете? Оставаясь, я подвергала опасности всех.

— О чем ты говоришь?

— Француз напал на вас из-за меня.

— Черта с два! С чего ты взяла? Я никогда такого не говорил.

Лжец, подумала Кара.

— И когда я прочла о мистере Бринстоне...

— Кто, черт возьми, этот Бринстон? — раздраженно перебил он ее.

Она глядела на него, пораженная.

— Вы в самом деле не знаете?

Он отрицательно мотнул головой.

— А должен знать?

— Но я думала, вы...

— Что я? — спросил он каменным голосом.

— Ничего, — промямлила она.

— Что ты подумала? — спросил он, подозрительно прищурив глаза.

— Бринстон, сыщик, которого я наняла, — тихо ответила она, — был убит прошлой ночью.

Мысль Алекса расставила все по местам с молниеносной быстротой и точностью.

— Итак, ты подумала, что я убил его.

— Нет, но вы могли быть замешаны, — ответила она робко.

— Для женщины, которая боится своего мужа, ты далеко зашла, испытывая мое терпение.

— Я вас не боюсь. — Эту наглую ложь она произнесла без запинки.

— Должна бояться, — рявкнул он.

Глаза Кары встретились с его яростным взглядом.

— Что мы будем делать теперь?

— Мы не будем делать ничего. Ты будешь учиться достойно себя вести. Но мы отвлеклись. Я терпеливо жду дальнейших объяснений.

Склонив голову, она проговорила жалким голоском:

— После встречи с лордом Резерфордом что мне было делать?..

— Ты говорила с Дэниелом? — прогремел он, готовый немедленно свернуть лучшему другу шею. — Что он, черт возьми, сказал?

— Достаточно.

— То есть?

— Скажем, я сложила два и два и поняла, что в опасности не только моя жизнь. Мне нужно было бежать. Я не могла этого вынести, — всхлипнула она, съеживаясь.

— Скажи мне, как долго твои глупые детские мозги вырабатывали дурацкое решение бежать в Бостон?

Она вскинула голову, глаза блеснули от гнева.

— Как вы смеете издеваться надо мной? Это все ваша вина!

— Моя вина? — взорвался он. — Насколько я помню, ты бежала от меня. А не наоборот.

Вскочив на ноги, она заявила:

— Если бы вы сказали мне правду с самого начала, всего этого можно было бы избежать. Вместо того чтобы обманывать меня на каждом углу...

— У вас хватает наглости говорить об обмане, мадам? — злобно процедил он.

Она вздернула подбородок, бестрепетно встретив его ледяной взгляд.

— Я не всегда обманывала вас намеренно. Если когда что-то и скрывала, то это из-за вашего диктаторского характера. Вы же, со своей стороны, обманывали меня с самого начала. Вы могли бы рассказать мне про этого Бушара и француза.

— Дьявол! — воскликнул он.

Что Дэниел ей сказал? Он задушит его своими руками при первой же встрече. Что же с ней делать? Вся его жизнь пошла наперекосяк после встречи с ней. Она невероятно желанна. Как ему хочется почувствовать шелковистость ее кожи. Запустить пальцы в густую копну волос и целовать свежие нежные губы. Чувствовать округлости грудей в своих больших руках. Глубоко погрузиться в нее. Он попытался встряхнуться. Эта женщина только что пыталась бросить его! Она его, наверное, презирает.

— Полагаю, вас можно поздравить, милорд. В конце концов вы успешно возвратили свою собственность. — Голос ее сочился сарказмом.

Он резко обернулся, глаза его блеснули.

— Да, возвратил. Целиком и полностью, любовь моя. Ты моя, и я сделаю с тобой все, что пожелаю, — ответил он грубо.

— Вы все еще напоминаете мне... — обронила она холодно, дерзко выдерживая его взгляд.

Алекс сдавленно выругался. Огонь, а не женщина! Темперамент под стать его собственному. Он разрывался между двумя желаниями — отнести ее наверх, в спальню, или перекинуть через колено и выпороть.

— Дорогая моя девочка, — произнес он угрожающе, — быть может, это новость для тебя, но большинство жен не шатается по улицам Лондона.

— Я не шаталась! — гневно возразила она.

— Как я говорил, когда жена джентльмена, особенно жена маркиза, ведет себя, как уличная девчонка, это скандал.

— Вряд ли вы имеете право читать мне лекции о приличиях, — быстро возразила она.

— Хорошо сказано. Я еще думаю, как мне жить среди всех этих сплетен.

— Каких сплетен?

— Например, о сапфирах, что ты продала по дешевке?

Она уже раскаялась в этом, но, к ее негодованию, Алекса совсем не волновала их ценность, ни материальная, ни сентиментальная. Только унижение, которое вытекает из всей этой истории.

— Я с нетерпением жду следующего бала, где сапфиры Далтонов появятся на шее какой-нибудь богатой вдовы.

— Ну, — пробормотала она, — вы ведь можете вернуть их.

— Теперь ты этого хочешь, не так ли? Теперь ты будешь с удовольствием носить их? Хорошо, я их верну, если только какой-нибудь джентльмен с менее неблагодарной женой уже не подцепил их. Все что угодно для моей преданной супруги.

Сжав руки в кулаки, она устремила на него ненавидящий взгляд.

— Я обожала бы эти сапфиры, если бы они были подарены вами искренне, в знак верности и преданности, а не выбраны для маркизы Оверфилд вашим банкиром!

— Поверенным, — поправил он холодно.

— Какая разница! — крикнула Кара со слезами на глазах. — Ненавижу! — И она вылетела из комнаты.

Алекс вздохнул и сел. Скрестив ноги на столе, он откинулся на спинку кресла.

Защищать Кару оказалось крайне сложно, а уж пытаться контролировать ее!.. Проклятый идиот Дэниел! Какого черта он рассказал Каре о Бушаре?

Внезапно дверь в библиотеку распахнулась, и Алекс привстал, ожидая новой атаки со стороны своего маленького смерча. Однако он с удивлением увидел на пороге сэра Чарлза.

— А, это вы, отец, — произнес он со вздохом облегчения и снова сел.

— Должен заметить, это самое небрежное приветствие, которое я когда-либо получал, — ответил герцог, закрывая дверь.

Алекс улыбнулся и поспешил к напиткам, чтобы налить себе и герцогу бренди.

— Мои извинения, — сказал он с приветственным жестом. — Я ожидал мою очаровательную чертовку, не вас, — саркастически пояснил он.

— Ах да, — заметил герцог задумчиво. Я, кажется, видел твою жену в холле. Она взлетела по лестнице совершенно вне себя.

— Тогда это она, — пробурчал Алекс, подавая отцу стакан. Он не собирался обсуждать с ним свои семейные дела. Это казалось ему унизительным. — Стало быть, вы получили мое письмо, — сказал он, резко меняя тему разговора.

— Да, — ответил герцог, усаживаясь перед огнем. — Я приехал как только смог. Что, черт возьми, с твоим лицом? — Он озабоченно наморщил лоб.

— Оно пришло в соприкосновение с большими и тяжелыми кулаками.

— Ситуация, я бы сказал, крайне неприятная.

Алекс сел напротив отца.

— Безусловно, — подтвердил он сухо.

— От Генриетты я кое-что слышал об эскападах Кары. Похоже, что у тебя действительно полно неприятностей. Она правда пыталась бежать?

Алекс промычал что-то неразборчивое.

— Почему, ради всего святого? Кара казалась такой рассудительной девушкой... Что довело ее до столь крайних мер?