— Входите же, — сказала она колко.

Сбитый с толку Алекс закрыл за собой дверь. Она все-таки расстроилась! Она редко пила и, как он знал по опыту, пить не умела. Такими темпами она мгновенно налижется вдребезги.

— Я думаю, портвейна тебе достаточно, дорогая, — снисходительно сказал он, забирая стакан из ее ослабевших пальцев.

— Почему? Это неправильно? Неприлично? Или, смею сказать, аморально?

— Это означает дурной вкус, — ответил он мягко.

— Ах, ну теперь это нас не волнует, верно? Скажите мне, где стоит пьянство в ряду несветских поступков? Это хуже или лучше, чем иметь любовницу? — Портвейн явно придал ей храбрости.

Он смотрел на нее. Черт возьми, он ее муж и совершенно не обязан давать ей какие-либо объяснения. Он и так проявил безграничную доброту, допустив этот разговор.

— Абсурд. У меня нет любовницы, — резко ответил он, стягивая перчатки и швыряя их на стол.

— Не прячьтесь за словами, милорд, — процедила она, подходя к камину. — Эта ужасная женщина была вашей любовницей. Быть может, еще неделю назад.

— Так вот из-за чего вся истерика? Ну так можешь успокоиться на сей счет.

— Вы невыносимы, честное слово. Представьте себе хоть на минуту, что я не околдована вашими чарами, как другие женщины. Может быть, в ваш непроходимо толстый череп наконец проникнет, что я имею в виду.

Он сжал зубы, проговорив металлическим голосом:

— Ты несешь несусветную чушь.

— В самом деле? А как бы вы себя чувствовали, милорд, если бы я завела любовника? О, вы были очень довольны, что получили невесту незапятнанной, тем не менее сами принесли все богатство вашего опыта в наше брачное ложе.

— Ты смешна. Я никогда не нарушал брачных обетов. А ты все еще упорствуешь в своих детских обвинениях.

— Очень хорошо; брак, видимо, сделал вас образчиком порядочности. А что бы вы чувствовали сегодня, если бы на месте Дженни оказался Джимми?

Лицо его потемнело.

— Я предложил бы парню выйти, — сказал он с опасной ноткой в голосе. — Разница между мужчиной и женщиной должна быть понятна даже тебе.

— Я вполне осознаю, что как женщина должна терпеть то, что даже вы находите неприемлемым.

— Вы заходите слишком далеко, мадам. — Он в два шага покрыл расстояние между ними. — Ты знаешь, что другие мужчины сохраняют любовниц и после свадьбы? Что они посещают бордели, игорные притоны и другие мерзкие места, не обсуждая этого с женами. Вам, мадам, чрезвычайно повезло.

— Понятно. Вы сравниваете себя с другими, чтобы приуменьшить свои пороки? Или у вас их нет? Как респектабельный женатый человек вы теперь безупречны?

— У меня есть один очень большой недостаток, дорогая, — произнес он мрачным голосом. — И в такие моменты я о нем вспоминаю.

Ей следовало бы придержать язык. Неразумно его дразнить, когда он в таком настроении. Но она была потрясена. Ничто не смягчит ее решимости ненавидеть его всю оставшуюся жизнь.

— Быть может, мы имеем в виду одно и то же? — спросила она холодно.

Он сделал шаг вперед, но она не отступила.

— Моя слабость в том, что я слишком распустил тебя.

— Распустил! — воскликнула она, встречая его ледяной взгляд. — Вы, должно быть, спутали меня с одной из ваших бесчисленных шлюх, милорд.

— Хватит! — рявкнул он, багровея от ярости. — На сегодня с меня довольно. — Он крепко прижал ее к груди.

Она пыталась оттолкнуть его ладонями в жалкой попытке освободиться. Но он только крепче стиснул ее и притянул к себе. Она поморщилась.

— Вы делаете мне больно.

Темные неистовые глаза впились в ее глаза.

— Тебе нельзя ни в коем случае сравнивать себя и Дженни. Моя связь с ней не имела совершенно никакого значения. Такие вещи устраиваются на основе взаимной выгоды: удобство для мужчины, деньги для женщины. Тут нет ничего общего с нашим браком.

Слишком уязвленная, чтобы придержать язык, она сказала ледяным тоном:

— Вы не правы. Вы спали с нами обеими.

Он слегка встряхнул ее.

— Ты моя жена, Кара. Мы любим друг друга, ты и я.

— Разве? — спросила она голосом, хриплым от боли. — Я убеждена, что вы бессердечный развратник, неспособный на это чувство. — Он мрачно взглянул на нее и отодвинул от себя. — Я собираюсь в постель, — заявила она холодно. — Одна.

Отвесив насмешливый поклон, он пожелал ей доброй ночи.

— Очень хорошо, мадам. Я уйду, — произнес он с ледяным равнодушием, которое больно резануло ей по сердцу. В три шага он пересек комнату и хлопнул дверью.

Кара провела тяжелую беспокойную ночь. Ко времени, когда первый луч солнца пробился сквозь шторы, глаза ее покраснели и распухли от слез. Из носа текло. Хуже всего было то, что Алекс, как ей сказали внизу, еще не вернулся домой. Как она ни старалась, она все время представляла его в объятиях костлявой блондинки.

Неужели она прогнала мужа из дому своей глупой ревностью? При свете дня его промахи казались уже не столь значительными. В конце концов, выходя замуж, она знала о его репутации известного повесы. Каково бы ни было прошлое мужа, она все равно никогда не перестанет его любить. Только ужасно больно сознавать, что он не разделяет ее чувства.

Неужели он и вправду исправился и бросил распутство? Или нежится в эту самую минуту в объятиях другой? Совершенно расстроенная, она удалилась в утреннюю гостиную и надулась на весь мир.

В дверь постучали, и ее сердце лихорадочно забилось.

— Войдите, — сказала она тихим голосом.

Дверь отворилась, и появился Фаулер.

— Миледи, лорд Резерфорд ждет в библиотеке. Я объяснил, что милорда нет дома. Но у него срочное дело, и он просил разрешения подождать.

— Мы не можем оставить нашего гостя одного. Проводите сэра Дэниела сюда, я приму его, — ответила она и встала.

Вскоре Резерфорд вошел в гостиную.

— Милорд, — проговорила она, сладко улыбаясь и протягивая руку для поцелуя, — я сожалею, но мужа... э-э... нет дома. Могу я что-нибудь сделать для вас? — И она уселась на кушетку.

— Я надеялся поговорить с Алексом. — Дэниел присел рядом с ней.

— О чем? — пустила она пробный шар.

Дэниел закашлялся и неловко заерзал на кушетке.

— Ну же, милорд. — Она взмахнула ресницами самым подкупающим образом. Кара никогда прежде не пыталась флиртовать с мужчинами и вовсе не была уверена, что у нее получится. Но ей отчаянно хотелось узнать побольше о таинственных исчезновениях мужа. — Похоже, вы тоже связаны с этим делом?

— Значит, Алекс сказал вам? — удивленно спросил Дэниел.

Она наклонила голову и мило улыбнулась.

Он расслабился и откинулся на спинку кушетки.

— Я все думал, когда он решится. Особенно после инцидента на балу с этим проклятым французом.

Так, значит, француз тут тоже замешан. Может быть, Алекс преследовал его? Боже! Может быть, это он напал на Алекса? Кара прочистила горло и принялась выпытывать подробности.

— Я просто не могу понять, почему этот человек оказался таким скользким?

Дэниел кивнул.

— Бушар действительно скользкий сукин сын. Но Алекс очень упорный. Когда мы найдем Бушара, он пожалеет, что родился. Это я вам гарантирую.

Бушар? Так его звали?

— Гм... — протянула она, стараясь скрыть замешательство. — Алекса, конечно, ничто не остановит. — Она по собственному опыту знала, как ловок и находчив ее муж. Немного времени ему понадобилось, чтобы соблазнить ее. При этой мысли она разозлилась.

— Бушар был гвоздем в сапоге слишком долго. Поверьте, Алекс окажет человечеству услугу.

Боже мой! Алекс собирается убить этого человека. Неужели он способен на такое? Проглотив комок в горле, она постаралась скрыть страх.

Дэниел взглянул на ее бледное лицо и выпрямился.

— Не бойтесь, леди Далтон, — проговорил он, потрепав ее ледяную руку. — Алекс всегда выходил победителем из подобных ситуаций. Уверен, он доживет до глубокой старости.

Кара была потрясена. Что все это значит? Как давно Алекс знает француза? Кто такой Бушар? И при чем тут ее отец? Она никогда не думала, что Алекс будет преследовать француза, тем более убивать его. Он делал вид, что ничего не знает об этом человеке. И все это время планировал убийство. Почему? За кого же, в конце концов, она вышла замуж? И он еще имеет наглость говорить с ней о честности и доверии! Он просто бессовестный лжец!