Мартин включил зажигание и вывернул из ряда, даже не заметив, что машине сзади пришлось резко затормозить. Любопытно, еще пять минут назад все было хорошо, он держал в руках все нити, а сейчас вдруг почувствовал беспокойство. Словно при приближении катастрофы.

Николь улыбалась, когда садилась в машину перед галереей. Он еще не успел задать ей вопрос, но она уже объясняла ему, садясь на заднее сиденье:

— Мой муж пришел в сознание! С ним все в порядке. Я зашла обрадовать Мирей!

Она так радовалась, что не увидела, насколько принужденной была улыбка Мартина.

— Я очень рад за вас, — сказал он. — И за господина Берже, конечно, тоже. Вы уже знаете, когда его выпишут?

— Врачи хотят понаблюдать за ним еще несколько дней. Он пока в интенсивной терапии, но, если все пойдет хорошо, может быть, через недельку.

— Вот уж дети обрадуются!

Николь кивнула и посмотрела на часы:

— Не могли бы вы ехать побыстрее, а то мы опоздаем к выходу детей из школы.

Не отвечая, он нажал на газ.

Николь устроилась на сиденье, глядя невидящими глазами на пейзаж за окном. Ее муж спасен и скоро вернется домой. Ей вдруг захотелось петь, танцевать, бегать по полям с детьми… Откинувшись на сиденье, она внезапно осознала, как устала за последние дни. Стресс, беспокойство, все эти ужасные моменты, которым она должна была противостоять одна, пока Даниель балансировал между жизнью и смертью…

Наконец она сможет расслабиться.

Теперь, когда он вышел из комы, все казалось ей радостным. Она, конечно же, найдет новое помещение для галереи, проблемы с детьми урегулируются, надо только уделять побольше времени Хлое, чтобы девочка смогла наверстать упущенный материал в школе, снова поверила в себя и стала одной из лучших учениц, как и раньше. Что касается Матьё, она должна принять его переход в отрочество и изменения, которые с ним происходят. Даже если ей это не очень нравится.

Мартин же, которому она так не доверяла, не может быть таким плохим, каким казался! Просто он работает с излишним рвением. Им нужно объясниться раз и навсегда, расставив все точки над i. Подумать только, она даже наняла детектива, чтобы следить за ним! Вот идиотка! Завтра же позвонит Деллюку и скажет ему, чтобы остановил расследование.

Покачиваясь на сиденье, Николь закрыла глаза и расслабилась, думая о том, что, проведя вечер с детьми и отпраздновав хорошую новость, этой ночью она хорошенько выспится.

Мартин ходил по своей маленькой квартирке из одной комнаты в другую, как хищник, который никак не привыкнет к клетке. Он не мог прийти в себя. Этот детектив собрал о нем столько информации за такое короткое время! Конечно, его сестренка помогла ему! Уж она-то много чего порассказала! Ничего, она еще о нем услышит!

Но это не снимало ответственности с детектива! По какому праву он выспрашивал у его сестры и коллег? Хорошо еще, что Эмиль вовремя предупредил его!

О сестре нельзя сказать того же! Ни слова о визите сыщика! Она ему звонит, только когда нужны деньги! Мартин хотел даже позвонить ей, чтобы высказать, что он о ней думает, но в последний момент передумал. Нет, он сделает ей сюрприз при встрече. И уже очень скоро. Как она могла так предать его? Конечно, это на нее похоже, но все-таки!

Он думал, что она тем не менее боится его и не будет рассказывать всякую чушь первому встречному! И какому первому встречному! И это после того, что он сделал для нее в детстве, чему ее научил… А помощь, которую он ей сейчас оказывает! Женщина без профессии, без будущего, которую он практически содержит, а она ничего не делает…

Вот как она его отблагодарила. Она такая же, как и другие: как только ослабляешь поводья, они этим пользуются, чтобы укусить руку, которая их кормит! Но она подождет, он скоро напомнит, где ее место. Будет знать, как держать язык за зубами, он за этим проследит! Когда он к ней приедет, она пожалеет, что не родилась немой!

Что же касается Николь…

Мартин остановился около окна, глядя на замок, где она жила — счастливая, беззаботная… Как она могла ему сделать такое? Какое наказание, достойное ее преступления, следует придумать?

Он взял со стола бутылку, чтобы налить еще стакан, удивился, что бутылка уже пуста. Он же не мог столько выпить с тех пор как вернулся? Ему казалось, в бутылке еще половина. У него, наверное, галлюцинации. Он вытащил другую бутылку из шкафа и налил стакан до краев. Черт побери, ему ведь надо успокоиться. Надо подумать. Но когда он думал об этом, кровь закипала в жилах.

Не отрывая взгляда от хозяйского дома, он сел за стол и поднес стакан к губам. У него впереди вся ночь, чтобы придумать подходящее наказание.

Не подозревая о том, что творилось в квартирке над конюшнями, Николь суетилась на кухне и напевала. Отъезд Луизы несколько дней назад сначала немного испугал ее: надо было заново привыкать готовить, осваиваться на незнакомой территории… Потратив некоторое время на то, чтобы понять, где что лежит, она наконец сориентировалась и сегодня готовила с удовольствием.

Хлоя была с ней и помогала, словно маленькая хозяйка. Девочка так обрадовалась, узнав, что папа пришел в сознание, а потом разрыдалась, бросившись Николь на шею. Николь успокоила ее, как могла, но сама тоже расплакалась. Так они и плакали вдвоем, не зная почему — то ли от радости, то ли наконец прорвались слезы, которые они сдерживали последние дни, боясь, что Даниель никогда не вернется.

Мать и дочка утешали друг друга, каждая старалась убедить другую, что она не плачет и что это не от горя. Матьё же сразу поднялся в свою комнату, чтобы «разделаться с зомби», по его выражению.

Николь была так счастлива, что даже не стала упрекать его. Так рада, что позволила Хлое каждые пять минут крутить настройку радио, разыскивая музыку. Николь решила, что не будет ничего говорить ей, даже если придется слушать рэп. С тех пор как Даниеля забрали в больницу, дочка в первый раз улыбнулась, и Николь не хотела портить ей настроение.

Тем не менее пришлось это сделать, когда Хлоя начала крутить радио уже в пятый раз за четверть часа.

— Подожди!

Хлоя застыла с поднятой рукой, настолько строгим стал голос матери. Она посмотрела на нее, не понимая, а Николь застыла, слушая сводку местных новостей, которую Хлоя случайно поймала в результате своих поисков.

«Тело детектива было найдено его женой, которая не могла до него дозвониться. Полиция завела уголовное дело по факту преднамеренного убийства. Детектив был зарезан ножом. Из достоверного источника мы узнали, что офис жертвы ограблен. Судя по пропавшим вещам, полиция думает, что дело в текущих расследованиях. Убийца унес компьютер своей жертвы. Но он не знал, что Норбер Деллюк располагает еще одним компьютером, кроме того, что находился в офисе. Полиция занимается сбором информации из второго компьютера… Переходим к спортивным новостям…»

Николь рухнула на стул. Хлоя растерянно смотрела на нее.

Норбер Деллюк. Убит! Николь не могла в это поверить. Она же видела его несколько дней назад, он был сама жизнь… Знать, что кто-то его убил, было невыносимо; произошло нечто непоправимое… Она подумала о его семье, о его жене, которая нашла тело… И ужаснулась. А дети? У него есть дети? Какое горе для семьи, которую она не знала. Когда умирает такой молодой человек, это всегда ужасно.

После смерти Жозефа она стала свидетелем горя, которое эта утрата причинила его семье. Но с Жозефом произошел несчастный случай. Детектива же убили. Это, наверное, еще ужаснее для родных. Сознавать, что где-то в городе находится человек, который взял жизнь того, кого ты любишь, из-за какой-то подозрительной истории. Журналист сказал, что полиция ищет подозреваемых среди тех, о ком в данный момент детектив вел расследования…

Николь почувствовала, как у нее перехватило дыхание, словно во время астматического приступа, которыми она страдала в детстве.