— С вашей стороны благородно хорошо обращаться с ней, Ваше Величество, — сказал Юсуф.

— Некоторые монархи держат диких, свирепых зверей. Мы держим Мариам. Кроме того, она очень богата и обладает определенной властью над людьми. Некоторыми людьми. — Он сделал паузу, а потом заговорил так быстро, что Юсуф едва понимал его, правда, говорил он как подросток с подростком, а не как монарх с подданным. — Юсуф, теперь я вспомнил тебя. Я думал и думал о тебе с тех пор, как узнал, что ты жив. Ты был спокойным, тихим мальчиком, хорошо ездил верхом, слушал все и задавал вопросы, на которые я не мог ответить. — Нахмурился и снова облекся невидимой мантией власти. — Теперь, когда мы эмир, никто не смеет задавать нам вопросы, но ты по-прежнему слушаешь нас так, словно от этого зависит твоя жизнь, — добавил он и мягко улыбнулся.

— Время от времени это так, Ваше Величество. Я не помню, каким был, когда жил здесь, в этом раю, но то, что вы говорите, несомненно правда, и мне это очень помогало.

— Арагон нападет на нас? — спросил Мухаммед тем же спокойным тоном. — Здесь, в нашем раю?

— Не знаю, Ваше Величество. Арагон очень занят волнениями на Сардинии и озабочен своими границами с Кастилией. Его Величество Педро Арагонский срочно вызвал меня, как только узнал о вашем письме. Меня поспешили отправить на судне в Гранаду. Я не знаю, что у него на уме, но, судя по его поступкам, он хочет улучшить отношения с Гранадой.

— Тогда почему не отправил тебя домой раньше?

— Ваше Величество, он узнал о моем существовании меньше двух лет назад. Думаю, он знал, что я ездил с отцом в Валенсию, так как должен был стать пажом при его дворе, но ему сказали, что я погиб при нападении на моего отца.

— А твой отец погиб при этом нападении?

— Да, Ваше Величество, — ответил, побледнев, Юсуф. — Отец умер прямо у моих ног, он удерживал меня рукой позади себя. Пол был залит его кровью. Нападавшим, должно быть, помешали, потому что они разбежались, и отец дал мне письмо королю Арагона, которое написал по поручению вашего царственного отца. Велел доставить его, но мне потребовалось очень много времени, чтобы найти короля. Пока я не смог передать это письмо Его Величеству, никто не знал, кто я такой, для всех я был одиноким мальчиком по имени Юсуф. Меня, очевидно, искали, но я убежал, как велел мне отец перед смертью.

— Юсуф, ты обладаешь бесценным качеством.

— Бесценным качеством, Ваше Величество?

— Если оно сочетается с добродетелью и смелостью, то представляет собой самый ценный дар Бога человеку. Мой добрый секретарь, который слушает этот разговор, хотя делает вид, что спит, знает, что оно представляет собой, так ведь, Ибн аль-Хатиб?

— Чистое везение, Ваше Величество, — добродушно ответил сидевший рядом с ним серьезного вида человек.

Наутро Юсуф проснулся в незнакомой комнате от льющегося в лицо солнечного света. Сел и скривился. После вчерашних четырнадцати-пятнадцати часов в седле с очень краткими остановками на отдых спина и ноги затекли и болели. Огляделся. Он находился в крохотной, роскошно обставленной, совершенно незнакомой спальне. Последнее, что ясно помнилось, — он сидел на пиру, страдал от непреодолимого желания спать, но понимал, что нужно ждать, пока не уйдет эмир. Должно быть, сюда его привел Абдулла, но он не знал, где находится эта спальня.

Маленькая рука отодвинула портьеру, служившую дверью и стеной его спальни, и в комнату вошел Абдулла. Он нес кувшин и чашу, из которой поднимался весьма аппетитный запах. Поставил их в небольшом пространстве между кроватью и портьерой.

— Господин, я принес сообщение. Когда мой господин умоется, оденется и утолит голод, его благородная мать будет иметь честь принять его, — сказал Абдулла.

Юсуф засмеялся.

— Не помню, чтобы мать разговаривала так со мной раньше.

— Но в те дни господин Юсуф был еще маленьким, — сказал Абдулла.

— Понимаю, что тот, кто выбрал тебя заботиться обо мне, сделал это, так как считал — ты будешь для меня хорошим учителем.

Абдулла засмущался, потом улыбнулся и поклонился.

— Ваша одежда в соседней комнате.

Юсуф заглянул за портьеру и увидел, что спал в маленькой нише спальни и что, по его меркам, ему отвели просторную комнату. Набор одежды синего цвета с темно-красной отделкой был разложен к его просыпу. Он посмотрел на него с беспокойством.

То, что ему предложили одежду, подобающую для обеда с эмиром, вчера вечером показалось ему разумным. Он не знал, где его сундук, он был грязным с дороги, и кто-то мог решить, что в его сундуке нет ничего стоящего. Возможно, его сундук обыскали, пока он мылся в бане, и не нашли ничего достойного двора эмира. Но кто предоставил ему эту одежду? Каково его положение здесь? Есть у него должность? Придется ему снова быть учеником? Сможет ли мать обеспечивать его едой, питьем, одеждой? Эти вопросы, казалось, находились за пределами кругозора маленького раба, как ни сведущ он был в дворцовых порядках.

Юсуф спустился вслед за Абдуллой по лестнице, которая привела его к боковой двери, выходившей на мощеную дорожку.

— Где я провел ночь? — спросил он.

— Во дворце господина Ридвана, — ответил Абдулла. — Но завтра, когда христиане уедут, станете жить в дворцовом помещении для гостей, которое они сейчас занимают.

— Почему я оказался у господина Ридвана?

— Не знаю, господин. Может быть, он хотел оказать вам гостеприимство.

Поскольку Юсуф очень мало видел визиря, это казалось маловероятным, но он ничего не сказал по этому поводу.

Госпожа Нур теперь жила с детьми и слугами в доме неподалеку от дворца. Он был построен у северной стены, в самом благоприятном месте, заверил его Абдулла, и находился всего в нескольких минутах ходьбы от дворцового комплекса.

Однако эти несколько минут были переходом от удушливой чинности дворца к кипению жизни города. Здесь, хотя было немало великолепных домов, были и скромные, и здесь была заполненная людьми улица. Тут жили многочисленные чиновники, необходимые для управления государством, а также с еще более многочисленными слугами, садовниками, всевозможными мастерами и работниками, нужными для управления дворцами. Там были рынки и ларьки с жареным мясом, ароматными, сладкими напитками, конфетами и медовыми пирожными. Настроение у Юсуфа поднялось.

Он услышал позади топот копыт, повернулся и увидел эмира, едущего верхом умеренным шагом по дороге на восток, эмир улыбался и приветливо махал рукой людям.

— Куда это он? — спросил Юсуф, не ожидая ответа.

— Совершает моцион, — ответил Абдулла. — Его Величество часто ездит ясными днями в Хенералифе. — Указал на северо-восток. — Вы должны помнить, это за стенами.

— Абдулла, ничего такого я не помню, — раздраженно сказал Юсуф. — Ну, где дом моей матери?

— Вот он, господин. Мы у двери. Постучать?

Юсуф кивнул и собрался с духом.

Дверь отворилась с неожиданной готовностью. Дверной проем заполнял высокий, широкоплечий мужчина, с виду сильный, но уже начинавший толстеть.

— Господин Юсуф, — сказал он, — добро пожаловать домой.

Яркий свет слепил Юсуфу глаза, он едва мог разглядеть черты стоявшего перед ним в темной прихожей человека, но этот голос он по-прежнему слышал в сновидениях.

— Али! — сказал он. — Ты все еще здесь.

— Где еще мне быть? — спросил этот крупный мужчина. — Кто еще теперь будет защищать госпожу Нур? А ты что здесь делаешь? — обратился он к Абдулле, который стоял рядом со своим временным хозяином.

— Господин Юсуф пришел нанести визит своей почтенной матери, — ответил Абдулла.

— Входите, господин Юсуф, — сказал Али, отступая в темный коридор.

Юсуф увидел в дальнем конце коридора яркий прямоугольник света.

— Так рано, — послышался голос оттуда, и в прямоугольнике появился темный силуэт. — Юсуф, сын мой? Это ты?