Раздеваясь у себя в спальне, я вспомнила о двух письмах, которые Тони положил на мой ночной столик. Оба письма были от Тома, но содержали новости о Фанни.
«Она обитает в Нашвилле, — писал Том, — снимает там дешевую меблированную комнатушку, а меня одолевает просьбами вытянуть у тебя денег для нее. Она, конечно же, позвонила бы сама, но, похоже, потеряла свою записную книжку, а память на цифры у нее всегда была слабая, ты это не хуже меня знаешь. Фанни просит деньги и у отца. Без твоего разрешения я не рискнул давать ей твой адрес: она способна все испортить тебе, Хевен, я в этом не сомневаюсь. Ей кажется, что она имеет права на свою долю от того, что получила ты, и намерена во что бы то ни стало своего добиться. Свои десять тысяч долларов, полученные от Вайсов, она уже потратила».
Именно этого я и опасалась больше всего, зная, что Фанни совершенно не умеет распоряжаться деньгами. Второе письмо еще больше расстроило меня:
«Я решил не поступать в колледж, Хевенли,— писал брат. — Без тебя у меня не хватает воли и желания продолжать учиться. Отец не закончил и начальной школы, а финансовые дела у него сейчас идут неплохо. Вот я и подумал, мне лучше заняться тем же делом, что и он, и жениться, если встречу нормальную девчонку. Я ведь тогда просто пошутил насчет того, что мечтаю стать президентом страны, ясно, никто не отдаст свой голос за простого деревенского парня с жутким провинциальным акцентом».
И ни словечка о том, чем занимается наш папаша!
Я трижды перечитала оба письма, и мне стало грустно и обидно за Тома, прозябающего в жалком городишке в Южной Джорджии и даже не мечтающего выбиться в люди. Мне не верилось, что папаша мог добиться успеха в бизнесе: ведь он не дочитал до конца ни одной книжки, да и считать умел с горем пополам. Разве мог он найти хорошо оплачиваемую работу? Том просто решил пожертвовать собой, чтобы помочь отцу, — вот к какому выводу я пришла.
Я решила поговорить с Троем. Он, похоже, спал, когда я постучалась к нему.
— Как хорошо, что ты пришла, — сонным голосом промолвил он, улыбаясь застенчивой мальчишеской улыбкой.
— Прости, что разбудила тебя, но мне не терпелось посоветоваться с тобой сегодня же, — сказала я, включая ночник на тумбочке и вручая ему письма Тома. — Вот, прочти и скажи, что ты об этом думаешь!
— Я не вижу здесь ничего страшного, — быстро пробежав оба письма, сказал Трой. — Оснований для паники нет, нужно послать твоей сестре денег, таким же образом можно помочь и Тому, вот и все.
— Том не примет денег ни от тебя, ни от меня. Фанни — та, безусловно, не откажется. Но я больше тревожусь за Тома. Отец может втянуть его в скверную историю, и Том просто загубит свою жизнь, решив помочь отцу содержать его новую семью. Послушай, Трой, я должна навестить своих родственников, прежде чем мы поженимся. — Я схватила его руки и стала покрывать их поцелуями. — Пойми, любимый, я сейчас так счастлива, у меня все так прекрасно складывается, что я просто обязана хоть как-то им помочь, прежде чем начать новую чудесную семейную жизнь с тобой. Я хочу, чтобы они знали, что я помню о них и всегда готова прийти к ним на помощь. Ты ведь не станешь возражать против того, чтобы мои родные приехали к нам в гости, когда мы с тобой станем мужем и женой. Ты же примешь их в нашем доме, правда, любимый? — С мольбой в глазах я ждала его ответа.
Трой потянул меня за руки, увлекая за собой на кровать.
— Знаешь, я уже несколько дней не решаюсь сообщить тебе еще одну потрясающую новость, — сказал он, целую мое лицо. — Надеюсь, что, когда ты узнаешь, в чем дело, ты простишь меня за мою нерешительность. Мне хотелось продлить нашу идиллию, я боялся, что, едва я сообщу тебе ее, ты тотчас же сорвешься с места. Дело в том, дорогая, что теперь ты сможешь навестить всех своих родственников: мои адвокаты нашли Лестера Роулингса! Он живет в Шейви-Чейсе, в Мэриленде, и является приемным отцом двух детей — Кейта и Нашей Джейн.
От радости у меня перехватило дух, и я разрыдалась, не веря в свалившееся на меня счастье.
— Успокойся, все будет хорошо, — поглаживая меня по голове, приговаривал Трой. — До свадьбы еще много времени, и ты все успеешь уладить. Я тоже с удовольствием поеду с тобой к Роулингсам и познакомлюсь с твоими младшими братишкой и сестренкой. И мы вместе подумаем, что лучше предпринять.
— Но они мои! — закричала я. — И я обязана собрать их всех под одной крышей, под крышей своего дома!
— У тебя еще будет время подумать, как лучше поступить, — поцеловал меня Трой. — Сперва мы навестим с тобой маленьких Кейта и Нашу Джейн, потом — Тома и твоего отца, а под конец нашего путешествия заедем к Фанни. А пока давай отправим телеграфным переводом Фанни несколько тысяч долларов, чтобы поддержать ее на это время.
Но всем нашим грандиозным планам не суждено было сбыться.
Пока я мирно спала в особняке в своей теплой спальне, решив, что нам с Троем лучше воздержаться от любовных игр до свадьбы, Трой уснул, открыв настежь все окна в своем коттедже. А ночью неожиданно подул ужасный северо-восточный ветер, началась гроза и хлынул ледяной дождь. Я проспала как убитая до шести утра и обнаружила чудовищные разрушения в саду, лишь выглянув в окно. Боже, что там творилось! Повсюду валялись вырванные с корнем деревья, розовый сад погиб, погребенный под грудами веток и листвы. Я побежала тотчас же к Трою и нашла его в жутком состоянии: он метался в горячечном бреду и едва дышал.
Я позвонила Тони, и он вызвал «скорую помощь». Троя увезли в больницу с тяжелейшим воспалением легких. На пороге своего счастья он вдруг оказался на грани между жизнью и смертью, пораженный внезапным недугом. Какой-то злой рок мешал ему обрести любовь и счастье, вполне заслуженные. Когда мы поженимся, решила я, этого никогда не повторится. Я всегда буду рядом с ним и стану защищать Троя от всех его страхов и предчувствий, которые каким-то таинственным образом, как я в этом теперь убедилась сама, всегда сбывались.
— Послушай, Хевен, — шептал мне Трой уже много дней спустя, лежа на больничной кровати. — Тебе не нужно ждать моего полного выздоровления. Кризис миновал, я обязательно поправлюсь и окрепну, а ты можешь уже теперь отправляться в свое путешествие. Ведь я знаю, как тебе не терпится поскорее увидеться с родными, особенно с Кентом и Нашей Джейн. — И чем больше он убеждал меня в этом, тем сильнее проникалась я ощущением, что мне действительно нужно спешить, иначе произойдет нечто непоправимое.
— Ты оставляешь его? — закричал Тони, когда я сообщила ему, что собираюсь на некоторое время уехать. Я побоялась рассказать ему правду о причинах и целях этой поездки, опасаясь, что он попытается задержать меня. — Именно теперь, когда он так нуждается в тебе, ты не придумала ничего лучше, чем отправиться в Нью-Йорк за свадебным нарядом? Что за дурацкая затея! Ведь ты мне обещала, что станешь для него спасением!
— Я люблю его, Тони, люблю, но Трой сам настаивает, чтобы я начала готовиться к нашей свадьбе. Ведь опасность для его жизни уже миновала, не так ли?
— Да он всю жизнь будет в опасности, пойми ты это наконец! — с тоской воскликнул Энтони. — Может быть, лишь когда у него родится сын, он избавится от навязчивой мысли о том, что ему не суждено оставить после себя потомство.
— Ты любишь его, — прошептала я с благоговением, увидев боль в его синих глазах. — Ты на самом деле его любишь.
— Да, я его люблю. Я нес всю ответственность за его жизнь с семнадцати лет, я сделал все, что мог, для своего младшего брата. Я женился на Джиллиан, которая была на двадцать лет старше меня, хотя она и обманула меня, сказав, что ей не сорок, а тридцать. По своей юношеской наивности я верил, что она на самом деле такая, какой казалась тогда, — добрейшая, нежнейшая и прекраснейшая женщина на свете. Лишь много позже я понял, что она невзлюбила Троя с первого же взгляда. Но было слишком поздно что-либо менять, потому что к тому времени я уже влюбился, самым тупым, безумным и идиотским образом влюбился в нее.
