— Не слушай слов предательницы Далилы-мошенницы, потому что она только и думает о том, как бы нарушить покой людей и посеять смуту между арабами и персами и другими народами. Она подстрекала Ала ад-Дина, шаха персов против халифа, а теперь и ему пришлось платить халифу дань, — возразил Зибак.

— Все это ложь, ты просто хочешь добиться пощады от даря Кайсара! — вскричала Далила.

Тогда царь Кайсар приказал заковать их и бросить в темницу поврозь, а Далила сказала тюремщику:

— Следи, чтобы их не освободили Фатима-львица и Омар аль-Хаттаф, потому что они — хитрейшие из хитрых и могут украсть сурьму с глаз.

Тем временем Карамантин собрал самых храбрых своих воинов и посадил их на корабль. Под началом у Карамантина было сорок полководцев и военачальников, и они, сойдя с корабля, направились к Багдаду. А пока они поставили над собой халифом аль-Мамуна и стали думать о том, что нужно сделать для спасения халифа Харуна ар-Рашида и Зибака из плена. Однажды, когда Мамун сидел на престоле своего отца, к нему вошел гонец и подал письмо. Он прочел его, а написано там было вот что:

Когда аль-Мамун кончил читать это письмо, он сказал Ала ад-Дину и Рустаму аль-Маусили:

— Созывайте войска, оповестите предводителей во всех краях, чтобы они собрались, отогнали врага и рассеяли его по степям и долинам.

Потом он приказал привести к нему Омара аль-Хаттафа, но того нигде не могли найти. Ала ад-Дин стал писать письма предводителям и рассылать эти письма по всем краям. В них он говорил: «Вы должны явиться в полной готовности в город Сувейду».

А тем временем в Багдаде собрались войска, забили в барабаны, и люди стали возносить молитву за аль-Мамуна, прося господа о его победе над врагами. Аль-Мамун оставил вместо себя своего брата аль-Амина-халифа, возведя его на престол отца, а затем выехал вместе с Нур ад-Дином, Шахадой Абу Хатабом, Али аль-Бусти Хасаном Шуманом, Али-копейщиком, Ала ад-Дином и эмиром Рустамом аль-Маусили. Они окружили халифа, а позади шло войско. Подойдя к городу Сувейде, они увидели, что город заполнен воинами, пришедшими из Басры, Дамаска и Халеба, Антакии и Мосула и разных персидских городов, а число их превышало сто тысяч.

Выстроились ряды воинов, забили в барабаны, засверкали мечи, и завязался бой, так что кровь текла потоком. Сражение между ними продолжалось сорок дней, а потом подошел сам царь Кайсар с огромным войском. Воины аль-Мамуна сражались с врагами геройски и со всей доблестью.

Что же касается Далилы, то она заранее поздравляла царя Кайсара с победой и побуждала его воинов к бою и сражению. А Карамантин бросился в самую гущу битвы, рассеивал ряды и убивал храбрецов. Он столкнулся с Ала ад-Дином и стал теснить его как лев, а потом ударил его мечом, но при этом сам спрыгнул с коня. Потом он хотел снова вскочить в седло, но боялся Ала ад-Дина. Тогда подоспели его воины и спасли Карамантина от противника, и бой усилился, и это была великая битва. Как хороши были воины Багдада, как много они поразили врагов и погубили храбрецов!

А в этом бою эмир Рустам, Нур ад-Дин и другие предводители были ранены, и их тела и одежда покрылись кровью. Войска царя Кайсара стали теснить их, но тут наступило избавление и облегчение — прибыли воины Каира под предводительством Ибрахима аль-Унаси и Али аль-Манафиши, которые скакали, выхватив мечи из ножен, и вскоре ножнами для их мечей стали тела врагов. Так они нападали и заманивали врагов до самого вечера, а на ночь войска покинули поле битвы, и каждая сторона провела ночь в своем лагере.

Что же касается халифа Харуна ар-Рашида и Зибака, то они пребывали в темнице, вкушая муки и унижения. Вдруг дверь темницы отворилась и к ним вошла Фатима-львица, а за ней — Омар аль-Хаттаф. Они поторопились снять цепи и оковы с пленников и поспешно вывели их из тюрьмы. Халиф спросил:

— Как же вам удалось спасти нас из этой злосчастной тюрьмы? Это могли совершить только такие доблестные и храбрые люди, как вы!

Омар аль-Хаттаф ответил:

— Когда мы увидели, что сам царь Кайсар прибыл для участия в сражении с нами, мы поторопились сюда, заготовив подложные письма от имени Кайсара к его, наместнику, где сообщалось о победе над войсками халифа. Когда тот прочел эти письма, он оказал нам высший почет, а мы заявили ему: «Нам нужно увидеть халифа и Зибака, чтобы удостовериться, что они в тюрьме, а не сбежали от царя». Нам разрешили посетить вас, мы одурманили стражу и таким образом освободили вас.

Говорит рассказчик: Что касается Далилы-хитрицы, то она надела зеленую одежду, а на голову намотала синюю чалму. После этого она сказала царю Кайсару:

— Я отправлюсь к аль-Мамуну — и представлюсь одним из святых мужей, подвластных Хидру Абу-ль-Аббасу, который будто бы послал меня, чтобы одолеть войска Кайсара. Я смешаюсь во время битвы с багдадскими войсками и буду сражаться на их стороне. Во время боя я возьму в плен сорок самых храбрых твоих воинов, и среди них доблестного Карамантина. А в пятницу, когда все они будут молиться в мечети, я выпущу на них мнимых пленников, и они перережут их, как овец.

Царь Кайсар ответил ей:

— Ты хорошо придумала, приступай же скорее к исполнению своего плана.

Тогда Далила покинула его и отправилась в лагерь багдадских войск. Она сражалась вместе с ними против воинов царя Кайсара. В руках у нее был посох, которым она наносила удары храбрецам Кайсара, — и каждый из них падал на землю, а она хватала его и отправляла в тюрьму. Так в первый же день она захватила в плен десяток храбрецов. Наконец известия о новом праведнике, сражающемся на стороне багдадских войск, дошли до аль-Мамуна. На следующий день Далила вошла к аль-Мамуну, и он приветствовал праведника, говоря:

— Да воздаст тебе Аллах добром, о великий герой!

— Завтра я захвачу еще больше! — ответила Далила. И аль-Мамун обрадовался и сказал ей:

— Передай от меня привет господину нашему Хидру, да будет с ним мир!

Далила вышла от аль-Мамуна веселая и довольная, поняв, что ее хитрость удалась.

Говорит рассказчик: Однажды к царю Кайсару во шли четыре дервиша. Они приветствовали его и пожелали ему победы. Он спросил их:

— Откуда вы пришли?

— Из города Иерусалима, — ответили они. Тогда царь принял их со всем почетом и отпустил. А они слыхали о кознях и коварстве Далилы и узнали, какую хитрость она задумала. Когда замысел ее удался и она захватила в плен сорок храбрецов из войска Кайсара, она отправилась в мечеть, для того чтобы совершить молитву, а потом намеревалась пойти в тюрьму, выпустить пленных, чтобы те ворвались в мечеть и перебили всех молящихся. И вот один из тех дервишей напал на Далилу и схватил ее. Люди стали кричать на него:

— Зачем ты схватил посланца Хидра Абу-ль-Аббаса, дервиш? Почему ты нападаешь на того, кто сражается вместе с нами и помогает нам против наших врагов?

Тогда дервиш открыл лицо, и люди увидели перед собой Омара аль-Хаттафа. Далила же вскричала:

— Если ты не отпустишь меня, вас всех постигнет гнев господина моего Хидра Абу-ль-Аббаса!

Она пыталась освободиться из рук Омара аль-Хаттафа и вырывалась изо всех своих сил, но не смогла этого сделать. Тогда Омар сдернул с ее лица покрывало и крикнул:

— Ах ты распутница!

Потом Омар связал Далилу и передал ее аль-Мамуну. Тут в мечеть вошли еще три дервиша, чтобы помолиться, и оказалось, когда они сняли покрывала, что это халиф Харун ар-Рашид, Зибак и Фатима-львица!

Аль-Мамун и все предводители, а также все жители Багдада несказанно обрадовались освобождению халифа и Зибака с помощью Фатимы и Омара аль-Хаттафа. После совершения молитвы все отправились к пленным и увидели, что те готовятся проникнуть в мечеть и наброситься на мусульман, чтобы перебить их. Тогда мусульмане напали на пленных и сражались с ними, пока не одолели их и не перебили всех. Зибак был огорчен только, что убит Карамантин, потому что хотел сделать его одним из своих предводителей.