— Зачем тебе платить выкуп, ведь ее убил, наверное, сам Зибак.

И тогда хозяин дома повторил:

— Это преступление совершил не кто иной, как Зибак, я слышал, что многие люди уверенно называли его убийцей.

Али сказал:

— Мои враги пытаются повредить мне и тем достигнуть своих целей. Но я непременно узнаю, кто убийца, и передам его судье, если богу будет угодно.

Говорит рассказчик: А причиной всего этого была Далила. Она видела, как Али отвел женщину в тот дом, проникла к ней и убила ее, закопала труп, в саду и забрала у людей все деньги. Потом она сказала своему знакомому, одному из тамошних плутов и врагу Али, Абу Накду:

— Я не уеду из Дамаска, пока но убью Али, ведь если он доберется до Багдада, то отнимет у меня мою должность.

Да лил а вместе с Абу Накдом выехала за город, расплавила свинец и отлила из него печать наподобие халифской печати. Она написала от имени халифа, что он требует голову Зибака. Потом она распустила слух в селениях, где бывала, что прибыл посол от халифа за головой Зибака. Она написала также — правителю Дамаска, извещая его о том, что к нему прибудет посланец от халифа. Устун сказал Али:

— Отправляйся вместо Ибн ас-Суккари на встречу с этим послом.

Они ответили:

— Слушаем и повинуемся.

Они выехали на рынок, и Али — говорил себе: «Может быть, это какая-то новая выдумка Далилы». Потом он сказал Ибн ас-Суккари:

— Поезжай ты один и прими этого посланца халифа, потому что я сейчас занят.

Ибн ас-Суккари взял своих молодцов и поехал встречать посла, а Зибак пошел к Абу Али аш-Шагури. Там он выкрасил себе лицо, так что стал похож на чернокожего, и отправился в диван. Когда он пришел туда, то увидел, что посол халифа уже прибыл. Али всмотрелся в него и понял, что перед ним сама Далила-хитрица. Посол встал и подал судье послание от халифа. Тот взял его с почтением и поцеловал его, а потом прочел Устуну. Вот что в нем было: «Устун Шахраван, мне сказали, что у тебя находится Али Зибак, который разорил Каир. Если мы оставим его в живых, он разорит и Дамаск. Когда наш посол явится к тебе, отруби тотчас голову этому Али Зибаку».

Устун ответил:

— Слушаю и повинуюсь, но где же Зибак?

— Как только Зибак услышал известие о прибытии посла халифа, он сказал, что занят, — объяснил Ибн ас-Суккари.

Устун сказал:

— Я требую, чтобы ты привел его!

— Я принесу тебе его голову, — пообещал Ибн ас-Суккари, а Али сказал себе: «Прежде чем покинуть Дамаск, я должен убить Ибн ас-Суккари».

Когда наступил вечер, Ибн ас-Суккари отправился к дому Абу Али аш-Шагури, связал его и привез в диван, Там он сказал правителю Дамаска:

Знай, царь, что этот человек осведомлен о том, где находится Зибак.

— Он вряд ли знает это, — возразил царь. — Поезжай и возгласи на площадях и улицах, что всякий, кто знает, где находится Зибак, и не сообщит об этом, будет казнен.

Что же касается халифского посла, то его отвели в помещение для почетных гостей и дали ему для услужения шестерых рабов. Среди них затесался и Зибак. Он подождал, пока совсем стемнело, влез на крышу и стал прислушиваться к тому, о чем говорили между собой Далила и Абу Накд. Он услышал, как Да лил а говорит:

— У меня все тело чешется без мытья! Пошли какого-нибудь раба, чтобы он завял для нас баню с полудня до вечера.

Али поспешно встал у двери. Когда Абу Накд выходил, он увидел Зибака и сказал ему:

— Эй, раб, возьми с собой одного из наших слуг, отправляйтесь в город и займите для нас какую-нибудь баню.

— Слушаю и повинуюсь, — ответил Али.

Взяв с собой одного из слуг Далилы, он отправился с ним в город и договорился с владельцем одной из бань, что тот освободит для них свою баню с полудня до вечера. Потом Зибак сказал тому слуге:

— Ты укажешь своим господам, какую баню мы сняли.

Потом, оставив этого слугу, он пошел к Лбу Али аш-Шагури. Там он вымылся, смыл с себя краску, надел платье, которое носят жители Дамаска, пошел к той бане, купил хну и сулему, смешал их и сказал продавцу:

— Я пришлю к тебе человека, который возьмет это у тебя и заплатит полную стоимость этого.

Когда Далила вошла в баню, она послала за хной. Ей принесли ту хну, что Али смешал с сулемой. Едва она намазала этим составом голову, как почувствовала Сильную боль. Потом у нее покраснело лицо, стали вылезать волосы на голове, так что Далила совсем облысела. Она сказала себе: «Это проделки Зибака!» — и поспешила прочь из этой бани. Рассерженная и больная она села на коня и поехала по — городу вместе с Абу Накдом. И пока они проезжали по рынкам города, вокруг раздавались крики мальчишек: «О жители Дамаска, Али Зибак перехитрил Далилу, лишил ее волос!» Услышав эти слова, Далила смутилась и поспешила во дворец. Она сказала Абу Накду:

— Если кто-нибудь спросит тебя обо мне, скажи, что посол халифа болен, — а сама принялась лечиться, и ее лечение заняло пятнадцать дней. Потом она вышла в диван и крикнула:

— Эй, Устун Шахраван, если ты не выполнишь приказ нашего господина султана, то раскаешься!

Тот, в свою очередь, закричал на Ибн ас-Суккари:

— Горе тебе, ты смеешь не выполнять приказ нашего господина султана?

Ибн ас-Суккари попросил правителя Дамаска:

— Прикажи глашатаю объявить, что каждый, кто знает, где находится Зибак, и не скажет нам, будет казнен, а вместе с ним и его дети.

Глашатай поехал по городу, возвещая то, что ему было приказано, а Ибн ас-Суккари вышел, проклиная Зибака. Зибак слышал все это и сказал себе: «Я непременно должен убить его». Али пошел в Зал молодцов, но не нашел там Ибн ас-Суккари, потом направился в Сананийю, но и там его не было. Тем временем с Али встретился какой-то пьяница, похожий на него лицом, над которым все смеялись. Зибак схватил его и привел в дом аш-Шагури. Там он сказал ему:

— Я дам тебе деньги и оружие с условием, что ты выйдешь на рынок и станешь кричать: «Я — Али Зибак».

Тот согласился, и Али дал ему пятьдесят динаров, свой меч, натянул на него свою одежду, так что всякий, кто видел его, говорил: «Это Зибак».

Тот пьяница побежал по рынку, крича: «Я Зибак!» Люди разбежались от него и отправились в Зал молодцов и рассказали Ибн ас-Суккари: о появлении Али. Тот поспешил на рынок и ударил пьяницу мечом, так что отрубил ему голову. Люди стали кричать: «Да будет крепкой твоя десница, погубитель Али Зибака!» Потом Ибн ас-Суккари забрал заколдованный меч Али и его одежду и понес голову Зибака в диван. Там он бросил ее на пол перед царем, и Далила обрадовалась великой радостью. Она велела позвать человека, который знал искусство бальзамирования, и сказала:

— Сохрани мне эту голову, забальзамируй ее.

Тот взял голову и ушел.

Что касается Зибака, то он шел за тем человеком до самого дома. Там он остановил его, вытащил меч из ножен и сказал:

— Я — Али Зибак. Если ты расскажешь, что видел меня, то будешь убит. Возьми эту бумагу, положи ее внутрь головы и зашей.

— Слушаю и повинуюсь, — ответил тот. Али отправился в дом аш-Шагури и переночевал там, а Далила пошла к правителю Дамаска, простилась с ним, взяла голову Зибака и уехала.

Что же касается Зибака, то он сказал аш-Шагури:

— Прощай, Абу Али, потому что в эту ночь я убью Ибн ас-Суккари.

Он взял один из мечей аш-Шагури и подстерег Ибн ас-Суккари в том месте, где тот обычно проходил. Когда тот появился, Али крикнул:

— Горе тебе, собака! Я Зибак, не говори, что нанес тебе предательский удар!

При этих словах Али обнажил меч, а Ибн ас-Суккари ответил ему:

— Молчи! Я убил Зибака.

Али напал на него, ударил мечом и рассек пополам. Тут молодцы Ибн ас-Суккари обратились в бегство, ища себе спасения и убегая от поражения.

Али же забрал свой заколдованный меч и свою одежду, написал записку, которую положил на рукоять меча аш-Шагури, а сам меч положил на голову Ибн ас-Суккари. После этого он покинул Дамаск, направляясь в Багдад.

Когда наступило утро, люди увидели, что Ибн ас-Суккари убит, и увидели также меч и записку. Кто-то взял ее и прочитал. Вот что там было написано:.