Мансур сказал:

— Не бойся, племянник, сегодня ночью я пойду с тобой.

— Ты устал с дороги, тебе не следует выходить, — возразил Али.

Но Мансур настаивал:

— Я должен выйти с тобой во что бы то ни стало.

Они оба отправились к сокровищнице. Али забросил лестницу и хотел лезть наверх, но дядя не дал ему сделать этою, сказав:

— Я пойду первым.

Мансур поднялся по лестнице, а Али вслед за ним. Когда они добрались до окошка, высадили решетку, Мансур ухватился за ступеньки лестницы, прыгнул вниз, но попал прямо в смолу и по самые плечи завяз. Он успел только крикнуть «Ах!». Али, думая, что кто-то ударил его, воскликнул:

— Не бойся, дядя!

Он вытащил меч из ножен и бросился вниз, так что ноги его попали на плечи Мансура. Али еще раз прыгнул и очутился на середине сокровищницы. Он зажег нефть и осветил все кругом, но никого не нашел.

Подойдя к своему дяде, он увидел, что тот утке умер, и понял, что это ловушка, которую ему устроил Салах. Он стал вздыхать, горюя о своем дяде, говоря себе: «Что я скажу матери?» Потом, взяв еще одни сундук с деньгами, он вышел и отправился домой, где отдал сундук матери. Она спросила:

— Где же твой дядя?

— Он сейчас придет, — ответил Али.

Но Фатима настаивала:

— Скажи мне всю правду!

Тогда Али молвил:

— Он умер, — и рассказал ей, что случилось с Мансуром, и она заплакала горькими слезами.

Что же касается Салаха, то утром он вошел в сокровищницу и увидел, что в котле лежит мертвец, сожженный смолой, а одного сундука все же не хватает. Он стал бить себя по лицу, а потом, войдя к правителю Египта, сказал ему:

— Это дело не одного разбойника, их здесь целая шайка! Я прошу тебя дать мне отсрочку еще на один день, и я доставлю к тебе своего врага.

И правитель согласился на его просьбу.

А Салах, вынув тело Мансура из котла со смолой, отнес его на Румейлу и подвесил на виселицу, приказав одному из своих предводителей оставаться там о сотней молодцов и наблюдать за людьми, сказав:

— Если кто-нибудь пройдет мимо тела и проявит горе и печаль, хватайте его, несомненно, это и будет разбойник.

И предводитель, выполняя его приказ, велел своим людям поступать как было приказано.

А Зибак как раз в это время вышел из дома, чтобы разузнать, что происходит. До него дошли разговоры о том, как поступил Салах с телом его дяди и что тот задумал. Вернувшись домой, он обо всем рассказал матери и посоветовал ей дотерпеть до ночи, и он принесет тело ее брата. Но Фатима сказала:

— Я хочу сейчас выйти, чтобы поплакать над ним, а ты сиди здесь и подожди, пока я не вернусь.

Фатима встала, переоделась в одежду крестьянки, взяла кувшин, налила в него масла и вышла на Румейлу. Подойдя к телу своего брата, висевшему на виселице, она ударила его кувшином. Кувшин упал на землю и разбился, и все масло разлилось по земле. Фатима крикнула: «О, горе, о, беда!» В глубине души она оплакивала своего брата, но делала вид, что горюет по разбитому кувшину и разлитому маслу. Молодцы Салаха, окружив ее, стали спрашивать:

— Что с тобой случилось, женщина?

Фатима ответила:

— Слуги лива поручили мне доставить этот кувшин в дом их господина и дали мне за труды дирхем. А кувшин упал у меня с головы и разбился, и я боюсь, что они убьют меня, когда узнают об этом. Мне не на что купить полный кувшин масла, чтобы отдать им, и я прошу у вас помощи и покровительства.

Предводитель молодцов сказал:

— Пусть каждый из вас даст ей по дирхему, ведь она — бедная женщина.

Молодцы собрали деньги и отдали ей сто дирхемов. Она взяла деньги и вернулась к себе домой. Там она рассказала Али, что она сделала, а тот ответил:

— Я хочу сыграть с ними шутку, чтобы принести домой тело дяди Мансура сегодня же ночью.

Что же касается Салаха, то он, придя туда, где висело тело Мансура, увидел разлитое по земле масло и спросил своих молодцов: — Что здесь произошло? Они рассказали про женщину, разлившую масло, и он крикнул:

— Чтоб вам пропасть! Ведь та женщина, о которой вы мне рассказали, и есть Зибак! Он посмеялся над правителем, оплакал своего мертвого, да еще взял с вас сотню дирхемов!

Салах предостерег своих молодцов от хитростей Али и вернулся к себе домой.

Когда наступила ночь, — Али надел платье бедного торговца, взял бурдюк и наполнил его вином, в которое подложил бандж, взвалил бурдюк на осла и выехал за город в степь. Оттуда он вернулся на Румейлу и погнал осла прямо к тому месту, где висело тело его дяди. Молодцы Салака, обступив его, стали спрашивать:

— Кто ты такой и что за груз на спине твоего осла?

Али ответил:

— Там бурдюк старого вина, я везу его из Файюма на продажу.

Они поддались на его хитрость и сказали!

— Несчастный, стража непременно задержит тебя, оставайся на ночь у нас, а утром пойдешь своей дорогой.

Али согласился, снял бурдюк б осла и поставил его перед молодцами. Они спросили:

— Продашь нам это вино за пятьдесят дирхемов?

— Как пожелаете, — ответил Али.

Они собрали деньги, отдали Али пятьдесят дирхемов, и он стал наливать им вино, пока они не выпили всего, что там было, и бандж одурманил их. Тогда Али отвязал тело своего дяди с виселицы, подвесил вместо него их предводителя, взвалил тело своего родича на осла и повернул к себе домой. Но, немного отъехав, Али услыхал громкий собачий лай. Он направился на шум и увидел охотника, тот держал в руках силки, где сидела собака, которая лаяла и выла. Али спросил охотника:

— Что это у тебя в силках?

— Я поймал в силки газель, — ответил тот, и Али понял, что перед ним человек, опьяненный гашишем.

Оп сказал ему:

— Иди за мной, я дам тебе то, что тебя обрадует. Охотник пошел вслед за Али, который привел его к виселице и наказал:

— Сиди здесь и стереги повешенного, пока не явится Салах. Тогда возьми его за бороду и скажи: «Отдай мне мои десять динаров». Услышав это, он тотчас отдаст тебе деньги и нарядит тебя в самую роскошную одежду, потому что эти слова — знак, условленный между нами.

Тот человек обрадовался и сказал:

— Это дело нетрудное, я сделаю, как ты велишь, и заработаю десять динаров.

С этими словами он уселся на землю, охраняя висельника.

Что же касается Али Зибака, то он вернулся домой и, войдя к матери, положил перед ней тело ее брата и рассказал о том, что сделал. Фатима оплакала покойника, а наутро похоронила его у себя в саду.

Тем временем Салах вышел из зала и отправился на Румейлу, чтобы посмотреть, как там дела. Придя туда, он увидел, что все его молодцы валяются опьяненные банджем. Потом он посмотрел на виселицу и увидел, что там висит кто-то. В это время его увидел тот охотник. Он бросился к Салаху как безумный, крича:

— Я уже давно жду тебя, отдай мои десять динаров!

С этими словами он схватил Салаха за бороду и стал тянуть его к себе. — Салах ад-Дин поразился наглости этого человека и едва не лопнул от злости. Он крикнул:

— Брось мою бороду, иначе я убью тебя на месте!

Но охотник твердил свое:

— Я не отпущу тебя до тех пор, пока ты не отдашь мне условленное.

— Кто тебя этому научил? — спросил Салах.

Охотник ответил:

— Тот — человек, которому ты велел сторожить этого повещенного до утра.

Тогда Салах отпустил охотника, — которого схватил было, поняв, что тот из числа курильщиков опиума и что сыграл с ним эту шутку Зибак, одурманивший его молодцов, так что они свалились без сознания.

Потом он посмотрел на человека, привязанного к виселице, и увидел, что это предводитель его молодцов. Салах отвязал его и дал ему противоядие от дурмана. Предводитель чихнул и спросил:

— Где я?

Салах ответил ему:

— Ты попался в сети обманщика, злосчастный!

Вставай, займись своими одурманенными людьми, дай им противоядие от банджа.

Тот человек смутился и разбудил своих молодцов, дав им противоядие. Садах спросил их: —, Как же это с вами случилось?