— Ты не знаешь меня достаточно хорошо, чтобы судить, что я имею в виду, а что — нет.

— Но я хотел бы тебя узнать получше.

Пока Валериан говорил, Шей мысленно представила черты его лица. Он был эталоном мужественности, дикий и необузданный. Если бы она посмела дотронуться до нимфа, то могла бы проверить, были ли его золотистые волосы такими же мягкими и шелковистыми, как ей казалось. Но проверять это было бессмысленно — она это и так знала.

— Ты позволишь мне узнать тебя, Шей? — тихо спросил Валериан.

Шей за импровизированной дверью смогла разглядеть только очертания его тела. Она увидела, как Валериан сильными пальцами обвел узор на кружеве, разделявшим их. А может, он представлял, что вместо ткани ласкает ее тело? Шей тут же представила, как эти пальцы обводят ее соски, легкими касаниями чувственно проводят по животу, минуя кружевную преграду трусиков и... Девушка вздрогнула и нахмурилась.

Собственное тело предавало Шей, и это ей совсем не нравилось.

— Нет, — сказала она. — У нас не будет возможности узнать друг друга.

Но ведь она только что хотела его. Что же произойдет, если Шей решится узнать правду и выяснит, что заставляет Валериана жаждать ее так неистово?

Она дорожит своей независимостью, своим одиночеством, а если согласится стать возлюбленной нимфа, то лишится всего, что так лелеяла. Сегодня Шей слишком часто видела, как женщины без всякого стеснения вились вокруг нимф, забывая обо всем, кроме секса. Шей боялась, что та же участь может постигнуть и ее.

— Мне кое-что нужно от тебя, малышка Шей, и я готов сотрудничать с тобой. Заключить сделку, — сказал Валериан, прерывая ее размышления. — Давай обсудим условия.

Шей окинула взглядом его внушительный силуэт с ног до головы, и ее глаза сузились.

— Какую сделку?

— Я буду молчать до конца ночи, если ты будешь ко мне более благосклонна.

Девушка фыркнула.

— Моя благосклонность тебе не светит.

— Ну, тогда комплимент. Ты сделаешь мне комплимент?

— Нет. Конечно же, нет.

Валериан вздохнул:

— Ну, хоть что-нибудь?

— Но ты успел меня огорчить, разве этого мало?

Нимф помолчал, затем усмехнулся.

— Немало.

«Прекрати разговаривать с ним и попытайся найти выход отсюда», — завопил в ее голове остаток здравого смысла. Нетвердой походкой девушка подошла к дальней стене, инструктированной драгоценными камнями. В зале и в столовой стены были пустыми, как будто кто-то украл драгоценности, которыми когда-то были они украшены. Здесь же комната утопала в роскоши. Может быть... Шей просияла. Возможно, один их этих драгоценных камней окажется тем замком, открыв который, можно попасть в какой-нибудь коридор.

— Я хочу стать твоим рабом, Шей. Я мечтаю о том, как буду удовлетворять любое твое желание и смотреть, как ты будешь наслаждаться этим. — Голос Валериана звучал ровно, завораживая девушку. — Разве ты не жаждешь того же?

Шей с трудом смогла взять свои эмоции под контроль, пытаясь сохранить ту ледяную стену, которую она возвела вокруг бушующих в ее сердце страстей, отчаянно стремившихся сейчас вырваться на свободу. Если она когда-нибудь решит — не дай Бог — вступить с кем-то в отношения, то только не с нимфой, ведь это мужчина-шлюха. Неважно, насколько он неотразим. Шей знала себя достаточно хорошо, чтобы четко понимать, что своим мужчиной она ни с кем делиться не будет. Хватит и того, что она делилась своими родителями с постоянно сменяющими друг друга любовниками. Она разделила детство со многими сводными братьями и сестрами, некоторые из них были жестокими, другие — заботливыми; было в ее детстве место одиночеству и разочарованию.

Если когда-нибудь она решит связать свою жизнь с кем-то, то это будет мужчина, который захочет ее и только ее. Мужчина, который пожертвует своей жизнью за право сделать ее счастливой. Она, в свою очередь, с радостью ответит ему тем же.

Неужели она просит или предлагает слишком много? Конечно, да. Но это то, о чем Шей давно мечтала, и она не согласится на меньшее, хотя и была уверена в том, что ее мечта вряд ли сбудется. Возможно, именно поэтому она и хотела таких «идеальных» отношений. Ведь если такие отношения в принципе невозможны, то ей никогда не придется беспокоиться о своем разбитом сердце.

У Валериана язык хорошо подвешен, и один Бог знает, как он, вероятно, жаждет восхитительными, непостижимо сладкими касаниями пройтись им по всему ее телу, но он наверняка сделает то же самое для любой другой женщины, завладевшей его эротическими фантазиями. Нимф просто хочет ее здесь и сейчас; и он ожидает, что связь с Шей будет легкой и ни к чему не обязывающей.

«Нет уж, спасибо» — подумала девушка.

Это были бы поверхностные отношения.

Девушка молча обследовала комнату вот уже больше двух часов, прощупав каждый миллиметр стен и пола, до которых смогла достать. Не обнаружив ни одной потайной двери, Шей испытала огромное разочарование, потом раздражение, а затем она пришла в ярость. Она застряла здесь. Если бы она была дома, то в это время уже давно отдыхала бы в своей постели. Одна.

«И в одиночестве», — безжалостно прошептал ее рассудок.

— Заткнись, глупый мозг, — пробормотала Шей. Одиночество было... безопасным. Кроме того, у нее была полноценная жизнь. Она бы проснулась утром, приехала в офис, там выпила бы кофе в компании своей помощницы и обсудила бы с ней события прошедшего дня. Она бы представила новую идею для поздравительной открытки, возможно, это было бы что-то вроде: «Поздравляем Вас с новым повышением. Перед тем, как уйти, не могли бы Вы вынуть нож из моей спины? Вероятно, он Вам еще понадобится». Ее помощница расхохоталась бы, остальные девушки тоже бы посмеялись, и она почувствовала бы, что к ней относятся как к умному человеку, что ее уважают. А не считают смущенным возбужденным подростком.

— Поспи, мой маленький Лунный Лучик, — сказал Валериан, снова врываясь в ее мысли. — Я чувствую, что ты расстроена. Поскольку я не могу удовлетворить твои потребности так, как мне бы хотелось, я...

— Но ведь это ты виноват в том, что я расстроена. — Шей запустила пальцы в свои спутанные локоны и сильно, до боли, потянула себя за волосы. — Пожалуйста, Валериан, отведи меня обратно на пляж.

Пауза. Тяжелая. Шей почти чувствовала эту тишину своей кожей.

— Что же ты оставила там насколько важного, что должна возвратиться?

— Мой дом. — Кстати, полностью оплаченный.

Шей сделала паузу.

— Мою работу. — Ее единственный источник существования.

— И что у тебя была за работа? — спросил Валериан.

Она заметила, что Валериан сказал о ее работе в прошедшем времени. Но Шей говорила об этом только в настоящем времени.

— Я делаю антипоздравительные открытки, — гордо ответила девушка.

— Расскажи мне об этих антиоткрытках, — попросил нимф.

Это была та тема, которую Шей могла обсуждать часами.

— Есть много компаний, которые производят открытки с приторно-сладкими надписями типа «Я люблю тебя», «Я скучаю по тебе». Но только не моя компания. На моих открытках написано совсем другое.

— Я не удивлен, — ухмыльнувшись, ответил Валериан. — А ты не можешь делать такие открытки здесь?

Шей подумала, что теоретически — да, могла бы, но она совсем этого не хотела, поэтому просто проигнорировала его вопрос. Боже, ну как ей выбраться отсюда?

— Я заметил, что ты не упомянула друзей и семью, — сказал нимф после небольшой паузы.

Она еще раньше поняла, куда приведут его вопросы, и теперь Шей пожалела, что не пресекла сразу же этот разговор. Она должна была сказать ему, чтобы он отвалил и оставил ее в покое. Но по некоторым причинам она этого не сделала. Не смогла.

— Так и есть, — с трудом выдавила девушка.

— Почему?

Она прижалась лбом к прохладной стене и крепко зажмурилась. Нужно что-то солгать. И заставить его почувствовать себя виноватым.

— У меня мало друзей, — неожиданно для самой себя призналась Шей, сказав то, что больше уже не могла отрицать, — и я живу отдельно от своей семьи.