Я сел на край кровати, покачиваясь и обнимая себя руками. Во рту вкус крови, солоновато-кислый, и я подумал про то, как она будет выглядеть при ярком свете солнца — будет она желтоватой или багряной, ближе к лиловому…

Кое-как я добрался до комода, поставил на место линзы и съемные пластины с зубами. Прошлепал по коридору, захлопнул за собой дверь ванной и опустился на колени перед унитазом. Обхватил его руками и напряг все силы, глядя в лужицу воды на белом с бурыми пятнами фаянсе. Тут у меня внутри все раздулось, по телу прошла судорога и меня вывернуло.

Первый раз, то есть первый приступ рвоты, был наихудший. Меня будто разрывало надвое, выдирало у меня нутро и тут же впихивало его обратно. Потом пошло легче; самое трудное было восстановить дыхание, не задохнуться напрочь. Сердце билось все сильнее и сильнее. Пот слабости струился по лицу, мешаясь с кровью и рвотой. Я понимал, что произвожу чертовски много шума, но мне было без разницы.

В дверь постучали, и Фэй Уинрой окликнула:

— Карл! С тобой все в порядке, а, Карл?

Я не ответил. Не смог. Дверь отворилась.

— Карл! Что там с тобой? Что случилось, зайчик?

Не оборачиваясь, я махнул рукой. В том смысле, что со мной все в порядке, извини и отвали на хрен.

— Сейчас вернусь, зайчик, — сказала она, и я услышал, как она, торопливо пробежав по коридору, спускается по лестнице.

Все еще не открывая глаз, я спустил воду.

Ко времени когда она вернулась, я успел плеснуть себе в лицо холодной воды и уселся на крышку унитаза. Немощный, как былинка, но тошнота ушла.

— На-ка вот, выпей это, зайка, — сказала она.

Я выпил; «это» оказалось полстаканом неразбавленного виски. Я поперхнулся, стал хватать ртом воздух; она сказала:

— Вот. Затянись.

Я взял протянутую мне сигарету и глубоко затянулся.

Виски внутри меня все-таки прижилось, подействовало, где надо согревая меня, где надо прохлаждая.

— Господи, зайчик! — Она стояла передо мной на коленях; зачем, кстати, носить такие халатики, не понимаю; во всяком случае, тот, что был на ней, не скрывал ничего. — С тобой такое часто бывает?

Я покачал головой:

— Такого приступа у меня не было с детства. Даже не пойму, что его вызвало.

— Вот тебе и на, прямо не знаю, что думать. Выглядит в каком-то смысле хуже, чем бывает у Джейка.

Она улыбалась как бы вполне сочувственно. Но в ее рыжевато-карих глазах просвечивал расчет. Вправду ли я ловкий парень, с которым она может пережить массу приятных моментов? Или никчемный и больной лопух, с которого только и проку, что пятнадцать долларов в неделю, и никаких больше развлечений и приключений?

Тут она, похоже, выбор сделала. Встала и заключила меня в объятия. Со звуком «ммммххх!» поцеловала взасос.

— Ты хитрый маленький мерзавчик! — прошептала она. — Ух какой ты хитрый маленький мерзавчик! Есть мнение, что ты…

Но я-то вовсе не хотел этого. Пока что. Не был еще к этому готов. Поэтому я начал слегка буянить, чем сбил ее с настроя.

— Вот гаденыш! — хохотала она, прислонясь к стене коридора. — И ведь хватает наглости! Мерзкий волчонок!

— А где флажки? Флажков не вижу! — балагурил я. — Меня останавливают только красные флажки!

Я смотрел, как она стоит, смеется, выставив напоказ свои прелести. При этом повторяет как заведенная: не смотри, не смей, не лапай! Я наблюдал за нею, слушал. И так же наблюдал и слушал себя, смотрел на себя со стороны. Прямо как в кино, в фильме, который видел тысячу раз. И в результате решил, что странного в данной ситуации как раз таки ничего и нет.

Побрился и принял ванну, о которой мечтал с вечера. Оделся, немного торопясь, потому что хозяйка уже звала с нижней лестничной площадки, и спустился в кухню.

К завтраку она приготовила яичницу с беконом, поджаренный хлеб, несколько порезанных на ломтики апельсинов и жареный картофель. А уж перемазала-то! — чуть не все имеющиеся в доме посудины, но зато красиво. Села против меня за кухонный стол и с прибаутками и смешками все подливала мне в чашку кофе. И уже знал я, что она из себя представляет, а ничего не мог поделать — ну нравилась она мне, да и все тут!

Мы оттрапезничали, и я передал ей сигарету.

— Карл…

— Да? — откликнулся я.

— Я вот… насчет того, про что мы вчера говорили, насчет…

Подождала. Я помалкивал.

— Ай, да ну! — в конце концов бросила она. — Ладно, схожу лучше в город, повидаюсь с Джейком. Пусть сколько хочет там отсиживается, но денег-то он мне должен дать!

— Нехорошо, что тебе приходится каждый раз искать его, — сказал я. — А что, думаешь, домой он не придет?

— Да кто же знает, что взбредет ему в голову? — Она сердито передернула плечиком. — Наверное, не появится, пока не наведут все справки про тебя.

— Передай, что я прошу прощения, — сказал я. — Мне ужасно жаль, что из-за меня у него столько мороки.

Она вновь задержала на мне задумчивый взгляд; за облачком дыма ее глаза сузились.

— Карл, с этим все будет в порядке, правда? Ну, то есть шериф и все такое…

— А почему нет? — удивился я.

— И ты действительно собираешься ходить в колледж?

— Да было бы как-то глупо от этого отказываться, — сказал я. — Разве нет?

— Ну, я не знаю. Ладно, проехали! — Она засмеялась несколько раздраженно. — Что-то я нынче с утра какая-то чокнутая.

— Это ваш город виноват, — сказал я. — Когда сидишь в такой дыре, да еще и заняться нечем… Не для этого ты создана. В тебе слишком много энергии. Я заметил это в ту самую минуту, как тебя увидел.

— Правда, зайчик? — Она похлопала меня по руке.

— Мне все же кажется, тебе нужно найти работу, связанную с пением, — сказал я. — Что-то такое, что скрасит твою жизнь.

— Ну да. Может быть. Не знаю, — усомнилась она. — Если бы у меня были костюмы, были бы деньги на первое время… Может, тогда и можно было бы, но… не знаю, Карл. Я так давно уже от всего этого оторвалась. Не знаю, смогу ли я снова работать, да и вообще… Как отсюда вырвешься?

Я кивнул. И сделал следующий шаг. Он, вероятно, был не так уж нужен, но особых трудов не стоил, зато потом мог сберечь много сил.

— Кроме того, ты боишься, не правда ли? — после паузы заговорил я. — Боишься, что для жены Джейка Уинроя все может оказаться куда как сложно.

— Боюсь? — Она озадаченно нахмурилась. — Почему я должна…

Ей это даже в голову, наверное, не приходило. И сразу результат: я прямо вижу, как в нее проникает, укореняется в ней и разрастается новый вопрос. У нее даже кровь от лица отхлынула, затрепетали губы.

— Н-но я-то тут при чем, ко мне-то какие претензии, а, Карл? Меня не должны обвинять ни в чем, разве не так?

— Не должны, — сказал я. — И не станут, я думаю. Особенно если узнают, как ты переживаешь.

— Ой, господи! Что же мне… Карл, зайчик, не могу понять, как я не сознавала, что…

Я тихонько засмеялся. Пора было жать на тормоз. Ее воображение поговорит с нею куда лучше, чем это сумею я.

— Ох, ни фига себе, — сказал я. — Взгляни на время. Почти одиннадцать, а мы все еще за столом.

— Но, Карл, я…

— Брось. — Я посмотрел на нее с улыбкой. — Ну что я могу знать о таких вещах? Давай беги скорее в город.

Я встал и принялся убирать тарелки. После долгой паузы она тоже встала, но двигаться к двери даже не думала.

Я взял ее за плечи и слегка встряхнул.

— Все правильно, — сказал я. — Этот городишко действует тебе на нервы. Тебе надо смыться и провести уик-энд в Нью-Йорке.

Она слабо улыбнулась; до сих пор она имела бледный вид.

— Смыться? Вот разве что. В открытую-то кто меня отпустит?

— А почему нет? — сказал я. — У тебя там родственники есть? Хоть кто-нибудь, к кому ты могла бы наведаться.

— Вообще-то, у меня сестра в Бронксе, но…

— Она может тебя прикрыть? Обеспечить алиби на случай, если Джейк попытается проверить.

— Ну, я даже и… Да зачем это? — Она посмотрела на меня хмуро, моргнула; я даже подумал, уж не ошибаюсь ли насчет нее, не слишком ли я ее зашугал. Но тут она тихо и с хрипотцой рассмеялась. — Гляди-ка на него! — сказала она. — Ты ли это? А был такой больной и немощный! Но послушай, Карл. Не будет ли это немножко странно, если мы вдвоем…