Стряхнув с себя Сиюбхан, Генри потянулся к звонившему телефону. Она стала массировать его лоснящуюся от пота спину.

— В чем дело? — рявкнул он в трубку.

Так поздно ему осмеливались звонить только в исключительных случаях, и это несколько смягчило гнев мэра.

— Господин мэр, к вам пришли двое мужчин, — сообщил портье.

— Кто?

— Это ваш… — Пауза. — Это ваш помощник и Смит.

— Пусть войдут.

Генри почувствовал, как напряглась его спина под умелыми руками Сиюбхан. Его охватило дурное предчувствие. Похоже, придется принимать нелегкие решения.

Он встал и, стянув простыню с кровати, обмотал ее вокруг чресел. Голая Сиюбхан откинулась на подушки и запустила руки в свои рыжие волосы.

— Ко мне тут парочка парней, — сообщил ей Генри. — Давай-ка свернись калачиком и поспи немного. Я тебя разбужу, когда они уйдут.

Подняв с пола одеяло, он набросил его на свою подружку, которая не страдала излишней скромностью.

Генри вышел в гостиную и стал ждать поднимающийся лифт. От него пахло потом и женским телом. На широкой груди выступили красные пятна. Проведя рукой по голому черепу, он почувствовал, что вокруг лысины стала пробиваться колючая щетина.

Двери лифта открылись, но Педжа и Смит выйти не торопились. Слегка огорошенные видом полуголого мэра, сидящего в огромном кожаном кресле, оба нерешительно топтались в кабине.

— Чего вы там застряли?

Парочка наконец вошла в гостиную и присела на стулья. Педжа выглядел усталым и каким-то жалким. Смит был явно озабочен.

Генри переводил взгляд с одного на другого.

— Что стряслось? Какого черта вы сюда явились?

Смит хотел что-то сказать, но промолчал.

— Берналь мертв, — сообщил Педжа.

— Это правда? — спросил Генри Смита.

Тот молча кивнул.

— Господи Иисусе. Что с ним случилось? — требовательно спросил Генри, впившись глазами в Смита. — Вот черт. Только не говори мне, что ты здесь ни при чем.

Смит старался не встречаться взглядом с мэром.

— Я, как вы велели, следил за Берналем. В половине десятого он сел в такси у своего дома и поехал в северную часть города. Я тоже схватил такси, что совсем не просто в этом районе, и поехал следом. Ближе к реке стал сгущаться туман. Мы чуть было не упустили Берналя, зато он точно не заметил слежки. Он вышел из такси где-то за три квартала до моста. Мое такси проехало мимо, я вылез уже в следующем квартале. Ну, чтобы он ничего не заподозрил.

Я понял, что Берналь пойдет к реке, и стал ходить вокруг. Был такой туман, что руки своей не разглядишь. Я более-менее представлял себе, где он может быть, но точно сказать было трудно. Тогда я спрятался под мостом и стал ждать. Потом появился второй тип. Я слышал, как он шел к реке, потом остановился. И тут я услышал, как они с Берналем разговаривают. Слов было не разобрать; я хотел подойти поближе, но тут оба вдруг стали взбираться на насыпь, как раз туда, где я стоял. Я спрятался за опору, хотя в таком тумане они бы меня все равно не разглядели.

Ну, значит, они пошли на мост, и я за ними. Старался держаться как можно ближе и не шуметь. На мосту снова заговорили, но опять ничего не было слышно. Потом замолчали, и кто-то из них пошел в мою сторону. Тогда я просто двинулся навстречу, как будто случайно тут прохожу. Это был чертов Фрэнки Фрингс.

— Ты шутишь?

— Нет, не шучу. Точно он. Я продолжал идти, пока не наткнулся на Берналя. Он был в панике. Это ведь сразу ясно, сами знаете.

Смит заискивающе взглянул на мэра в надежде получить подтверждение. Генри молча кивнул.

— Я подошел достаточно близко, чтобы он мог увидеть мое лицо и узнать. Ну, он посмотрел на меня, отшатнулся и сиганул с моста. Просто перекинулся через перила — и все.

Смит замолчал и посмотрел на Генри. Тот потер руками щеки.

— О чем они говорили?

— Я же сказал, что не слышал.

— А сам ты что думаешь?

— Господи, мэр, да я понятия не имею. Они могли говорить о чем угодно.

— Педжа, а ты зачем пришел? Чтобы я не убил Смита на месте?

Педжа нервно рассмеялся:

— Нет, сэр. Мы просто подумали, что у вас будут какие-то распоряжения.

Генри вздохнул.

— Где сейчас Фрингс?

Педжа и Смит переглянулись.

— Мы точно не знаем, — ответил помощник. — Наверно, пошел на квартиру Норы Аспен.

— Наверно, — передразнил его Генри. — Слушай меня. Утром первым делом доставишь мне Ферала. Он-то уж не завалит дело, как некоторые.

После того как подручные ушли, Генри еще какое-то время не поднимался с кресла. Встреча Берналя с Фрингсом не предвещала ничего хорошего. Вопрос был только в том, насколько серьезными будут последствия. Завтра поляки подписывают контракт, и до этого момента все должно быть под контролем. А потом он лично займется Фрингсом. Возможно, придется немного поприжать его дамочку.

Когда замерзший и промокший Фрингс добрался до квартиры Норы, он был еле жив от усталости. Обезболивающее и марихуана только усугубили изнеможение.

Нора так и не появилась. Поднимаясь по лестнице, Фрингс думал только о том, как бы поскорее рухнуть на кровать. Однако отсутствие Норы вызвало внезапный прилив адреналина. Он впервые забеспокоился о ее судьбе. Увидев на столе записку, Фрингс вдруг осознал, что ей грозит опасность, а возможно, самое страшное уже произошло. На листке бумаги печатными буквами было написано:

Фрингс потер глаза. Знаменитую певицу похитили и не выдвинули никаких условий освобождения. Выполнение их требований всего лишь означает, что она останется в живых. И требования эти весьма туманны. «Прекратите свои расследования». Это могло относиться к целому ряду дел, которыми он занимался. Одно репортер знал наверняка — за этим стоит Рыжий Генри.

Сидя за столом в кухне, Фрингс обдумывал, как поступить. Он не представлял, как освободить Нору, и это тревожило больше всего. Ведь не собираются же они держать ее вечно? Она знаменитость, исчезновение звезды заметит не только кучка родных и друзей. Достаточно ли того, что он прекратит свои расследования? Положив на стол локти, Фрингс подпер голову руками. Он страшно устал, губа болела, но голова работала как никогда четко. Нет никакой гарантии, что выполнение условия, предъявленного в записке, приведет к благополучному освобождению Норы. Скорее наоборот. Мэрские холуи могут не отпустить ее, опасаясь, что журналист продолжит раскапывать это дело, как только его женщина окажется на свободе. Единственное, чем можно было бы обеспечить ее безопасность, — иметь возможность торговаться, а для этого необходимо и дальше тянуть за ниточки, полученные от Берналя.

Дело не терпело отлагательств, и Фрингс, забыв о сне, стал просматривать бумаги, которые ему передал Берналь.

На первом листке было указано, как найти Отто Самуэльсона. Тот жил в городишке под названием Фрименс-Гэп, затерянном среди холмов в окрестностях Города. На остальных двенадцати страницах были финансовые отчеты с именами и цифрами, вписанными от руки. По словам Берналя, он скопировал их с оригинала. Фрингсу потребовалось несколько минут, чтобы разобраться. Речь шла о деньгах, которые каждые два месяца переводились группой частных лиц на четыре различных счета. На каждой странице было заглавие «План „Навахо“» с указанием месяца. Отчеты охватывали период с ноября 1932-го по октябрь 1933 года. Имена частных лиц, переводивших деньги, были теми же, что и в списке Паскиса: Самуэльсон, Граффенрейд, Смитсон, Эктон, Макэдам и другие. Деньги переводились на четыре счета, обозначенных как «Святой Марк», «Все Святые», «Святая Агнесса» и «Общий фонд». Ежемесячные платежи каждого были весьма внушительны — от восьмисот до полутора тысяч долларов. Суммы прямо-таки немыслимые. Откуда у этих людей такие деньги? Большая часть переводов направлялась в «Общий фонд». «Все Святые» и «Святой Марк» получали значительно меньше, а «Святой Агнессе» вообще перепадали крохи. Похоже, что распределение средств производилось исходя из определенного процента от общей ежемесячной суммы.