6 Тотчас к Овану вернулся Давид, За шиворот схватил его, потряс, Приподнял с земли, встряхнул еще раз И молвил ему: "Отдай мне Молнию-Меч отца! Отдай мне отцовского жеребца, — Сталью подкованного Джалали! Отдай перламутровое седло! Отдай мне пару стремян золотых! Отдай мне шелковую узду! На коня Джалали я надену ее! Отдай мне шлем моего отца! Отдай золотой поясок отца! Отдай мне капу моего отца! Отдай парчовые шаровары отца! Отдай сапожки цветные отца! Отдай Ратный Крест с десницы отца! Но знай — если все не отдашь добром, Я кверху дном весь дом подыму, Найду и возьму!" Вздохнул Ован, сказал: "Отсохни язык у того, Кто тебе эту тайну открыл! В тот год, как умер брат мой Мгер, Я одежды его под порогом зарыл. Что ж, пойдем. Я отдам!" Отдал платье Ован. Домой принесли, оделся Давид: Одежда была ему велика. И молвил Ован: "Давид, мой родной, Доспехи я скрыл глубоко под домом в большом погребу. Ты сорок крутых ступенек пройдешь И там под землей Доспехи отца в укрытье найдешь. Коль подымешь их — ты для боя гож, Не подымешь — не суйся в бой!" Но то был Давид! Он в погреб сошел. Глядит он: висят доспехи отца: Схватил их в охапку, взвалил на плечо. Понес и принес к Овану на свет. Обрадовался и подумал Ован: "Быть может, Мгера заменит он! Я Мгеру брат, и то не мог доспехи его подымать, А мальчик поднял и принес". 7 'Давид Сасунский'. Худ. М. Пиков Дзенов-Ован сказал: "Давид, С тех пор как умер твой отец, и по сей день Коня Джалали я держу взаперти В конюшне большой, Камнем дверь заложил; Корм и воду ему через кровлю даю. Боюсь, что коня похитит Мелик, Гулять не вожу, в конюшне держу". Повел племянника Ован, Конюшню ему показал и сказал: "Там стоит конь отца твоего, Если можешь — иди и коня выводи!" Давид от двери камень отвалил, Дверь распахнул, без страха в стойло шагнул. Как увидал Давида Джалали, Доспехи Мгера он узнал И радостно заржал. Вот подошел Давид, за гриву взял коня, Протер глаза коню, погладил, обласкал. Обнюхал конь его, заплакал конь. Взял вывел скакуна Давид на свет: Увидел Джалали, что перед ним не Мгер, Копытом обземь грянул конь, И брызнул из земли огонь. Заговорил Джалали Человеческим языком: "Ты прах, и в прах я тебя обращу! Что ты будешь делать со мной?" А Давид сказал: "Сяду я на тебя!" Джалали говорит: "Я тебя в высоту подниму, Об солнце ударю, сожгу!" А Давид говорит: "Я перевернусь И спрячусь тебе под живот!" Конь сказал: "Я на горы тогда упаду. Разобью, искромсаю о скалы тебя!" Давид говорит: "А я повернусь И на спину сяду тебе!" Конь сказал: "Если так, Ты — хозяин, а я твой конь!" И ответил Давид коню: "Не имел ты хозяина, — я стану им! Не кормили тебя, не поили, — я стану кормить и поить! Не скребли тебя и не мыли, — я стану скрести и мыть! — И молвил Давид Овану: — Отдай Перламутровое седло!" Тот седло принес и сказал про себя: "Каждый раз, как Мгер Джалали седлал, Как подпруги затягивал он, — Каждый раз на дыбы коня подымал. Коль подымет Давид коня на дыбы, Он может идти на бой, Не подымет коня — не может идти". Стал Давид седлать Джалали, За подпругу Давид потянул И все ноги коня от земли оторвал. И Давид Овану сказал: "Дай мне Ратный Крест отца моего!" Дядя молвил: "Дать не могу. Ты достоин его, — он пристанет к деснице твоей. Не достоин его, — не пристанет к деснице твоей!" По велению божьему тут Ратный Крест к деснице Давида пристал. Сел Давид на коня Джалали, Велел играть на сазе отца. Затрубил в его Пыглори-трубу. Раза два проехал мимо крыльца. Все — стар и млад — поглядеть пришли. 8 Внимательно на него Дзенов-Ован поглядел: Заныло сердце его, и горестно он запел: "Жаль тысячу раз! Расставаться жаль! Расставаться жаль с Джалали-конем! Ай-вах, с Джалали-конем! Расставаться жаль с дорогим седлом. Ай-вах, с дорогим седлом! Сбрую жаль терять в наборе стальном. Ай-вах, в наборе стальном! Жалко отдавать боевой шелом. Ай-вах, боевой шелом! Жаль терять капу, что лучше других. Ай-вах, что лучше других! Жаль мне пояска из блях золотых. Ай-вах, из блях золотых! И еще мне жаль сапожек цветных. Ай-вах, сапожек цветных! Жаль мне, жаль Креста побед боевых. Ах, — Креста побед боевых!" От обиды света невзвидел Давид, Он схватился в гневе за меч, Дядю он хотел ударить мечом. Но Дзенов-Ован запел. "Мне Давида жаль, мне родного жаль! Ах, хала — мне родного жаль! Мне оленя жаль, молодого жаль, Что уходит из дому вдаль!" Как пропел Ован "мне Давида жаль", — Давид сказал: "Дядя мой! Это слово спасло твою жизнь, И не пропой ты его — Я бы голову снес тебе! Я за слово жизнь тебе подарил. Что ж сначала ты пожалел седло и копя, А потом меня, Ты меня должен был пожалеть сперва! Молнию-Меч тебе жаль иль меня? Пояс из блях тебе жаль иль меня?" Дядя молвил: "Давид, ненаглядный ты мой! То я слезы лил по тебе!" Слез с коня Джалали Давид. Овану руку он поцеловал, — сказал: "Пусть я буду достоин твоих забот!" Едва Ован те слова услыхал — На Мгеровом сазе велел он играть, Во Мгеров бубен велел грохотать, Во Мгеровы трубы трубить приказал. Подошли молодицы. И славу пропели Давиду! "Не разлуки с тобой мы хотим, О брат наш Давид! Возвращенья тебе мы хотим — О брат наш Давид! Не успели тебе мы почет оказать, Сапоги тебе по утрам подавать, Воду на руки тебе поливать, Как подобает невесткам твоим, О брат наш Давид! Будем на руки воду лить Тебе мы теперь, Сапожки на тебя надевать — О брат наш Давид!" |
