Кёр-оглы пропел:
"Верь Кёр-оглы, он сердцем без труда
От правды кривду отличит всегда.
Горит душа, и знать желает ум,
Где спрятана тобой Телли-ханум?"
Демирчи-оглы ответил ему:
"Надежней, чем султанская казна,
Неподалёку спрятана она.
Джафар-паша мою сегодня шкуру
Набьет соломой, желтой, как луна".
Последние слова обоих насторожили Джафар-пашу. Почуял он, что говорят они меж собой не как враги. Шепнул он пехлевану, что стоял около:
— Подозрителен этот ашуг. Не явился ли он из Ченлибеля? Будьте начеку. Надо схватить его.
Потом повернулся в сторону Кёр-оглы и дружелюбно спросил:
— Любезный ашуг, ты откуда к нам пожаловал? Как тебя величают и кто твой господин?
Джафар-паша решил затянуть время, чтобы пехлеваны его, изловчившись, скрутили руки пришельцу. Но Кёр-оглы разгадал его хитрость и отвечал:
— Здравствуй вечно, паша! Дозволь ответить на твой вопрос:
Нареченного "рабом" заставляют шею гнуть,
Я же вольная стрела, что сорвалась с тетивы.
Хоть героем прослыву, буду истине служить,
И злодеев любо мне оставлять без головы.
Войско моего врага я сровнять с землей готов,
В битве действуя мечом, как великий Эмирай.
Я взъяренная река грозных ливневых годов,
Что стремительно летит по горам из края в край.
Знай, паша, я Кёр-оглы и готов к сраженью вновь!
Оружейником я был к бою выкован, как сталь.
По дамасскому мечу потечет злодея кровь,
Как стекло на звон стекла, отзываюсь на печаль.
Замерли струны саза, и раздался воинственный клич Кёр-оглы. Со всех сторон ринулись на площадь его удальцы с обнаженными клинками. Такая тут началась схватка, какой свет не видывал. Джафар-паша не успел опомниться, как оказался в крепких руках Кёр-оглы. Многие воины паши были убиты, другие, увидав, что паша пленен, сложили оружие. Кёр-оглы приказал освободить Демирчи-оглы и вместо него заковать в цепи Джафар-пашу. Окружили удальцы Демирчи-оглы. Смотрят, совсем он плох. Сильно опечалился Кёр-оглы и, взяв саз, запел:
"Вижу: взгляд твой затуманен,
Демирчи-оглы,
Я твоей печалью ранен,
Демирчи-оглы.
С другом друг идет в сраженье,
Демирчи-оглы.
Раны — храбрых украшенье,
Демирчи-оглы.
Эрзерумский бой отрадой
Стал для Кёр-оглы,
А Телли-ханум наградой
Демирчи-оглы".
Демирчи-оглы, услыхав имя Телли-ханум, встрепенулся и открыл глаза.
— Кёр-оглы, — произнес он, — Телли-ханум в пещере, пошли людей, пусть привезут ее.
Дели-Гасан хорошо знал, где находится пещера; взяв с собой несколько удальцов, он отправился за Телли-ханум и вскоре привез ее.
Увидев Телли-ханум, почувствовал Демирчи-оглы, как к нему возвращаются силы. Вздохнув полной грудью, он запел:
"Вот, похожая на паву,
К нам идет Телли-ханум.
Жизнь отдам я ей по праву,
К нам идет Телли-ханум.
С нею быть мечту лелею,
Как бы ни был я угрюм,
Увидав ее — светлею.
К нам идет Телли-ханум.
Демирчи-оглы, ты горя
Отврати скорей приход.
Знай, завянет роза вскоре,
Если соловей умрет".
Печаль Демирчи-оглы глубоко запала в душу Кёр-оглы.
— Демирчи-оглы, — твердо произнес он, — мир переверну, а умереть тебе не дам!
Потом во гневе повелел Джафар-паше:
— Ступай к виселице! Я вздерну тебя собственноручно!
Сев на Гырата, он погнал Джафар-пашу впереди коня. Четырежды прогнав пашу вокруг холма, он сказал ему:
— Ты хотел повесить на этом холме моего удальца, а ну-ка, побегай перед смертью вокруг виселицы.
Паша бегал, а Кёр-оглы, прижав к груди саз, пел:
"Я отомщу тебе, паша,
За боль души моей.
Твоя закатится душа
За боль души моей!
Паша, джигита моего, —
В своем ли ты уме, —
Хотел повесить для чего
На этом вот холме?
Ты удальца, в цепях держа,
Пытал немало дней.
Я отомщу тебе, паша,
За боль души моей!
Как ты посмел разгневать льва, —
Мне ханов бить и впредь!
В петле, дурная голова,
Придется повисеть!
Я Кёр-оглы, могуч, как жизнь,
А ты мешок дерьма,
За все обиды покружись
Пред смертью вкруг холма".
Когда Кёр-оглы подвел Джафар-пашу к виселице, чтобы повесить его, Телли-ханум кинулась к победителю и, бросив ему под ноги платок, стала просить:
— Кёр-оглы, будь милостив, подари мне жизнь брата моего!
Кёр-оглы отпустил Джафар-пашу, однако сказал ему:
— На этот раз прощаю тебя ради Телли-ханум, но не попадайся больше. Попадешься — повешу!
Затем Кёр-оглы подал команду удальцам садиться на коней. Дели-Гасан приволок паланкин Джафар-паши. Телли-ханум и Демирчи-оглы разместились в этом паланкине, и все пустились в путь. Долго ли скакали, нет ли, но вдруг Кёр-оглы сказал Дели-Гасану:
— Надо глянуть, как там Демирчи-оглы.
Подъехали они и видят, Телли-ханум сидит в углу паланкина, а голова Демирчи-оглы покоится у нее на коленях.
— Телли-ханум, как себя чувствует Демирчи-оглы? — спросил Кёр-оглы.
В ответ раздался голос самого Демирчи-оглы:
— Кёр-оглы, не беспокойся, я уже раздумал умирать. Телли-ханум свидетельница, я не струсил перед врагом.
И, опершись на колено Телли-ханум, он запел:
"Войска построились в ряды,
Сомкнув вокруг меня кольцо.
Не испугался я беды,
И белым не было лицо.
Один лишь страх — за друга страх
Стянул мне на сердце аркан.
Я сорок недругов во прах
Поверг, опустошив колчан.
Спасенье другу даровать
Молил аллаха, бой верша,
И шкуру всю мою содрать
Хотел для чучела паша".
